Гарри Поттер и Змей Слизерина - Мышь88

— Да, и к тому же они не растут в волшебном мире. Они слишком обычные, если ты понимаешь, что я имею в виду, они быстро погибают в наших условиях.

— Моя мама тоже была маглой, — Гарри чувствовал, что он что‑то упустил. Нечто очень важное, но почти не уловимое. — Так что, на север?

— Разумеется! Но ничего не выйдет, если мы сначала не составим целостную картину.

— Можешь не объяснять! — Гарри не хотелось больше ничего обсуждать. Он был в восторге от своей догадки, ему хотелось только действовать и спешить на север.

Компания вернулась в палатку. За полчаса покончив со сборами, они трансгрессировали в Белфорд, небольшой городок на восточном побережье Великобритании. Они проделали это в два этапа: сначала в Бирмингем, который расположен недалеко от Лондона, дабы удостовериться наверняка, что они с этим справятся. Солнце таки пробилось сквозь облака и теперь ярко сияло в лазоревом небе. Гарри это показалось хорошим предзнаменованием, и он предложил разбить здесь палатку. Гермиона, устроившись в палатке поудобнее и слегка потянувшись, тотчас раскрыла книгу об анимагах.

— Знаете, почему я выбрала именно этот город?

— Нет, — в один голос ответили молодые люди.

— Я размышляла об этом уже по пути сюда, как это ни странно. Обычно летучие мыши населяют пещеры, расщелины скал, дупла деревьев и прочие темные и влажные места. Активность они проявляют только ночью, когда ищут себе пропитание.

— Обрати внимание, Гермиона, мы ищем не просто летучую мышь.

— Я в курсе. Просто подумай, ведь это надежнее всего: затеряться среди многочисленных популяций, что, конечно, не означает, что он днем спит, а ночью охотится. В одном мы можем быть уверены: он относится к крупнейшим видам.

— И что нам это дает?

— Одну важную деталь. Большинство разновидностей проводят лето где‑нибудь на юге, и лишь некоторые, как раз, крупные виды остаются здесь, да к тому же подаются еще дальше на север. Из‑за Гольфстрима. Все сходится, даже розу можно таким образом объяснить.

— Вроде бы, — согласился Рон с утомленным видом. — Ну, что, ночевать будем в палатке или, может, поищем какой‑нибудь отель? — он с надеждой взглянул на Гарри.

— Может быть, но позже, — ответил тот, — мы еще не так далеко от Лондона.

— Ну, ладно, — Рон выглядел разочарованным. — Тогда давайте переместимся в лес.

— Сначала осмотрим скалы у моря, — сказала Гермиона. — Не будь таким ленивым.

Рон что‑то проворчал, но спорить с ней не стал. Они свернули палатку и направились к побережью, окруженному низкими горами, которые, скорее, напоминали холмы. По мере приближения к ним, ребята почувствовали себя невероятно одинокими. Только маленький городок примостился на скале, да несколько домов были как бы воткнуты в гору. Из труб шел дым. Там было тепло и варилась вкусная еда. Гарри вспомнился предыдущий год. Он не хотел, чтобы его друзья опять тащились за ним, спотыкаясь от голода. Однако он уже предпринял одну попытку, и они не захотели от него отделиться; это и радовало его, и навевало грусть. Потом он подумал о Пожирателях Смерти, с которыми он недавно познакомился. У самых скал ему начало казаться, что за каждым деревом кто‑то стоит. «Он умер, — строго сказал он себе. — Он больше не вернется!» Гермиона, заметив его напряженный взгляд, слегка сжала его руку, он ответил ей тем же, и стало немного легче.

— Знаешь, Гарри, я почему‑то вдруг подумала о том, как мог бы сейчас прозвучать гимн Хогвартса, — она хихикнула. — Но это идея–фикс, пение нас сразу выдаст. А ведь мы должны вести себя как самые обыкновенные маглы.

— Я думаю, Гермиона, мы, в смысле мы с тобой, можем это прочувствовать немного лучше, чем Рон. До встречи с Хагридом я не подозревал, что могу быть чем‑то особенным. С тех пор у меня в душе многое изменилось, куда больше, чем у тебя.

— Возможно. Я‑то всегда была уверенна в своих способностях.

Рон их не слушал. Направив взгляд на отдаленные скалы, выступающие над побережьем, он думал о чем‑то своем и хмурил брови.

— Но, Гарри, ты же не можешь отрицать, что, несмотря ни на что, ты оказался способным волшебником.

— Не знаю, Гермиона. Я считаю, что мне помогло как раз то, что меня роднит с маглами. И не только меня.

— Человечность?

— Наверное, можно и так выразиться. Мне, в общем‑то, никогда не нравилось это обозначение — магл. И еще я заметил кое‑что: и волшебников, и маглов как‑то нечасто называют людьми.

— Когда человек располагает большой властью или волшебной силой, ему легко забыть о том, что он человек. Собственно говоря, волшебники и маглы мечтают об одном и том же: о власти и о деньгах. И это нас тоже роднит.

— Когда я обо всем этом думаю, все наши так называемые различия кажутся смешными.

— Если бы у всех было по этому поводу такое же мнение, как у тебя, Гарри, мы бы не получили на свою голову Волдеморта и Пожирателей Смерти.

— Да уж. Все это еще не кончено, Гермиона, и сейчас я чувствую это намного сильнее, чем неделю назад.

— Эй, народ! — закричал Рон из темноты. Мрак уже спустился на землю. — Идите сюда!

Гарри и Гермиона помчались к нему сквозь кустарник. Рон стоял в двадцати метрах позади них у края пропасти, которую они не заметили из‑за кустов и деревьев. Рон, с взволнованным лицом, смотрел вниз.

— Ну, что ты там нашел? — спросила его Гермиона и сделала несколько осторожных шагов в сторону обрыва. — Да эту ямку вообще можно не заметить, если спешить или не иметь при себе источника света.

— Это уж я не знаю, как у них обстояли дела, но они все‑таки сорвались, — сказал Рон, все еще глядя вниз.

— Что тут такое? — Гарри посмотрел туда же и невольно вскрикнул: на каменном выступе, в восьми–десяти метрах от края пропасти, лежали две неподвижные фигуры. Гермиона среагировала мгновенно: выхватила карманный фонарик и посветила им.

Эта была молодая пара, на вид не старше троих друзей. На них было снаряжение альпинистов, и они почему‑то решили именно здесь предпринять свой опасный спуск. Выступ в скале спас им жизнь, но, упав с такой высоты на камень, трудно было не покалечиться.

— Ты и сейчас будешь настаивать, чтобы мы не применяли магию, Гермиона? — проворчал Рон.

— Рон, магия тут бесполезна, надо послать за помощью.

— Может быть слишком поздно, — возразил Гарри. — Видишь кровь?

— Вижу, — Гермиона была задета. — Но ты не понимаешь: пострадавших нельзя поднимать при помощи Манящих Чар, тем более, над скалами.

— Мобиликорпус! — предложил Рон.

— Я могла бы попробовать, — снисходительно отозвалась Гермиона, — но выступ слишком узкий и, если что‑то будет рассчитано неверно…, постойте! Где‑то у меня был канат!

— Зачем ты его взяла? — удивился Рон. Гермиона не ответила — она сосредоточенно рылась в сумочке. Наконец она достала тонкий шнур, постучала по нему волшебной палочкой и прошептала заклинание: шнур действительно превратился в толстый крепкий канат. Теперь до молодых людей быстрее дошло, что надо было делать: они держали канат и смотрели, как Гермиона спускалась с утеса во мглу. Оба понимали, что она куда лучше них сумеет оказать первую помощь.