Танки решают все! - Константин Мзареулов

Мелькнула гневная мысль: «Небось мечтал, что его портрет украсит бестолковые купюры национальной валюты».[2] Безусловно, эта тварь не заслуживала снисхождения. Взяв красный карандаш, Сталин написал на полях прошения: «Собаке — собачья смерть. И. Ст.».

7

План этой операции разрабатывали в глухой тайне почти год. Сначала все наброски шлифовались в штабных документах, а летом флот приступил к тренировкам. Для решения сложнейшей задачи пришлось сконструировать новые боеприпасы и создать основы новой тактики. Последние учения прошли 3 ноября и подтвердили: план удара вполне реален. Вечером, когда самолеты вернулись на базы и корабли собрались в заливе Ариаке, на борт флагманского авианосца «Акаги» прибыл адмирал Исороку Ямамото.

Молча миновав строй офицеров, командующий Объединенным флотом уединился с командиром ударного соединения вице-адмиралом Туюти Нагумо. Спустя полчаса к ним был вызван капитан 2-го ранга Минору Генда — главный автор плана внезапного воздушного нападения на Пёрл-Харбор.

— Поздравляю, Минору-сан, — сказал Ямамото. — Ваша работа — выше всяких похвал. Завтра в Токио собирается командование императорского флота, и я доложу о полной готовности.

— Молодой человек должен быть счастлив, — добродушно улыбнулся Нагумо. — Но он не выглядит счастливым.

— Нет причин радоваться… — запальчиво начал Генда.

Командующий Объединенным флотом прервал его, недовольно поморщившись:

— Вы опять об этом… Кажется, я уже объяснял ситуацию.

Руководство Генштаба, возглавляемое адмиралом Осами Нагано, считало бросок авианосного соединения на Пёрл-Харбор полной авантюрой. Воспитанные в доисторических традициях военачальники предпочли бы начать войну на южном направлении, захватив богатые нефтью и другими природными ресурсами Филиппины, Индонезию, Сингапур и Малайю. И лишь затем, если Соединенные Штаты, обидевшись, осмелятся объявить войну Стране восходящего солнца, дать решительный бой американскому флоту на ближних подступах к Японии.

Именно эта точка зрения едва не победила в конце сентября. Любивший национальную риторику Ямамото устал повторять родившийся экспромтом афоризм: «Ядовитую змею надо убить, когда она спит в тени сакуры». План Генды был принят исключительно благодаря настойчивости Ямамото, который пригрозил отставкой, добавив: «Пока я командую флотом, лишь я буду решать, как должен действовать флот».

— Прекрасно понимаю ваши трудности, господин адмирал, — с напускной почтительностью произнес Генда, после чего упрямо продолжил: — Но только вы способны растолковать старым маразматикам, что одной лишь бомбардировкой мы не сможем обезоружить Америку.

Он вновь повторил свои аргументы. Бухта Пёрл-Харбора мелководна, поэтому американцы смогут быстро поднять затопленные корабли, отремонтируют их и снова введут в строй. Уже через год, если не через полгода, сила вражеского флота будет восстановлена, а тем временем верфи Нью-Йорка и Норфолка закончат строительство новых линкоров и авианосцев.

К тому же, добавил Генда, весьма сомнительно, чтобы удалось потопить все корабли на базе. Американцы швартовали свои линкоры парами — борт к борту. Торпеды могут поразить лишь тот из кораблей, который стоит одним бортом к акватории бухты. Но спаренный с ним линкор, зажатый между причалом и внешним кораблем, останется доступным исключительно для удара бомбами, которые не обладают нужной разрушительной силой.

— Мы уже много раз обсуждали этот вопрос, — со вздохом сказал Ямамото. — Армия будет занята захватом южных архипелагов. Командование сухопутных сил не сможет выделить нам необходимого числа пехоты и танков.

— Генералы прибедняются, как нищий возле храма Ясукуни Дзиндзя в праздник поминовения предков, — презрительно бросил Генда. — Мы с вами моряки, поэтому поверили их причитаниям, но позавчера я случайно встретил пехотного майора, с которым познакомился, когда воевал в Китае. Он долго смеялся, услыхав, что в армии нет свободных войск. По его словам, огромная Квантунская армия без дела стоит в Маньчжоу-Го. Эти дивизии будут прохлаждаться еще не меньше года, пока не начнется война с большевиками. Пусть дадут нам пехотную дивизию облегченного состава и несколько танковых батальонов. Вполне достаточно, чтобы захватить остров Оаху.

Генда на память перечислял американские войска дислоцированные на Гавайских островах в подчинении генерала Уолтера Шорта. Всего гарнизон насчитывал около 40 тысяч офицеров и солдат, причем немалую часть этих сил составляли тыловые подразделения, летчики, средства ПВО и береговой обороны, неспособные дать отпор японской пехоте. Тем более — под ударами самолетов полковника Футиды.

— Захватив Гавайи, мы получим богатые трофеи в виде поврежденных американских кораблей. — Как азартный игрок, Генда бросал на стол последние козыри. — Мы сами отремонтируем их и получим несколько линкоров и авианосцев. Кроме того, в нашем распоряжении окажется база, с которой мы сможем угрожать Американскому континенту. В противном случае флот Штатов, базируясь на Гавайях, будет угрожать Японии.

Покачивая головой, 57-летний Ямамото сверлил суровым взглядом 36-летнего морского летчика. Минору Генда был весьма талантливым офицером и, как все талантливые люди, обладал несносным характером. Разговор о высадке десанта с целью овладения стратегически важным архипелагом начинался неоднократно, и всякий раз они не могли достигнуть взаимного понимания.

— Поймите, Генда, мы сделали все возможное, — отеческим увещевающим тоном заговорил адмирал. — Нам удалось убедить множество военачальников старой школы, которые еще месяц назад даже слышать не желали о столь дерзкой операции. Вы не представляете, скольких сил стоило мне объяснить им: чтобы спокойно возделывать поле, надо сначала убить тигра из соседней пещеры.

— Мало убить тигра, — возразил Генда, вскинув подбородок — Надо забраться в его пещеру и взять тигрят. Иначе к весне они вырастут и станут пожирать наших буйволов.

Теряя терпение, командующий Объединенным флотом повторил: дескать, даже его влияния недостаточно, чтобы провести через Генштаб подобную авантюру. На это Генда ответил, что война есть авантюра по своей сути и что адмирал Ямамото уже сумел выбить из старых токийских развалин множество уступок, поэтому ничего не стоит потребовать включения в план операции пункта о высадке пехотной дивизии с подобающими средствами усиления.

Неожиданно старый больной Туюти Нагумо, которого все считали безнадежным ретроградом, примирительно произнес:

— Уважаемый Исороку-сан, в словах молодого человека содержится драгоценное зерно истины. Вспомните нашу молодость, когда мы сражались под флагом великого Хэйхатиро Того.

— Внезапная атака на русский флот в Порт-Артуре была шедевром стратегического мышления, — согласился Ямамото. — Атакуя Пёрл-Харбор без объявления войны, мы продолжаем гениальную стратегию учителя.

— Не совсем так… — Нагумо тонко улыбнулся. — Внезапно ударить и убежать — это типично азиатская тактика, но теперь мы готовимся сражаться против европейских армий, поэтому должны подняться над привычными методами ведения войны. Если бы в тот год адмирал Того ограничился торпедной атакой, успех улетучился бы вскоре, как туман, уносимый утренним бризом. Через два-три месяца медведь зализал раны, вернув в строй поврежденные торпедами корабли. Успех битвы был решен десантом, и Порт-Артур был взят с суши армией генерала Маресукэ Ноги. В противном случае русская эскадра дождалась бы прихода подкреплений с Балтики, и тогда исход войны повис бы на волоске.

Ямамото и сам не раз думал об этом, и поддержка Нагумо пришлась весьма своевременно. После недолгих размышлений командующий поинтересовался, как видит Генда наземную операцию. Как он и ожидал, капитан 2-го ранга плохо разбирался в тактике сухопутных операций — по мнению морского летчика, для разгрома деморализованного американского гарнизона вполне хватило бы 10 тысяч пехотинцев.

— Это вам не в Китае неумелых пилотов сбивать, — пошутил адмирал и добавил серьезно: — Нужно будет тщательно проработать диспозицию, выбрать участки высадки войск, договориться с командованием армии организовать тренировку подразделений на похожей местности. У нас остается очень мало времени.

Лицо Генды расплылось торжествующей улыбкой Честолюбивый пилот уже представлял бухту Пёрл-Харбора, в которой горят все три авианосца и дюжина линкоров. Впрочем, спустя минуту он вдруг понял, что немалая часть славы достанется другим людям: тому же нерешительному старику Ямамото, глупому больному Нагумо и неизвестному пока генералу, которому будет поручено командовать десантом. Хотя для настоящего самурая подобные соображения не должны играть никакой роли…