Ателье Мадам Пикок - Кристина Юрьевна Юраш

- Это что за безобразие! Это что за забастовка тут! Это что за митинг! – донесся до меня голос, а сквозь толпу пробирался констебль Дриббл вместе с двумя напарниками.

- О! – опешил он, видя меня. Он прищурился и прочитал вывеску, а потом снова посмотрел на меня.

- Я же говорила, что я – швея, - гордо произнесла я, видя, как констебль расцветает улыбкой и направляется ко мне.

- Вот! Поглядите! Я же говорил, что их можно перевоспитывать! – ткнул он в меня рукой. – Вот! Отсидела в камере ночь, подумала над своим поведением и мастерскую открыла!

На меня покосились со всех сторон.

- Молодец! – хлопнули меня по плечу. – Правильно! Так держать! Это ж лучше, чем стоять на улице с задранной юбкой и мужиков ублажать! Да? Вы поглядите на нее! Еще недавно она стояла в переулке, предлагала добропорядочным мужчинам всякие непотребства! А сейчас почти добропорядочная горожанка! Вот! Вот, что тюрьма с людьми делает!

Я даже рот открыть не успела, видя, как клиенты начинают потихоньку расходиться. Мне хотелось броситься за ними, но я так и не решилась. От стыда я готова была провалиться сквозь землю.

- Учитесь ребята! – пробасил констебль Дриббл. – Может, и вы кого перевоспитаете, как я! Ну, показывай, что тут у тебя!

Клиентов, как ветром сдуло. Я кисло улыбнулась, пропуская жандармов внутрь.

- А ничего так! – заметил констебль. – Дай-ка, я сделаю первый заказ! Чтобы поддержать перевоспитание! А пошей-ка мне мундир новый!

Я так понимаю, что часть клиентов потерялась безвозвратно. У кого-то были проблемы с законом, а у кого-то не было проблем с моралью. Ну, хорошо хоть кто-то остался. Немного, правда. Но все же!

- И вы, ребята, что –нибудь закажите! Будем тут каждый день ходить! Проверять, чтобы обратно не скатилась! – приказал констебль и тут же посмотрел на меня с прищуром. – А ведь они могут!

Глава пятнадцатая

- Эх, обычно за мундир плачу десять риалей! Но тут двадцать! – добродушным голосом произнес констебль Дриббл, а мои глаза расширились. Десять! Я вообще за пять шила!

- Надо поддержать девчонку! И ребятам скажем! Пусть все тут мундиры шьют! Она должна видеть, что честный труд намного доходней, чем бесчестная и распутная жизнь! – нахмурился он, требуя, чтобы остальные сделали так же. – Ну, замеряй!

Я бросилась за рулеткой, пока констебль, поднял пряжку ремня.

- Талию где делаем? – спросила я, понимая, что все, что не происходит – все к лучшему! Неужели теперь у меня будет обшиваться вся жандармерия!

- А где найдешь! – хохотнул констебль, пока я оббегала его со всех сторон.

Рулетки не хватило, поэтому пришлось взять веревку, на которой я оставляла пометки.

- Ничего, ничего! Она только учится! – заметил констебль Дриббл. – Пускай! Если что я даже пуговицы пришивать умею! Ну если не так пришьешь…

Вся злость и досада внезапно испарились, когда я смотрела на добродушного толстяка с усами, который искренне считает, что я отлично перевоспитываюсь.

- Че-то зеркало маленькое… Я только часть себя вижу! Зато лучшую! – усмехнулся констебль, пока я собирала веревочки с отметками в кулек. – А вы чего не заказываете?

- Так ведь денег нет, - жалобно сознался молоденький и незнакомый жандарм.

- Как это нет? Жалование вчера платили! – насел на него констебль.

- Так ведь я… - покраснел молодой жандарм и как-то сжался.

- Вот – единственная проститутка на которую разрешаю тратить деньги! Бывшая, между прочим! – произнес Дриббл. – А сейчас – добропорядочная горожанка! Сам перевоспитал!

- Да у меня и эта форма почти новая! – замялся сержант, осматривая себя. Он явно не хотел раскошеливаться, но пришлось!

И тут констебль осмотрелся и огромной ручищей дернул его за воротник. Тот аж дернулся на месте и пискнул.

- А воротник почему не пришит! Почему не уставу! А? – произнес сурово констебль, грозно топорща усы. Он был похож на моржа. Но при этом он явно начинал мне нравиться.

- Так ведь… - оправдывался жандарм, пытаясь проверить, что у него оторвалось.

- Дырка! Зашить! – заметил констебль. – Снимай мундир! Позорище! Ходит тут, дыркой светит! Позорит честь мундира!

- Четвертак за дырку? – спросил жандарм, снимая рваный мундир.

И тут я решила сыграть!

- Значит, я тут на улице стояла, мерзла! Грелась только мужиками! Не всегда горячий мужчина попадался, чтобы отогреться! - причитала я, глядя на пустяшную работу. – А вы мне четвертак за дырку предлагаете? Это просто оскорбление!

- Два риаля. Удержу с его жалования! – послышался голос констебля, как вдруг два риаля тут же нашлись в кармане и перекочевали мне. Я все еще не верила своему счастью, быстро и ловко зашивая воротник.

- Вот, возьмите! – протянула я качественную работу.

- Видишь, старается! Ну, пойдем мы! А я за формой каждый день приходить буду! На примерку! – пригрозил мне констебль. – И участок свой сюда пришлю! И попробуй мне только закрыться! Приду, увижу, что взялась за старое! За старое, за молодое, за большое и за маленькое! Ыыых! …

И мне погрозили пальцем.

Дверь закрылась, а я посмотрела на треснувший потолок.

- Неужели ты меня услышала? – выдохнула я, радуясь тому, что в тюрьме у меня появились важные знакомства!

Время уже поджимало губы, словно старая кокотка, и осуждающе намекала, что опаздывать на свидание с деньгами нельзя!

Я бросилась к себе в комнаты, выгребла всю косметику покойной мадам Пикон, которой со мной расплачивалась горничная и улеглась в ванну.

- Больше времени, больше денег, - мечтала я, танцуя перед зеркалом в волшебной маске для лица. «Снимает усталость после бала! Лицо свежее и молодое!».

Через час приготовлений в бедной комнатушке стояла красавица в перчатках и туфлях. Ее лицо было скрыто кружевной повязкой. Пухлые алые губы на идеально бледном лице сладострастно требовали поцелуев.

И тут меня осенило. У меня нет кареты! А в таком платье никак нельзя бегать по улицам!

- Где же мне раздобыть карету… - задумалась я, глядя на свое отражение в зеркале. О, нет, это была уже не замученная жизнью швея, а роковая красавица с золотыми волосами, собранными в кокетливую прическу.

- О, нет, - выдохнула я, понимая, что забыла о самом главном!

15.1

Я быстро