Закон Космоса. На краю вселенной. Книга первая - Константин Колчигин

Мне очень жаль… – искренне сказал я, хотя и видел за свою жизнь тысячи смертей.

Она часто заморгала, глядя прямо перед собой, но я понимал, что так и не осознала до конца потерю единственного близкого человека – перегруженная серией невероятных событий психика уже почти не пропускала информацию. А мне, сыграв роль спасителя, теперь следовало как-то устроить ее судьбу в единственном доступном мне мире (собственную личную жизнь, безусловно, налаживать было слишком поздно), пока у меня еще была такая возможность. Впрочем, этим можно было заняться и несколько поздней…

– А те люди… Они пытались… продать меня? – вдруг спросила меня девушка.

– Давайте не будем пока об этом, – предложил я. – Тем более что им не поздоровилось…

– Я заметила… – кивнула она, уже смелее глядя на меня. – С вами, наверное, лучше не ссориться…

– Справедливо, – чуть улыбнулся я и поднялся. – Пойдемте, Маша, я провожу вас в ванную комнату, а сам займусь приготовлением ужина.

Она поднялась следом, глянула на меня и, сняв с плеч меховой плащ, положила его на диван. На первом этаже (как, впрочем, и на втором) имелось две просторные, отлично оборудованные ванные комнаты. Я проводил свою невольную гостью в одну из них, вынул из стенного шкафа новенькое большое махровое полотенце и указал на ряд шампуней и мыла:

– Думаю, справитесь и без моей помощи!

– А вы сумели бы помочь? – слабо улыбнулась она.

– В случае необходимости. Но с вами, к счастью, все в порядке, – улыбнулся я в ответ и вышел, прикрыв за собой дверь.

Задвижку девчонка закрывать не стала – наверное, не захотела демонстративно огораживаться от меня, хотя я и не придал бы этому вовсе никакого значения, лишь отметил про себя чисто автоматически. Мылась она долго, наверное, даже задремала в ванне. Я успел выполнить весь вечерний часовой психофизический комплекс и, пройдя на кухню, уже почти приготовил ужин, когда девушка появилась на пороге босиком, с мокрыми распущенными волосами, закутанная в большое мохнатое полотенце от груди до средины бедер.

– Присаживайтесь, Маша! – указал я ей на мягкий угловой диванчик. – Женской одежды у меня, к сожалению, не водится, и к вашему появлению я был не готов.

Придерживая полотенце, она присела сначала на краешек дивана, а потом устроилась уже поудобней. Поставив на стол тарелки с салатом (горячее еще доходило на плите), я придвинул к столу небольшое кухонное кресло и сел напротив своей гостьи. Взяв вилку и кусочек хлеба девушка быстро глянула на меня:

– Скажите, а там… вы спасли меня?

– Да, – просто ответил я. – Только не вздумайте благодарить меня! Это моя работа – оказывать помощь тем, кто в ней нуждается.

– И рубить головы…

– И это тоже, разумеется. В мире, где я служу суровые законы. Там не терпят слабых.

Сказав это, я вдруг окончательно понял, что даже при самым благоприятных обстоятельствах моей юной современнице не место в диком беспощадном мире, где я почти решил устроить ее. Вот только что было делать, когда там по всей планете в поисках меня рыскали тысячи наемных убийц, и в ход уже шли самые дьявольские магические ритуалы? Девушка почувствовала изменение моего настроения и подняла на меня большие серые глаза.

– Вы подумали о чем-то плохом? – спросила она.

– Мы поговорим с вами об этом поздней, – вздохнул я. – Вам все равно придется задержаться у меня в гостях на неопределенное время…

Убрав пустые тарелки, я поставил на стол блюдо с фаршированными мясом (курятиной с луком) блинами. Ела моя гостья хорошо – все случившееся не лишило ее аппетита. Поставив на стол также вазы с фруктами и конфетами, я налил в два высоких бокала яблочно-вишневого сока.

– Я, наверное, ужасно много ем? – поглядывая на меня, спросила Маша.

– Не стесняйтесь – мне нравится, когда девчонки хорошо едят! – откликнулся я. – И я достаточно богат, чтобы меня не смогли разорить тысячи гостей даже с самым волчьим аппетитом!

Надо сказать, что она отдала должное блинам, хотя так и не справилась с ними полностью – зная о ее вынужденном почти суточном посте, я приготовил всего побольше. Когда моя гостья выбрала себе большую желтую грушу, я поднялся и взялся за мытье посуды – обычно делаю это вручную, даже не включая моечную машину.

– Я помогу вам? – предложила мне девушка.

– В другой раз, – чуть улыбнулся я. – Иначе мне придется придерживать на вас полотенце.

Управился я очень быстро, посуду убрал в шкафы, а вазы с конфетами и фруктами так и оставил на столе.

– Вы устали, Маша! – сказал я, заметив, что у нее сами собой закрываются глаза. – Пойдемте, я провожу вас в вашу комнату. Если проголодаетесь среди ночи – все здесь в вашем распоряжении, а в холодильниках тоже много вкусного.

Девушка машинально поднялась. Мы вышли в холл и по лестнице поднялись на второй этаж (имелся и хороший лифт, обслуживающий все семь уровней, но я практически не пользовался им), по пути я захватил из столика в прихожей связку ключей. Открыв первую же из гостевых комнат (всего их было восемь), я включил верхний свет – снаружи уже потемнело – и пропустил Машу вперед. Средних размеров помещение (примерно четыре на шесть метров), было хорошо и достаточно уютно обставлено: большая двуспальная кровать, две прикроватные тумбочки со светильниками, пара пуфов, два глубоких кресла у журнального столика, стеной шкаф, мягкий ковер на полу, занавеси на большом окне, на стенах дополнительные изящные светильники и пара неплохих пейзажей в деревянных рамах. Воздух не был застоявшимся – раза два в неделю я включал по всему дому принудительную вентиляцию. Я достал из шкафа пакеты с постельными принадлежностями и положил все это на кровать.

– Справитесь?

Моя гостья кивнула, прошлась по комнате и остановилась возле кровати.

– Отдохните как следует, – сказал я. – Можете закрыться. Обе ванные комнаты на этом этаже, слева от лестницы, кухня – знаете где, если понадобиться что-то срочное – мои комнаты в башне, коридор справа от кухонной двери.

– А мне так и ходить… в полотенце? – несмело спросила она.

– Завтра я приобрету для вас что-нибудь более-менее подходящее, – вздохнул я. – Но учтите, что здесь своя мода…

Пожелав юной гостье спокойной ночи, я вышел плотно прикрыв за собой дверь.

V

Перед сном я долго стоял у раскрытого окна и смотрел в почти непроглядный мрак – к ночи все небо затянуло тяжелыми тучами и сейчас мелкий моросящий дождь чуть слышно шелестел в листве кустарников и плодовых деревьев. Возможно, скоро здесь пройдут и первые грозы – мир продолжает развиваться, и этот процесс уже не остановить. Кажется, в небольшой реке, что протекает поблизости от моего дома, время от времени играет мелкая рыбешка, а вчера утром (мне даже самому трудно поверить в это) в сотне метров от огороженного кирпичным забором участка пролетела небольшая птица. Что будет дальше сейчас даже трудно предположить, а мне самому едва ли предстоит стать свидетелем очередных невероятных событий – полагаю, что мне удастся продержаться еще месяца три или четыре (при исключительных обстоятельствах – даже пять). Пусть в этом мире у меня всего лишь один смертельный враг на десять тысяч человек, но, принимая во внимание все население планеты (более полутора миллиардов), итоговые цифры все равно выглядят удручающе. Убийцы с каждым днем становятся все изощренней, их прикрывают сильные колдуны, которые и сами все чаще решаются на групповые магические атаки. И я знаю, что обречен – мне все равно не устоять против этой огромной свирепой армии, сколько ни старайся быть осмотрительным и ни используй, пусть даже в полной мере, свои сверхспособности.

К утру дождь прошел и небо прояснилось, подул легкий ветерок и, когда я делал небольшую пробежку (был день малой нагрузки), прохладный воздух казался наполненным какой-то особенной свежестью. Окончив занятия, приняв душ и приведя себя в порядок, я взялся за приготовление обеда (по времени, конечно – сам я почти никогда не завтракаю), между делом поднялся на второй этаж и постучал в двери комнаты своей гостьи.

– Войдите! – услышал я и, взявшись за резную ручку, даже вздохнул – дверь была не заперта.

Пройдя в комнату, я увидел, что девушка лежит на кровати укрывшись до подбородка, а на щеках у нее явно нездоровый румянец, особенно бросающийся в глаза на фоне белоснежного постельного белья.

– Голова болит ужасно! – пожаловалась она при моем появлении.

Это был обычный процесс адаптации к моему миру – ничего серьезного, но общее самочувствие, тем не менее, оставляло желать лучшего. Придвинув к кровати один из пуфов, я сел рядом и положил правую руку на горячий лоб девчонки. Сконцентрировался секунд на десять – больше и не требовалось – и убрал руку. Маша часто заморгала и села, придерживая одеяло на груди.

– Все прошло… – изумленно проговорила она. – Вы просто волшебник!