Вдох-выдох - Мария Акулова

– Почему ты не предупредил? Я бы встретил тебя сам.

– Зачем? Считай, это был сюрприз.

– Он удался, – вспомнив о достаточно болезненном ударе мячика, Дима потер темечко.

– Ты сейчас домой, или…

– Я приехал работать, Ермолов, так что будь добр, подвинь свою задницу с моего кресла, и принеси мне все, что нужно подписать, – башка после полета трещала, было слишком мало времени и слишком много дел, еще и эта девчонка не выходила из головы.

– Ты какой-то агрессивный, Самарский. Гляди, еще покусаешь, – подозрительно зыркнув на друга, Дима встал, отправляясь на поиски нужных документов. – Тебе бы отдохнуть, поспать, побриться, гляди – подобреешь, – продолжил причитать Дима уже себе под нос, а Яр закрыл глаза, считая до десяти, чтобы действительно хоть чуть-чуть успокоиться. Все свое раздражение он сможет выпустить совсем скоро, когда поедет к папеньке Титовой.

Говорят, работа – лучшее лекарство, сейчас Ярослав был с этим согласен на все сто. Будучи вдалеке от офиса, он даже не понимал, как скучал по этому. По снующим вокруг людям, по массе вопросов, которые решить мог только он, даже по авралам, которые бесконечно нужно было разруливать. Такая жизнь ему нужна – быстрая, резкая, с кучей стрессов и проблем, только в такие моменты ощущаешь себя живим, да и времени для глупых мыслей нет.

К Титову он отправился после обеда. Как и всю свою поездку в Киев, этот визит он не планировал, но не воспользоваться ситуацией не мог. Ведь личная беседа – всегда предпочтительней телефонной.

Он не взял с собой охрану, желая разозлить Титова еще больше, будто показывая, что ему-то бояться нечего, решил о своем визите не предупреждать, по той же причине, ведь ему-то отказать в визите Титов не сможет, если дорожит собственный ребенком, конечно.

Уже во второй раз за день Яра встречали одной и той же фразой:

– Что опять? Я же сказал, меня не беспокоить, – Константин Львович что-то строчил на компьютере, сверля взглядом монитор.

– Простите, Константин Львович, я предупреждала, но… – секретарша попыталась выразить напор Самарского в более-менее приемлемых выражениях, но, видимо, получалось плохо, пребывающий почему-то в прекрасном расположении духа Яр решил ей помочь.

– Даже я не могу вас побеспокоить, Константин Львович? – мужчина лучезарно улыбнулся резко выпрямившемуся Титову.

– Вон! – секретаршу, которой было адресовано слово, как ветром сдуло. Константин же встал, уперев руки в столешницу.

Несомненно, впечатление он производил сильное, будь Ярослав чуть пугливей, моложе, зависим от этого человека – наверное, последовал примеру секретарши. Плечи, в размахе, закрывают довольно таки широкое окно, глаза, под насупленными черными бровями, не сулят ничего хорошего, а взгляд… Снежа, наверное была бы не прочь такое лицо сфотографировать, типаж – неповторимый.

Легко ступая, Ярослав приблизился к столу, обошел кресло, сел в него, продолжая лучезарно улыбаться беснующемуся Титову. Он молчал, но только дубовая столешница прогнулся под натиском рук, да и из ушей, казалось, сейчас пойдет пар.

– Вы не присядете? – Самарский предложил ему сесть в его же кабинете, щенок паршивый!

– Какого хрена тебе нужно?! – Титов ударил кулаком по столу, подвернувшаяся ручка треснула, осколки разлетелись по всей комнате.

– А вы считаете, нам не о чем поговорить? Кроме как за жизнь, конечно?

– Где Алекс, подонок? Говори, слышишь? Говори, иначе из кабинета ты не выйдешь!

– А ведь правда похож на любящего отца, такая забота, волнение во взгляде, даже убить меня готовы, правда? – его припадки гнева Самарского совершенно не волновали, в этом-то они очень похожи, он тоже умеет метать взглядом молнии. – Так почему же тогда дражайшая Алекс до сих пор у меня?

– Я не сдам тендер, урод!

– А как же дочь? Не жалко девочку? Она ведь страдает, я для этого делаю все… – жестоко, пусть, главное – должно быть действенно.

Не выдержав, Константин сорвался с места, подлетел к вальяжно устроившемуся «гостю». Он хотел ударить, взять за шкирку и выбросить в окно, что угодно, но в последний момент передумал – под воздействием дурмана, мозг работает по-особенному, зачем применять физическую силу там, где можно победить морально. Человек привык к тому, что мир построен правильно, что сила земного притяжения магнитит все к поверхности планеты, что после зимы приходит весна, что родители любят своих детей, а что, если этот уклад нарушить?

– Ты придурок, Самарский, полный придурок! Не понял еще, что чтоб я отказался от своих целей, тебе придется убить? Причем не ее, меня!

Яр бросил на Титова странный, злой взгляд.

– Ты не на того напал, я не стану распускать слюни, ясно? Отцовские чувства – совсем не то, на что во мне можно надавить… А хочешь я тебе один секрет расскажу? – Яр не ответил, следя за тем, как и без того смуглое лицо собеседника темнеет еще больше. – Я даже не уверен, что она моя дочь. Ты придурок, Самарский… – Титов оттолкнулся, выпрямившись в полный рост, теперь эта скала возвышалась над сидящим мужчиной по-настоящему угрожающе, Титов походил на сумасшедшего, с играющей на губах улыбкой, блестящими глазами… – В следующий раз, прежде чем шантажировать людей, уверься в том, что выбираешь правильный объект.

Сумасшедший… Сказав последнее слово, Титов залился смехом, холодным, страшным, совсем не веселым. Не его дочь? Если он хотел, чтоб Яр ему поверил, то придурок как раз он. Саша похожа на отца, как две капли воды, те же глаза, те же черты, только смягчены.

– Я не шучу, господин генеральный директор.

– Я тоже, Самарский, я тоже! Я не откажусь от тендера, а Сашу… Надо было отдать ее матери-потаскухе еще тогда, сейчас не было бы этих проблем… – последнее замечание мужчина промямлил себе под нос, неуверенно отступив назад.

Яр ощутил резкий запах алкоголя, а вслед за ним пришло и осознание – Титов пьян, как чип. Этот старый хрен напился, и несет теперь всякую чушь.

– Вали отсюда к чертовой бабушке, понял? И Алекс с собой забирай! И мать ее, потаскуху, тоже, и все к чертям забирай! Я тендер не сдам!!! – он снова пошатнулся, пытаясь устоять на ногах, сделал шаг назад, потом по инерции еще один, и еще, упершись о диван, равновесие все же потерял, аккуратно соскользнув на кушетку. Для его мощной фигуры – получилось намного изящней, чем могло. И стоило телу получить такую мягкую опору, пьяный тут же отрубился.

Ярослав смотрел на эту картину, пребывая в шоке. В полнейшем шоке. Он ожидал скандала, драки, натравленных на себя охранников, но не этого. И то, что нес Титов – это же полный бред! И то, что дальше сделал он сам – отлично вписывается в бредовость ситуации, аккуратно прикрыв за собой дверь, мужчина подошел к секретарше.

– Константин Львович просил передать, чтоб сегодня его не беспокоили. Отмените все встречи, – наверняка слышавшая крики, секретарша послушно кивнула, немедленно взявшись исполнять приказ, а Самарский направился по коридору прочь.

Какая муха его укусила, что он впутался в этот дурдом? Не хватало только ввязываться в семейные проблемы этого алкоголика. Идиот. Погрузившись в свои мысли, Яр не обратил внимания, как наскочил на мужчину, так же стремительно, как он сам, несшегося по коридору навстречу.

– Простите, – мужчина отступил, потирая ушибленное плечо.

– Ничего, – Яр сделал шаг в сторону, собираясь обойти неожиданно выросшую преграду, но не тут то было. Шизофрения, видимо, в этих стенах в тренде.

– Самарский? – то, что его узнали, Яру, конечно, польстило, но не настолько, чтоб это заставило его передумать двигаться к лифту. Новоиспеченный собеседник так не думал.

Когда Гена поднял взгляд, потирая плечо, ему даже показалось, что он сошел с ума, слишком часто и много думал об этом человеке в последнее время, вот высшие силы и явили ему галлюцинацию – Самарского собственной персоной – чтоб с ним можно было расквитаться. Но закрыв на секунду глаза, а потом открыв их, Геннадий понял, что морок не пропал, и перед ним враг номер один собственной персоной. Злой, рассеянный Самарский. И он собирается спокойно себе сбежать, чего Гена допускать не собирался.

Шаг в сторону Яра, и Гена тоже двигается, преграждая путь.

– Что за… – теперь уже Самарский поднял взгляд. Светличного он толком не знал, видел пару раз вместе с Титовым, он вроде как один из приближенных прихвостней, незначительная фигура, но амбициозная.

– Где Алекс?

– Кто?

– Не притворяйся, Самарский, где Саша? Я клянусь тебе, если с ее головы хоть волос упадет, я лично тебя закопаю! Живьем, понял? – звучало неубедительно, особенно из уст человека, который, казалось, даже комара убивает с жалостью.

– Мы знакомы? Не привык выслушивать угрозы от неизвестных мне людей, – этот клоун выглядел забавно, было видно, как он пытается не привлекать внимание снующих вокруг людей, и в то же время казаться как можно более убедительным в своих угрозах. Но, к его сожалению, не получалось.