Возвышение Рима. Создание Великой Империи - Энтони Эверит

Идея о том, что доблесть Муция стала достаточным условием для прекращения войны, конечно же несостоятельна. На самом деле у нас есть несколько намеков на то, что события развивались совершенно не так. В одной из ссылок великий римский историк, вероятно на основе старых этрусских источников, показывает, что царь не только не снял осаду, но и захватил Рим. Когда он пишет о сожжении Храма Юпитера на Капитолийском холме во время гражданской войны шестьсот лет спустя, он отмечает, что даже «Порсена, когда город ему сдался» не нанес этому зданию никакого вреда. Кроме того, Плиний Старший, который всегда найдет что сказать по любому вопросу, сообщает нам: «В соглашении, которое Порсена заключил с римским народом после изгнания царей, мы находим специальное условие, что железо необходимо использовать только для земледелия». Это было оскорбительным условием, поскольку оно означало, что римляне должны разоружиться. В другом рассказе утверждается, что римляне дали Порсене трон из слоновой кости, скипетр, золотую корону и триумфальные одежды - то есть все, что должно быть у царя. Может быть, это знак уважения, если таковой имел место. Больше у нас нет никаких свидетельств, однако и эти, имеющиеся, дают основание предположить, что Порсена не собирался возвращать на трон Тарквиния Гордого, так как был заинтересован в его изгнании.

Вскоре судьба оказалась к Риму благосклонной. Царь Клузия, продолжая нападения на соседей, потерпел решающее (и историческое) поражение около латинского города Ариция от войск Латинского союза - федерации латинских городов-государств. В разгроме этрусков большую роль сыграл крупный греческий город Кумы, где после войны правителем стал женоподобный тиран Аристодем, который сначала прославился как мужчина, занимающийся проституцией. В результате своего правления Аристодем существенно укрепил город. В результате этого Порсена погиб в бою, и все его угрозы Риму канули в небытие.

В городе можно найти два отголоска этих событий. Во первых, как только закончилась война, римляне стали ухаживать за ранеными этрусками и, с редким чувством благородства, вернули их в Рим, где они и поселились. Им разрешили построить здания вдоль улицы, которая вела от Форума вокруг Палатинского холма к Большому цирку. По общему мнению, ее назвали в честь них Этрусской улицей (vicus Tiiscus). Во-вторых, до I века до н. э. сохранился старинный обычай: при распродаже захваченного имущества ее ведущий всегда, в качестве простой формальности, включал в продажу «имущество царя Порсены». Этот обычай, по-видимому, происходит с того времени, когда завоеватель Рима оставил все свое имущество римлянам, а потом ушел навстречу своей гибели.

Так или иначе, теперь в системе управления римской республики больше не происходило никаких изменений.

7. Народный мятеж

Это было самое впечатляющее зрелище со дня основания Рима. Видно, как из города выходил длинный людской поток, и было похоже на всеобщую эвакуацию. Люди шли на юг и поднимались на малонаселенный Авентинский холм, который отделялся долиной от Палатинского - места первого поселения Ромула. Всех их объединяло то, что это были бедные и малоимущие ремесленники и земледельцы, крестьяне и городские рабочие. Они несли с собой запасы еды на несколько дней. Прибыв на место, они обустроили лагерь, установили частокол и выкопали ров. Там они расположились и, подобно безоружной армии, не предпринимали никаких провокаций и не устраивали насилия. Они просто сидели и ждали, ничего не делая.

Налицо - массовый протест, один из самых замечательных и своеобразных во всей мировой истории. Он очень похож на современную всеобщую забастовку, но с некоторым дополнением. Рабочие не только выводили свой труд, они выводили самих себя.

Конечно же, некоторые люди остались - богатые и те представители низших классов, которые по той или иной причине не могли или не захотели присоединиться к своим товарищам. В результате население Рима сократилось наполовину. Сенат оказался совершенно недееспособен. Что пришлось бы делать, если бы кто-то из многочисленных врагов Рима - соседних с ним племен Центральной Италии - использовал этот момент и напал бы на город? Вдруг после недолгого спокойствия эта толпа прибегнет к какому-нибудь насилию, и как на это отвечать сенату? Была ли «пятая колонна» - те, кто остался в городе с какими-то тайными умыслами? Как можно было избежать гражданской войны?

Как уже отмечалось, все граждане должны были сами покупать себе оружие и доспехи. Тяжелые доспехи легионера могли себе позволить только представители богатых слоев населения, а все остальные выступали в качестве легковооруженных воинов и стрелков. Например, если богатые, желающие сохранить прежнее положение, будут по всем правилам сражаться с войском низших классов, то они скорее всего одержат победу. Но такая победа не принесла бы ничего хорошего. Риму не удалось бы выжить только за счет богатых, поскольку каждому государству требуются рабочие руки.

Правящие круги почувствовали, что они остались в одиночестве. Они приняли решение отправить к протестующим наиболее сговорчивых сенаторов преклонного возраста, чтобы провести с ними переговоры, убедить их прекратить раскол, как это назвали, и вернуться домой. Во главе этой группы встал бывший консул, придерживающийся умеренных взглядов, Гай Менений Агриппа.

Он вошел во временный лагерь на холме и обратился к толпе. Согласно древним источникам (где очень часто все излагается с большой долей вымысла), он не стал угрожать и не пошел ни на какие уступки. Казалось, что он просто начал что-то рассказывать, поскольку его речь начиналась так: «В те времена, когда не было, как теперь, в человеке все согласовано, но каждый член говорил и решал, как ему вздумается, возмутились другие члены, что всех их старания и усилия идут на потребу желудку; а желудок, спокойно сидя в середке, не делает ничего и лишь наслаждается тем, что получает от других.

Сговорились тогда члены, чтобы ни рука не подносила пищи ко рту, ни рот не принимал подношения, ни зубы его не разжевывали. Так, разгневавшись, хотели они смирить желудок голодом, но и сами все, и все тело вконец исчахли. Тут-то открылось, что и желудок не нерадив, что не только он кормится, но и кормит, потому что от съеденной пищи возникает кровь, которой сильны мы и живы».

Менений Агриппа сравнил этот политический кризис и народный гнев против текущего положения дел с мятежом частей тела. Его увлекательная речь заставила его слушателей изменить свои настроения. После этого начались переговоры о примирении с недовольными.

В чем же состояли их требования? Они не стремились ни к каким революционным преобразованиям и не хотели менять систему управления. В первые годы после свержения монархии республика переживала экономические трудности. Что привело к упадку, неизвестно.

Может быть, какую-то роль сыграли военные неудачи (см. следующую главу). По-видимому, также имела место нехватка продовольствия. Еще одной насущной проблемой был недостаток земли. Крестьяне имели очень маленькие земельные наделы, и хотя они имели доступ к общественной земле (ager publicus), которую могли обрабатывать и использовать под пастбище, представители богатых и сильных слоев общества держали общественную землю под своим контролем и безжалостно вытесняли с нее мелких землевладельцев. По данным археологии, в это время построили гораздо меньше общественных зданий. Наиболее показательно возведение в это время храма бога торговли Меркурия, так как этого бога необходимо было умиротворить именно в период торговых неудач.

Наиболее причину недовольства, по-видимому, назвал Цицерон. «Народ, избавленный от царей, заявил притязания на несколько большие права, - отметил он и с неудовольствием добавил: - разумного основания для этого, пожалуй, не было, но в государственных делах сама их природа часто берет верх над разумом».

Многие представители бедных слоев населения имели крупные долговые обязательства и постоянно испытывали притеснения со стороны богатых, требующих выплаты долгов. Многие дошли до такого состояния, когда единственная вещь, которой они владели и с помощью которой могли выплатить свои долги, были они сами - их труд и их тело. В этом случае они могли вступить в систему долговой кабалы, называемой «нексум» (nexum), что буквально означает «связывание». В присутствии пяти свидетелей кредитор отвешивал деньги или медь, которую передавал должнику. Теперь должник мог заплатить свой долг. Взамен он передавал себя - свою личность и все свое имущество (хотя он сохранял свои гражданские права). Кредитор произносил следующее изречение: «За такую-то сумму денег ты теперь нексус (nexus), мой раб». Затем он сковывал должника цепью, чтобы усугубить его состояние после сделки.

Такие жестокие соглашения сами по себе не вызывали протеста, поскольку они хоть как-то решали проблему накопившейся задолженности. Возмущение на самом деле вызывало жестокое и несправедливое, по мнению многих, обращение с должником, как с рабом. Кредитор-владелец даже имел право казнить его, по крайней мере чисто теоретически. Ливий рассказывает историю одной такой жертвы - старика, который однажды пришел на Форум. Он появился бледный и изможденный, в грязной и оборванной одежде. Отросшая борода и космы придавали ему дикий вид. У всех он вызывал сострадание. Собралась толпа, и многие узнали его, что он когда-то воевал, командовал центурией и с доблестью послужил своей стране. Его спрашивали, как он дошел до такого состояния? Он ответил: «Пока я воевал на сабинской войне, поле мое было опустошено врагами, и не только урожай у меня пропал, но и дом сгорел, и добро разграблено, и скот угнан, а в недобрый час потребовали от меня налог, и вот сделался я должником. Долг, возросший от процентов, сначала лишил меня отцова и дедова поля, потом остального имущества и, наконец, подобно заразе, въелся в самое мое тело; не просто в рабство увел меня заимодавец, но в колодки, в застенок».