Спроси у сердца - Линда Гуднайт

Когда Мелоди поняла, что спорить бессмысленно, она предпочла согласиться с доводами Джона, тем более что собственные мотивы отказа ей самой показались недостаточно убедительными. Словесный, поединок исчерпал себя.

Джон уже почти уснул, но тут до его слуха донеслись характерные звуки цоканья собачьих когтей по полу. Джон разлепил глаза, когда мохнатые лапы приблизились непосредственно к его голове. Отвернув край спального мешка, он уткнулся лицом в морду Эйса, который энергично его обнюхивал.

Состоялся довольно продолжительный поединок взглядов. Джон и прежде знал, что Эйс относится к нему с настороженностью, в отличие от Чили, с которым руководитель службы спасения уже успел сработаться.

Мелоди была для Эйса единственным авторитетом, других пес не признавал. В этом не было ревности, просто так его воспитали. Служба и связанный с нею долг были для Эйса основными в жизни. А это не предусматривало легкомыслия в обращении с посторонними. Доверие этой собаки можно было заслужить лишь реальными делами. Эйс был редчайшим образцом неподкупности.

Изучив гостя на предмет безвредности, Эйс удалился.

Теперь Джон смог вздохнуть с облегчением. Пообщавшись с Мелоди, он очень хотел нравиться не только ей, но и ее четвероногим подопечным. Однако очень быстро понял, что и то и другое — одинаково сложно. Ни Мелоди, ни ее собаки не демонстрировали никакого желания пустить его в свой мир.

Ближе к середине недели Мелоди была готова взорваться. Джон Норт планомерно осваивался в ее доме и чувствовал себя почти что хозяином. Мало того, что он стремительно экспроприировал ее функции, но и полностью вошел в доверие к тем собакам, что жили у нее на пансионе, включая сверхподозрительного колли.

Каким-то чудом Джон успевал все. Выполнять свою работу в городском офисе, обеспечивать дом провизией, обслуживать временно бездействующую Мелоди, заниматься ее домом, ухаживать за питомцами.

Мелоди еще никогда ни с кем не делила дело своей жизни. Она не знала, как воспринимать такую готовность Джона быть с ней во всем заодно.

А кроме этого, она буквально изнывала от безделья. Ей еще ни разу не приходилось так долго пребывать вне работы.

Девушка тоскливо сидела за туалетным столиком и глядела на семейную фотографию в красивой рамке. Счастливая семья. Отец в военной форме, мама, Джейкоб и она сама много лет назад.

Мелоди скучала по своей семье, по временам беззаботной юности. По Джейкобу, которому так легко удавалось рассмешить ее, строя забавные дразнящие рожицы не хуже признанных комиков Голливуда. По маме, которая была единственным ее настоящим другом и научила ее всему. А еще была удивительно терпеливой, трепетной, нежной.

Отца Мелоди любила самозабвенно. Отец был ее героем, абсолютным эталоном мужественности, мужской красоты, ума и силы. Для нее он являлся совершенным идеалом мужчины.

Убийца не пощадил никого, расстрелял всех, всю семью. После того рокового дня девушке на память остались только шрам после операции на головном мозге, длительная кома в несколько месяцев, тяжелый и затяжной восстановительный период, боль и одиночество.

Вспоминая о погибшей семье, Мелоди инстинктивно ощупывала тугой рубец.

Час спустя появился Джон Норт с лэптопом подмышкой и стопкой бумаг. Он расположился в ее гостиной и принялся работать.

— Не слишком ли много времени ты проводишь на ногах? — строго спросил Джон, когда Мелоди в очередной раз прошла мимо него.

— Не ворчи, — осадила его хозяйка.

— Не в духе? — спросил мужчина.

— Кто не в духе? — язвительно поинтересовалась Мелоди.

— Ты! Не в настроении, что ли? — переиначил он свой вопрос, тоже начиная раздражаться.

— С чего бы это? Мне кажется, это ты заработался. Не хочешь отдохнуть? Съездить к себе домой, например, проверить, не случилось-ли там что в твое отсутствие? Или отправиться в город и провести свободное время с друзьями? — засыпала она его прозрачными намеками.

— Много дел навалилось, — проигнорировал он все ее попытки побыть одной. — Отчеты, графики, планы эвакуации, программа просветительских работ в трудовых коллективах и школах. Все это мои обязанности, я не могу ими пренебрегать. Бумажной работе вообще конца и края не видно.

— Человек, который столько трудится, должен хотя бы высыпаться, — назидательно проговорила Мелоди, не теряя надежды спровадить его домой. — Перестань спать на моем полу. И вообще, не пора ли отправиться к себе? Я не беспомощна, повязку скоро снимут. Но и сейчас умеренные нагрузки мне не противопоказаны. Больше нет практической необходимости в твоем пребывании здесь.

— Значит, вот как ты поступаешь с людьми, в которых, больше не нуждаешься? — пошутил Джон.

Мелоди красноречиво нахмурилась.

— И все-таки я полагаю, что ты пока не справишься со столькими заботами в одиночку, — возразил мужчина и решительно добавил: — Я останусь тут и…

— Но я повторяю, что в этом нет ни малейшей необходимости, — поспешила вставить Мелоди.

— Я буду помогать тебе столько, сколько посчитаю нужным, так как ответственен за тебя, ведь твоя травма на моей совести…

— Ты прекрасно знаешь, что это не так, — вновь попыталась возразить ему Мелоди, но и Джон не дал ей договорить.

— Все нормально, мне это не трудно, — повысил он голос.

— Но мне это не нужно! — в отчаянии воскликнула девушка.

— Хороша благодарность. Ничего не скажешь, — тоном горестного упрека заметил Джон.

— Ладно, — с тяжким вздохом взялась подытожить Мелоди. — Этот спор в очередной раз ни к чему не приведет… Есть какие-либо новые сведения по поводу причин крушения самолета?

— Расследование продвигается, но до окончательных выводов еще очень далеко, — со знанием дела произнес офицер Норт, откинувшись на спинку стула. — Газеты муссируют разные скандальные версии происшествия. Но я сомневаюсь, что у репортеров есть больше оснований для поспешных вердиктов, чем у комиссии по расследованию, — с едкой ухмылкой рассудил он.

— Что нового в офисе? — вежливо осведомилась Мелоди, правильно расценив его настрой поболтать.

— Да все как и всегда. Шериф Пейдж тихо недоволен помощником Клоусоном, но не может ничего предпринять, поскольку тот вроде как делает все, что может, и прямо упрекнуть его в неисполнительности или халатности шериф не может. Но и дела не идут, — сообщил Джон.

— Что за скользкий тип… — процедила девушка.

— Скользкий — это не то слово! — многозначительно протянул Джон. — Но и это не все. За моей спиной он усиленно распространяет слухи, будто я не справлюсь со взятыми на себя обязательствами. И этому якобы есть ряд причин, одна из которых — моя личная жизнь, по его мнению, я слишком увлекся ею вместо того, чтобы сосредоточиться на деле.