Сердце в гипсе - Катажина Грохоля

— А может, вы напишете что-нибудь о сексе? — оживился шеф, но прежде чем я успела что-нибудь ответить, он махнул рукой. — Нет, в таком состоянии это бессмысленно...

— С удовольствием напишу, — выдавила я. Тот, над кем висит неоплаченный долг, способен настрочить что угодно на любую тему, хотя я стала бы тысяча двести пятнадцатым человеком, кропающим о сексе. Если бы все, кто пишет, занялись бы не теорией, а практикой... Просто приятно подумать.

— Ну и отлично. Хотя, честно говоря, мне бы хотелось вернуться к вечным ценностям в изменчивых превратностях судьбы, — вздохнул главный. — Как сохранить отношения, как прийти к взаимопониманию с партнером... Сейчас есть книги об этом... Словом, напишите. Период отпусков, никто не работает, — вздохнул главный и посмотрел в окно. — Мне тоже придется ехать отдыхать. Ничего не поделаешь, такова жизнь. — Казалось, он был не в восторге.

Я поблагодарила его и тихонечко удалилась. Разумеется, напишу! Сочиню, буду строчить и строчить, я должна работать, потому что спокойно жить с таким долгом не могу. По дороге домой я зашла в книжный магазин и приобрела массу полезных книжек, которые бы наверняка купила Бриджит Джонс, окажись она на моем месте. Но мне все равно Адасик больше по душе, чем Хью Грант.

Как его обольстить. Как от него уйти. Как его заманить. Как ему опротиветь. Женоненавистник и женщина, которая любит. Найди общий язык с партнером. Найди общий язык с мужем. Найди общий язык с любовником. Понять, что он говорит. Понять, что он чувствует. Догадаться, чего он не сказал, и так далее. К этим книжкам продавщица отдела добавила еще две. «Знаки Зодиака. Как подобрать спутника жизни, чтобы жить долго и счастливо» — эта показалась мне самой интересной. И еще одну книжку о сексе. Потратила я сто шестьдесят четыре злотых, потому что покупала все в отделе уцененных книг.

Я подготовлю цикл статей. Главный придет в экстаз и предложит мне вести постоянную рубрику. Воображение уже рисовало заголовок большими буквами: «Советы Юдиты». Нет, все это бессмыслица — когда кто-то кому-то дает советы, люди уж точно не станут это читать. Юдита понимает. Никто этому не поверит. Юдита и ты. Ты и Юдита. Юдита не дает советов. Юдита, которая никогда никому ничего не советует.

Юдита, которой нужен совет.

Юдита тебя поймет. Ты, он и Юдита. Обожаемые треугольники. Ты в треугольнике с Юдитой. Твой партнер и Юдита. Любовь Юдиты. Адам и Юдита. Юдита и Адам Голубой. Интересно, как бы выглядела наша общая визитка на двери? Я бы никогда, конечно, не поменяла своей фамилии, тем более на фамилию Адама, потому что Тося носит мою, то есть Экса — нынешнего Йолиного мужа, и ей было бы немножко неловко, если бы я вдруг стала носить фамилию Адама. Ведь Тося, наверное, так скоро не поменяет своей. И я тоже нет. Никогда за него не выйду, потому что не хочу. Я не стану носить никакой дурацкой фамилии какого бы то ни было типа, пусть даже им окажется мой Адасик!

Я немножко разволновалась. Столько всего на мне. Адам должен был подъехать к пяти на угол Маршалковской и Иерусалимских аллей, и нигде его не было видно. А здесь нельзя парковаться. Я больше не желаю с ним договариваться. Ведь еще совсем недавно я могла на него рассчитывать, он был пунктуален. И ведь даже никакой дурацкой свадьбы у нас не было, после которой мужчины начинают опаздывать, разбрасывать носки где попало и перестают менять прокладки в кранах, чем Адасик занимается с удовольствием и с видом знатока социологии и чего никогда не умел делать мой предыдущий.

Я торчу на углу, как дура, и действительно чувствую себя покинутой женщиной. Книги оттягивают мне руки, и наверняка все посматривают на меня и думают: о, взгляните, еще одна брошенная наивная баба. Не буду выставлять себя на посмешище. Подожду еще пару минут и пойду на электричку. Вот как влияет утренний секс на мужчин. Я бросила взгляд на часы — семнадцать сорок. У-у-у, вот так дела! Но хотя бы пару минут он мог бы меня подождать? Было время — ждал. Интересно, долго я тут стою? Минут пять? Собственно, незачем дольше стоять. Он уехал.

— Моя сладкая крошка, у тебя есть часы?

Я обернулась и увидела своего ненаглядного Голубого.

И не подумала устраивать ему скандал из-за того, что я опоздала. Только развела беспомощно руки с двумя тяжелыми пакетами с надписью: «Дешевая книга».

— Мне пришлось поставить машину возле универмага «Смык».

— Пошли.

Он подхватил мои сумки с книгами и заглянул внутрь одной. На самом верху «Секс и все, что ты должна знать о нем».

Голубой расплылся в улыбке — чертов социолог!

— Надо было спросить у меня утром, а не литературу на эту тему покупать. Здесь важен эмпиризм. — Когда он хочет меня поддеть, то выражается именно так.

— Эмпиризм, — начала я, — то есть опыт, следовательно... — Я по-дружески хлопнула его по плечу, ничуть не упрекая за то, что он должен был вчера ждать меня с этим вином. Потому что Адасик очень, ну просто очень классный. Я вообще порой не знаю, как вести себя с ним, потому что даже не могу с ним поссориться, что у меня получалось неплохо с теперешним Йолиным супругом.

Мы приехали домой поздним вечером. На западе небо струилось оранжевым цветом. Мы сели под ивой и стали обгладывать курочку из какой-то столовки, запивая апельсиновым соком. Адам допил вчерашнее вино.

— Юта, ты серьезно не хочешь никуда ехать в отпуск? Будем сидеть дома?

Ну вот так всегда, даже спокойно поесть нельзя, потому что тебе тут же припомнят, что ты сболтнула в минуту слабости. А может, ему на руку то, что я не хочу ехать на этот Крит?

— А ты хочешь поехать? — спрашиваю его осторожно.

— Я бы поехал... Но...

Я замерла. Сейчас он скажет, что не со мной или что хотел бы поехать с одним Шимоном или с бывшей женой, потому что по ней соскучился.

— Шимону срочно нужен компьютер. Я подумал, если ты действительно не прочь остаться, то хватило бы на компьютер из тех денег, что мы с тобой отложили на отпуск, а мы бы могли махнуть куда-нибудь зимой, как ты и говорила. У меня появилась постоянная подработка на радио, так что расходы быстро возместятся... Что ты на это скажешь?

Я? Ничего. Не могу же я признаться, что должна Але деньги. Мне пришло в голову, что я могу ему соврать, будто моей маме и моему отцу срочно понадобились деньги и не могли бы мы им... Наврать еще успею.

— Естественно, — ответила я спокойно, — так и сделаем. Сейчас в теплых странах слишком жарко.

— Отлично. Шимон обрадуется. Кстати, я подумал, что Тосе тоже пригодился бы свой компьютер. Ведь у нее уже год идут занятия по информатике, а ты ей не разрешаешь пользоваться своим!

— Разрешаю, — обиделась я. — Конечно, разрешаю, но в пределах нормы.

— Ну да. — Адам схватил меня за ногу. — Только норма у тебя совсем небольшая.

— Адам, это моя работа, а не инструмент для игры. Сколько можно держать компьютеров дома? Твой, мой и еще Тосин?

— Ну, — соглашается Адам, — старый компьютер Шимона, если заменить у него память на более мощную и жесткий диск, станет вполне сносным, и денег на это больших не нужно. Что-нибудь около тысячи двухсот.

Ровно столько, сколько мне предстоит выплачивать ежегодно в течение ближайших двух лет, если получу этот чертов кредит в банке, чтобы вернуть Але долг. Боже милостивый, что я наделала?

Скрипнула калитка, и из-за георгинов показался Кшисик. Он взмахнул рукой, указывая в небо.

— Приглашаю к нам на скромное барбекю, — сказал сосед. — Отпразднуем этот закат.

И мы отпраздновали.

Обретаю независимость

— Вы и в самом деле не хотите никуда ехать? — Голос Конрада прозвучал так зычно, что даже Уля, копавшаяся в земле на своем участке, подняла голову от растеньиц.

Конрад с женой заехали к нам в субботу днем. Было совершенно очевидно, что я становлюсь зависимой от Адама и пора исправлять положение. Теперь наш дом будет полон гостей.

«Если ты перестаешь видеться с друзьями, потому что он для тебя всех важнее...»

— Я им ничуть не удивляюсь. — Жена Конрада окинула взглядом наш садик, который, по правде говоря, еще до конца не обустроен, но всякая всячина уже цветет, например, тыква, посаженная в дальнем углу, протянула к дому шестиметровые плети с чудесными светло-желтыми цветами.

— Можно узнать, почему? — опрометчиво поинтересовался у супруги Конрад. До сих пор я считала себя слишком болтливой. Это вовсе не так, в сравнении с женой Конрада я могла бы сойти за жену Лота. Прежде чем кому-то из нас удалось предотвратить, казалось, витающую в воздухе ссору, супруга Конрада затрещала со скоростью пулемета:

— Ох, дорогой, вспомни, как ты заявил, что отпуск мы проведем без детей? В прошлом году... — Вопросы сыпались один за другим, но ответа дама не ждала. — Ты сказал, что они уже вполне взрослые, могут ехать в лагерь или на турбазу, к счастью, нам это по карману, а мы — ну что же, хоть самую малость нам следует подумать и о себе. Ты ведь именно так говорил, дорогой, разве я не права? И представь себе. — Тут она обратилась ко мне, слегка подавшись в мою сторону корпусом. — Дети уехали, а он принес рекламные проспекты туристических фирм, сказал, раз уж это наш столь долгожданный медовый месяц, то экономить не станем. Помнишь, милый?