Наложница. Жизнь на цепи (СИ) - Совушкина Лия

С тихим угрожающим рычанием, она грозно посмотрела на девиц, вившихся вокруг их столика. Этого хватило, чтобы девушки быстро сбежали к своему хозяину. Алчный владелец двора и так содрал с них втридорога за нестандартного гостя — дикого зверя. Лишь увещевания Вэньмина позволили кошке быть рядом с ними, а не ютится в конюшне вместе с лошадьми. Плотно подкрепившись, компания разошлась по своим комнатам. Сяомин, не совсем довольная подобным раскладом, ночевала вместе с Сюли. Всё же девушке не стоит спать в одиночестве в подобном месте, так и проблем можно поднабраться.

Небольшая комната, скудно обставленная и лишенная изысков. Однотонные стены, подгнившие в нескольких местах. Пол, пошарпанный гостями и слугами. Крохотное окно, плотно прикрытое и защелкнутое на замок. Достав свернутый рулон циновки, заменяющий кровать, и толстое покрывало, Сюли быстро соорудила себе спальное место. Пантера лениво наблюдала за суетящейся девушкой, широко зевая и прикрывая золотые глаза. После того как Сюли в сотый раз проверила надежность замка на окне и двери комнаты, Сяомин не выдержала. Тихо ворча, она подтолкнула неугомонную паникершу к кровати.

— Спи, я посторожу твой драгоценный сон, — лениво произнесла Сяомин, обернувшись человеком. Она сквозь ресницы проконтролировала как Сюли накрывается одеялом, а после вновь превратилась в пантеру.

Потоптавшись на месте и принюхавшись к посторонним запахам, Сяомин обошла всю комнату. Вроде ничего подозрительного, кроме нескольких некрасивых пятен на полу и стенах. Старые бурые и белесые разводы заставили кошку скривится от отвращения, быстро отойдя от них, она легла рядом с девушкой. Сон не спеша подкрадывался к ней, усиленный мраком и тишиной. Чуткий слух улавливал звуки веселящихся постояльцев, смех бордельных девок и храп спящих. Погружаясь в сон, Сяомин прижалась черным боком к свернувшейся в калачик Сюли. Она знала, что сразу проснется, если услышит подозрительные звуки вокруг.

На утро возле окна Сяомин ощутила приторный запах, окутывающий раму и ведущий вглубь постоялого двора. Что ж, отдых был недолгим. Опасно оставаться в этом месте, нужно скорее выдвигаться дальше, несмотря на усталость и желание пожить в человеческих условиях. Порыкивая на медлительную Сюли, кошка обеспокоенно принюхивалась и прижимала к голове уши. Встретив в обеденном зале Вэньмина, она попыталась рассказать о ночном визитере, однако парень так и не понял кошачий язык. Раздраженно помахивая хвостом, пантера быстро съела слабо прожаренный кусок мяса и вылакала целую миску с водой. У её попутчиков завтрак был более питательным и вкусным, но ей грех жаловаться, в этой дыре даже мясо — деликатес.

Бредя по городу, компания слышала тихие перешептывания за спиной. Слухи в небольших городах разлетаются быстро, жители уже вовсю перемывали косточки приезжим и едва не плевали в след лошадям. Забив седельные сумки провиантом, что мог долго храниться, Вэньмин уже собирался запрыгнуть на своего коня, когда ему в спину прилетело нелесное высказывание какой-то женщины с ребенком:

— Ишь ты, богачи с жиру бесятся. Уже пантер на цепи таскают, ради забавы.

— Уважаемая, вам есть что сказать? — холодно спросил Вэньмин, словно превращаясь в совершенно незнакомого человека. Того, кто привык командовать другими, несмотря на их статус.

— Ох, что Вы, господин. Я говорила сыну, какая красивая у вас кошка. Наверное, дорогая и редкая… — запинаясь пробормотала женщина, подталкивая сына в спину и уводя с дороги. И уже шепотом, в надежде, что Вэньмин не услышит, пробормотала: — Приезжий наглец, где только таких воспитывают. Пошли, пока его зверь тебя не разодрал.

— Оставь её, — тихо сказала Сюли, видя, как парень крепко стиснул пальцами повод коня. Вздохнув, Вэньмин развернул коня в нужную сторону и пришпорил его, уводя в рысь. — Вот же ненормальный, кто в городе так скачет!

С легкостью поспевая за лошадью, Сяомин бежала рядом. Её разозлила та женщина, смеющая так нагло врать в лицо и поливать грязью незнакомцев. Кровь закипала, а кошачья натура требовала смыть оскорбления кровью. Нельзя. Иначе пантера будет ничуть не лучше остальных, подтвердит мерзкие шепотки невежественных жителей этого городишки. Покинув городские стены, Вэньмин сбавил скорость и принялся ждать потерявшуюся сзади Сюли. Размеренно покачиваясь в седле, парень то и дело тяжело вздыхал. Его угрюмое лицо напоминало чернильную кляксу, что испортила идеальную картину художника.

Сяомин изредка поглядывала на него, ожидая хоть каких-то слов в свой адрес. Однако парень молчал, сдерживая себя и смотря только на дорогу. Пыльная тропа, довольно широкая и позволяющая проезжать повозкам, вела сквозь густой лес. Тихий шелест голых ветвей, потрескивающих на ветру, навевал сон. Лесное зверье ещё не покинуло эти края и их жизнь доносилась до ушей пантеры подобием мелодии. Хотелось сорваться к ним, побегать за шустрыми зайцами и погонять диких фазанов. Как жаль, что она не вольна делать всё что взбредет в голову. Отныне на ней лежит ответственность за этих желторотиков, чуть младше её самой.

— Что-то Сюли долго нет, — обеспокоенно проговорил Вэньмин, оглядываясь в сторону города. Дорога, по которой они ехали, пустовала, несмотря на самый пик торговли. — Она ведь уже должна была догнать нас…

— Ф-р-р-р (Ты прав) — выдохнула Сяомин, пристально всматриваясь вдаль, откуда они приехали. Не кстати вспомнился тот приторный запах, окутывающий их комнату в постоялом дворе.

— Нужно вернуться, — бросил Вэньмин, разворачивая коня. Быстро отцепив поводок, он сорвался с места, подгоняя Черного.

Они неслись подобно двум черным молниям, поднимая кучу пыли. Дорога пустовала, ни единой живой души вплоть до самых городских стен. Страх и беспокойство волнами захлестывали Сяомин, что осознавала в какую передрягу могла попасть девушка. Что чувствовал Вэньмин она могла лишь додумать, глядя в переполненные отчаянием глаза. Резко затормозив у ворот, парень слетел с коня и рванул к стражу. Почти хватая огромного мужчину за доспехи, он что-то начал говорить. Остановившаяся недалеко Сяомин не слышала, что именно они обсуждали, но резко побледневший Вэньмин означал лишь одно. Сюли покинула город, но так и не доехала к ним. Опустив плечи и едва переставляя ноги, парень подошел к своему коню. Пантера заметила, как по его щеке скользнула одинокая слезинка.

— Её похитили, Дэйю, — пробормотал Вэньмин, поправляя подпругу. Его пальцы дрожали подобно травинкам, но спустя всего мгновенье он крепко их сжал, заставив костяшки побледнеть. — Нам нужно найти её, они не могли уехать далеко.

Глава 15

Едва Сюли выехала за ворота и проехала несколько десятков метров, как её окружила шайка разбойников. Испуганная лошадь сделала свечку, сбрасывая наездницу и ускакала обратно в город. Оставшись наедине с десятком хохочущих мужиков, девушка растерялась. Её учили противостоять демонам и магическим зверям, а не людям. Сперва накатил страх вперемешку со злостью, впервые она оказалась в подобной ситуации. Быстро оглядевшись вокруг, девушка заметила, как стремительно опустела дорога и городские ворота. До них рукой подать, однако стражи, которые обязаны защищать путников, явно скрылись в глубине сторожки.

Сюли осталась одна, без поддержки других. Кольцо из разбойников сужалось, они поигрывали опасным оружием в руках и скалили зубы в улыбках. Мерзкие рожи, перекошенные от жажды наживы и похоти. Девушка навсегда запомнит их масляные взгляды, скользящие по её телу. На раздумывания и составление плана времени не было, счет шел буквально на секунды. Собрав в ладони по горсти песка с дороги, Сюли резко вскочила на ноги и крутанулась вокруг своей оси, выпуская песок из рук. Слабая пылевая завеса позволила выиграть несколько мгновений, которых хватило, чтобы призвать духовный инструмент.

В её ладони сформировалась флейта, имеющая громкое название Повелевающая бурей. Артефакт, способный управлять воздухом и направлять воздушные потоки. Поднеся флейту ко рту, девушка начала наигрывать тихую мелодию. Ноты складывались в единую песнь, поднимающую ветер вокруг Сюли. Послышались крики мужчин, стремящихся пробиться сквозь ветряной барьер. В уплотнившемся воздухе появились алые вкрапления — сильные порывы ветра без сожалений оставляли глубокие порезы на огрубевшей коже.