Одиночка - Вернер Тёльке

На лбу Вебера появились озабоченные складки.

— Видите ли, это тоже была причина, вынудившая меня покинуть Рендсхаген. Я мог бы попросить вас ничего и никому не говорить, но тем самым вы все больше и больше втягивались в это дело. Драхвитц прав, найденные негативы я должен был передать ему. Но вся история с кражей документов расследовалась невообразимо вяло. В то утро я раздобыл в ближайшей деревушке сухую одежонку и отправился прямо в Гамбург. Вначале я посетил почту и забрал свое сокровище. Один мой знакомый проявил негативы и изготовил с них фотокопии. И тут, Жаннет, меня поджидали неожиданности. Я обнаружил, что в коллекции Геердтса представлены все мои знакомые по Рендсхагену!

Вебер сделал паузу.

— Я обнаружил в ней не только Драхвитца, о котором мне все было уже известно, но также Ландгута, Шлихтинга… К сожалению, Жаннет, я должен сообщить вам кое-что печальное.

— Да? — Жаннет вся подалась вперед.

— Вы знаете подробности о прошлом Воока?

— Конечно, — поколебавшись, произнесла она. — Он был солдатом во время войны, а потом много ездил: Средиземное море, Ближний Восток, Малая Азия, Южная Америка.

— Вы знали, что он был в эсэс?

— Да, — коротко подтвердила она. — А как вы узнали?

— Сначала мне рассказал сам Воок, а потом я нашел подтверждение в коллекции Геердтса.

— Ах! — удивилась Жаннет. — Воок тоже представлен в коллекции?

— Хм.

— Ну, да. Вы видите, как все это безобидно! Он же не скрывал своего прошлого…

— Подождите-ка! — возразил детектив. — Воок был гауптштурмбанфюрером эсэс. В сорок четвертом году его часть находилась в Венгрии. Вы знаете, что там тогда происходило?

— Откуда же мне знать?

— Воок вам никогда не рассказывал?

Жаннет молчала.

— Ну, Жаннет? — настаивал Вебер.

Она неохотно ответила:

— Он никогда не заводил разговора о войне.

— Ну, тогда это должен сделать я. В сорок четвертом году немецкие войска покидали Венгрию, и фашисты начали эвакуировать венгерских евреев.

— Эвакуировать? — переспросила она. — Куда?

— В лагеря смерти! В Венгрии было много богатых евреев. После того, как людей увозили, появлялись спецкоманды, укомплектованные людьми с высшим образованием, в основном искусствоведами, и очищали покинутые дома. Награблено было на многие миллионы. Потом все это переправлялось в Германию.

Жаннет недоверчиво посмотрела на Вебера.

— И… Воок участвовал в этом?

— Да.

— Неправда!

— Почему же, Жаннет?

— Если и так, то он действовал по приказу!

— Все они действовали по приказу. — Вебер горько усмехнулся. — Во всяком случае, так они утверждают сегодня.

Жаннет взяла Вебера за руку.

— Воок порядочный человек. Вебер, — убежденно произнесла она. — Я знаю его уже много лет.

Детектив покачал головой.

— В человеке добро и зло уживаются рядом, Жаннет. В преступном мире, а фашизм таковым и является, проявляются те его черты, которые в обычной жизни пугают нас. Давайте вернемся к Вооку. Узнав из документов Геердтса правду о его прошлом, я стал размышлять. Сам он, его окружение, дом, магазин, короче говоря, все вместе взятое наводит на мысль, что Воок является человеком, живущим на широкую ногу. Откуда у него берутся деньги?

— Он нажил состояние в Сантосе.

— Это он вам говорил?

— Да.

— Хорошо. Вполне возможно, — согласился детектив. — А вы знаете, где я пропадал до сегодняшнего утра?

— Откуда мне знать?

— Я был в Берлине. Взяв компрометирующий Воока материал с собой, я поделился кое с кем своими подозрениями и узнал, что многие предметы искусства были возвращены Венгрии, но большое количество картин после войны пропало без вести. Я привез с собой список ненайденных полотен.

— Он у вас с собой?

— Да.

— Можно взглянуть?

Вебер полез в карман, вытащил сложенный лист бумаги и передал его Жаннет. Она развернула листок и углубилась в него. Ознакомившись с записями, она беспомощно посмотрела на Вебера.

— Ну, конечно, очень интересно. Но какое отношение все это имеет к Вооку?

— Есть источник, объясняющий его уклад жизни, — пояснил Вебер.

Жаннет покачала головой.

— В этих делах вы, Вебер, действительно профан. Ни одной из этих вещичек он не смог бы сбыть здесь. Его тут же сцапали бы.

— Здесь, конечно, нет. — Улыбаясь, Вебер выхватил листок из ее рук и сунул бумагу в карман. — Но вы же сами мне говорили, что он не отказался от дел в Сантосе. Воок часто ездит туда?

Жаннет задумалась.

— Ну, — подбодрил ее детектив.

— Да, — выдавила она из себя. — Два-три раза в год.

— И он берет вас с собой?

— Нет. Кто-то же должен проявлять заботу о магазине!

Жаннет подлилась и беспокойно стала расхаживать по комнате.

Через некоторое время она с озабоченным видом остановилась перед детективом.

— А где он может прятать эти вещи?

Подойдя к винтовой лестнице, которая вела в подвал, Вебер остановился у перил.

— Я точно не знаю, но не исключено, что внизу.

Жаннет громко рассмеялась.

— Мой Шерлок Холмс, вы действительно бесценны! Но чтоб вы знали, в подвалах не складируют подобные вещи!

— Вы знаете все помещения в подвале?

— Конечно!

— И я могу тоже осмотреть их?

Жаннет подошла к нему вплотную.

— Разумеется. Чтобы убедиться в сумасбродности своей идеи. Пойдемте, мистер детектив!

Они спустились в подвал, и Жаннет открыла ключом обитую железом дверь. Взгляду Вебера предстала разная рухлядь, в большинстве своем представленная крестьянской утварью: столами, стульями, сундуками. Детектив нерешительно остановился на пороге.

«Здесь не может быть картин, — сказал он сам себе. — И не стоит, видимо, пачкать руки об этот хлам».

Жаннет посмотрела на него и прыснула от смеха.

— Ну, мистер, принимайтесь за дело!

Вебер неохотно сделал несколько шагов вперед и принялся открывать шкафы и сундуки, чувствуя на себе насмешливый взгляд Жаннет.

— Там, где ничего нет, не помогает даже искусство Шерлока Холмса, не так ли? — спросила она с явной издевкой.

— Сколько времени вы живете с Вооком? — спросил детектив с очевидным желанием отвлечь ее.

— Уже семь лет, — неохотно ответила Жаннет.

— И вы познакомились с ним во Флориде?

— Да. Я уже рассказывала вам об этом.

— Правильно. Припоминаю. Это был первый год вашего проживания в Штатах, не так ли? И вы учились в университете в Сан-Франциско. Что вы там изучали?

— Историю искусств.

— Очень интересно. — Вебер неожиданно остановился и посмотрел на Жаннет.

— Почему вы не прекращаете поисков, Вебер? — спросила она. — Нужно же уметь отказываться от навязчивых идей, не так ли?

— Северные немцы — упрямый народ, Жаннет. Вы, видимо, родом не из этой местности?

Она засмеялась.

— Я полуфранцуженка. Но об этом я тоже говорила.

— Ах, да, выросли в Америке и возвратились в Европу. Значит, вы космополитка. Прелестно! — сказал он и без всякого перехода добавил: — В этой стороне может находиться еще один подвал, как вы думаете?

Жаннет посмотрела в указанном направлении. Там у стены стоял старинный дубовый шкаф. На этом шкафу не было, как на других предметах, паутины. Именно это навело Вебера на мысль, что шкафу уделялось больше внимания, чем остальной рухляди.

— Ну, что вы скажете? — повторил он свой вопрос, поскольку она молчала.

Детектив подошел к шкафу и осмотрел место, где между шкафом и стеной должно было быть пространство, но его не было, шкаф плотно прилегал к стене. Вебер попытался покачать его, но он даже не скрипнул. Открыть дверцы тоже не удалось. Шкаф был заперт, но ключ в замке не торчал.

— Я бы многое отдал за то, чтобы взглянуть в него, — сказал он.

— Я тоже, — заявила Жаннет.

— Вот как? — удивленно спросил детектив. — Вы никогда не видели шкаф открытым?

— Нет. Мне кажется, что ключ утерян или его вообще не существует.

— Я в это не верю, — спокойно произнес Вебер.

— Во что?

— Что ключа нет. Повернитесь-ка, Жаннет, и скажите, что вы видите?

Она, улыбаясь, выполнила его просьбу.

— Вижу рухлядь, а что же еще?

— Принимается. А что на рухляди?

— Пыль и мусор.

— А теперь посмотрите снова на шкаф.

Она повернулась.

— Если бы к шкафу и впрямь давно не прикасались, он тоже был бы покрыт толстым слоем пыли и затянут паутиной. Но ведь это не так! Замок смазан, и петли тоже в масле. Нет, Жаннет, этот шкаф не раз открывался за последние годы!

Жаннет задумалась.

— Мне теперь и самой захотелось узнать, что в нем. Вы разбудили во мне любопытство.

Детектив ощупывал вырезанный на дверцах орнамент.

— Вы в свое время охотно отказались от учебы?