Кузнец Песен - Ким Кириллович Васин

уже готовы были отступить, но что ни говори, огненный бой сильнее топоров и вил, а стрельцы палили по наступающим с десяти-пятнадцати шагов.

— За деревьями хоронитесь! За деревьями! — крикнул Стопан своим. — Там пуля не достанет!

Но на войне мало одной смекалки. Нужна сила, нужна сноровка.

Сила была явно на стороне царского войска: у Баракова хватает и конных, и пеших. И сноровку солдатскую не сравнить с мужицкой: солдат заранее обучен бою. У разинцев — какая же выучка? Ломятся скопом, словно деревенское стадо, кто как изловчится, так и бьется. Мало кто из них воспользовался толковым советом Стопана, многие были сражены стрелецкими пулями.

А стрельцы уже выкатывают небольшую пушку. И немцы-наемники в своих стальных шлемах наседают со стороны поля, норовя зайти повстанцам в тыл.

— Актуш, Яндылет! Бейте их крепче! Не отступайте! — кричит Стопан, а сам рубит саблей направо и налево.

Актуш прислонился спиной к старому дуплистому дубу и сдерживает натиск сразу трех стрельцов. У Яндылета кто-то выбил из рук саблю. Он схватил топор убитого мужика и вновь кинулся в схватку.

X

Каныш со своим отрядом сидел в засаде. Повстанцы расположились по склону глубокого оврага.

Они слышат звуки битвы — крики и выстрелы, доносящиеся со стороны деревни, и подступают к своему командиру.

— Каныш, чего мы здесь отсиживаемся? Надо ударить сзади, — нетерпеливо говорит молодой мариец.

— Потерпи, придет время — ударим, — отвечает Каныш.

Каныш когда-то ходил в ратный поход, и немного понимал в военном деле. Это он надумал устроить засаду в полуверсте от деревни.

Вдруг чувашин закричал сверху:

— Кто-то бежит сюда от деревни. В белом кафтане, мариец, наверно.

Когда человек приблизился, Каныш узнал его:

— Это же Яндылет!

Яндылет, не добежав до оврага, еще издали крикнул, задыхаясь от быстрого бега:

— Враги одолевают!.. Нужна подмога.

— Ну, теперь — пора! — решил Каныш. — Покажем, друзья, свою удаль!

Выхватив из ножен саблю, он проворно взбежал по склону оврага. Люди только того и ждали. Они выскочили из оврага и гурьбой побежали за своим вожаком.

Между тем сражение у деревни подкатилось к крайним избам. Крики людей, выстрелы, лошадиное ржанье — все слилось в один оглушительный шум.

Ряды разинцев заметно поредели.

В схватке на огородах один стрелец задел Стопана саблей по голове. Актуш оттащил товарища в сторону, замотал ему голову разорванной рубахой.

— Ничего, терпеть можно, — пересиливая боль, проговорил Стопан.

И тут они услышали радостные возгласы:

— Каныш идет!

— Каныш!

Стопан поднялся с земли, сбросил с плеч кафтан и снова ринулся на врагов.

Отряд Каныша, выбежав из чащи леса, неожиданно ударил сзади. Ряды стрельцов и рейтаров дрогнули, среди них поднялась паника:

— Нас окружили!

— Пропали наши головы!

— Спасайся, кто может!

Люди Каныша уже вклинились в ряды врагов, крушат их без пощады.

Туго приходится стрельцам. Некоторые из них побежали огородами к большаку.

— А-а, не по вкусу пришлось? — торжествующе закричал Яндылет. — Не любят наших кистеней ваши мягкие спины!

— Бей их, ребята! — распалясь гневом, кричит Стопан. — Не давай уйти!

— Бей их!

В это время проскакал верхом посадский человек, посланный старшиной Шмониным.

— Молодцы, — похвалил он мужиков. — Бейте царевых псов! Им подмоги ждать неоткуда!

Потом он сказал Стопану с Актушем:

— Шмонин велел вам продержаться до вечера. Сам он с главными силами бьется у реки. У него пушка, так что думает к вечеру одолеть воеводу.

И посланец поскакал к сундырцам, сражавшимся в Арде.

Повстанцы сражаются отчаянно и не знают того, что еще ночью предал их Кавриш-злодей. От него воевода Бараков узнал, что Каныш с отрядом будет ждать в засаде удобного момента, чтобы вступить в бой. И удумал воевода свою хитрость.

В разгар боя, когда повстанцы заметно потеснили стрельцов, из-за деревни с гомоном и криками выбежала толпа мужиков: кто в белых марийских кафтанах, кто в русской крестьянской одежде. Впереди, размахивая саблей, шагал Кавриш. Он шел прямо к Стопану.

Увидев их, повстанцы обрадовались:

— Подмога идет! Ай да Кавриш!

— Ишь, какие молодцы!

— Теперь зададим рейтарам жару!

Внезапно чернобородый мужик, широко шагавший за Кавришем, закричал громовым голосом:

— Бей смердов! Круши!

Повстанцы и опомниться не успели, как переодетые стрельцы принялись их избивать.

— Кавриш — предатель! — крикнул Стопан. Он рванулся к Кавришу, занес над ним саблю: — Ах ты, подлый пес!

Но сзади на Стопана бросился стрелец в марийском кафтане. Сверкнуло узкое лезвие ножа — спину Стопана обожгло огнем, он покачнулся и повалился под ноги стрельцу.

— Стопана убили! — застонал, как от боли, Актуш и, обернувшись к стрельцу, воскликнул: — Получай и ты, злодей!

Стрелец рухнул замертво.

Каныш, желая отомстить за Стопана, пытается пробиться к Кавришу. Но стрельцы и рейтары, как и было задумано, сжали остатки разинцев и погнали их за деревню. А тут еще из лесу выскочил свежий отряд немцев-рейтаров. Впереди скачет сам воевода Бараков. Он хоть и стар, но в седле сидит молодцевато. Рейтары рубят убегающих повстанцев саблями, стреляют их из пистолетов.

Отряд Шмонина у раки, теснимый полчищами врагов, тоже дрогнул и побежал к лесу. Но и оттуда наперерез им скачут рейтары и конные стрельцы.

Вскоре от нескольких разинских отрядов осталось всего человек десять, среди них Каныш и Актуш. Не желая попасть живыми в руки врагов, разинцы сгрудились под большим дубом и бьются из последних сил.

— Стой насмерть! — кричит Каныш.

— Не поддавайся, ребята! — вторит ему Актуш.

Но горстке храбрецов не устоять было против многочисленных врагов. Всех, кроме Каныша и Актуша, порубили саблями, а их оставили в живых, потому что черноусый стрелец, как видно, какой-то начальник, указал на них рукой:

— Этих двоих связать! Воеводе в подарок!

В ту же минуту стрельцы выбили оружие из рук Актуша и Каныша, накинули им на шею веревку и потащили по дороге.

XI

Утром в илем Олатая на взмыленном коне прискакал Кавриш. Хозяин сидел в избе, перебирал добытые за год дорогие шкуры. Увидев Кавриша в грязной окровавленной одежде, он испуганно вскочил:

— Что?! Говори скорей!

— Все хорошо, Олатай-родо! Теперь Мирону, наверняка, конец придет.

Кавриш стянул кафтан, вытер потное лицо и устало опустился на лавку.

— Твое желание исполнилось, Олатай-родо: Стопана мы убили.

— Царевы люди победили?

— Победили! Скоро они будут в Козьмодемьянске.

— Я вчера какой-то странный сон видел, — неожиданно сказал Олатай. — Будто спустился к Ветлуге, глядь, большой дуб упал поперек реки, и по этому дубу перешел я на другой берег. К чему бы это?

— К добру.

— Я так думаю, что могучий дуб — это Мирон, — размышляет вслух Олатай. — Самое время ему рухнуть. Людей у него сейчас немного,