Симбиоз - Александр Гедеон

с собой всех пятерых, но видимо опасался столь явно демонстрировать недоверие потенциальному союзнику.

Стриж огляделся и, наклонившись к его уху, зашептал:

Никто не желал ночевать в замке, где накануне перерезали уйму народа. Да и запашок тут стоял ещё тот. Несмотря на старания слуг, пытавшихся смыть кровь, работы тут было не на один день.

Именно оно послужит для отвода глаз, если с Кивилисом будет слишком много бойцов и от плана придётся отказаться.

Поиски по следам ничего не дали. Патруль и набежавшие зрители натоптали столько, что подоспевшие следопыты пограничников только разводили руками и ругались последними словами, не в силах разобрать, где тут чьи следы.

Тоже самое наблюдалось и среди знатных Змеев. Каждый привёл своих воинов в полную боевую готовность, подозрительно косясь на соседа. Дворяне практически прекратили ходить по парку, предпочитая гонять слуг с записками.

«Всё лучшее — детям!», — ответил ей Лёха, подхватывая труп стражника и затаскивая внутрь.

Стриж невольно улыбнулся. Каким бы жестоким временами не казался репликант, профессионализм капитана пограничников впечатлил его настолько, чтобы рискнуть и сохранить тому жизнь. Что это, если не милосердие? Пусть и своеобразное.

— Так, — наконец решил он. — Делаем так. Бери рожу Бюсси и жди у кустов с трупом слуги. Я возьму лицо телохранителя и сообщу Кивилису что мы нашли ещё одного покойника в парке.

— Излагай...

— Почему? — спросил репликант, запихивая труп Бюсси под кровать, к его телохранителю.

— С ролью телохранителя справишься? — на всякий случай уточнил Стриж.

«Обожрётся этот мелкий говнюк в одно рыло трескать!» — возмутилась демоница.

Едва они отошли, как шестопёр в руках репликанта словно ожил, змеёй метнувшись к Кивилису. Опытный пограничник успел среагировать на угрозу, но успел лишь подставить под удар правую руку. Навершие шестопера с хрустом смяло налокотник. Удар был такой силы, что пограничника швырнуло на ближайшего воина.

Тот молча встал и подтянул перевязь. Стриж же завис, думая, что может быть оружием слуги. Не хватало ещё схватить чужое и погореть на этой мелочи.

Лёха провёл его в замок.

К этому моменту Бюсси уже перестал сипеть, превратившись в ледышку.

«Я тоже хочу есть!» — едва ли не завопила Белочка.

Кашлянув, Лёха поспешил к шатру Бюсси.

Поиски по следам ничего не дали. Патруль и набежавшие зрители натоптали столько, что подоспевшие следопыты пограничников только разводили руками и ругались последними словами, не в силах разобрать, где тут чьи следы.

Вопреки ожиданиям, Бюсси не стал ликовать и торопиться в указанное место, как прошлые жертвы, а задумался.

Увидев слугу Бюсси, он жестом подозвал его и сказал надменным тоном:

— Не понравится даже больше, чем смерть? — удивился Стриж.

— Кто ж спорит, — развёл руками Лёха. — Увы, мы не можем подойти к нему и предложить новую работу.

Репликант же отпрыгнул и со всех ног побежал к замку. Оба отошедших воина Кивилиса, спохватившись, погнались за ним.

— Ты ещё, — Бюсси указал на самого плечистого стражника.

Лёха вновь задумался.

Вот только у Стрижа были иные планы на будущее этого предприимчивого господина.

Надо думать, Бюсси взял бы с собой всех пятерых, но видимо опасался столь явно демонстрировать недоверие потенциальному союзнику.

Эту трансформацию он не любил больше всего. Секунды, на которые он терял возможность дышать, казались вечностью.

Всего с ним приехало пятеро. Лёха, вспомнив, как орал Бюсси на Кивилиса, едва удержался от усмешки. Генерал карманный, чтоб его. Наверняка сам из таких дальних ветвей клана, что уже и не сосчитать, а гонору, словно граф ему лично трон завещал.

— С ролью телохранителя справишься? — на всякий случай уточнил Стриж.

— Лови убийцу! — ревели они, окончательно поднимая на уши всю округу.

— Должен, — отозвался Арес. — К нему вряд ли кто-то особенно присматривался. Работа понятная — стой, молчи и охраняй. Я такого изображу. И постараюсь говорить как можно меньше.

— Верно, — согласился Арес.

— Кто ж спорит, — развёл руками Лёха. — Увы, мы не можем подойти к нему и предложить новую работу.

Дело усложнялось тем, что нужно было удерживать годендаг в глазнице покойника, чтобы не залить пол кровью. Пусть на этаже хватало кровавых пятен, но свежее пятно совершенно точно привлечёт внимание патруля.

Если же всё получится...

«Вот ты гад...» — протянула Белочка и обиженно умолкла.

— Даже жаль убивать капитана. Толковый офицер, нам бы такой пригодился.

Чуть не влипли, позабыв о том, что каждый из дворянчиков прибыл хоть с маленькой, но свитой. Вернее, позабыл Стриж — Арес, слабо знакомый с местными реалиями, этого и не знал.

— Демоны, да что же за дни пошли, — обречённо вздохнул Кивилис.

— Не понравится даже больше, чем смерть? — удивился Стриж.

— Так, — Стриж задумчиво почесал подбородок. — Кивилиса лучше убирать в парке.

Чуть не влипли, позабыв о том, что каждый из дворянчиков прибыл хоть с маленькой, но свитой. Вернее, позабыл Стриж — Арес, слабо знакомый с местными реалиями, этого и не знал.

Арес кивнул, сразу сообразив что задумал напарник.

Долго ждать не пришлось.

— С ролью телохранителя справишься? — на всякий случай уточнил Стриж.

— Что-то не так, господин? — осторожно поинтересовался слуга.

— Если не справимся, то сможем в темноте удрать и сменить лица, — объясил Лёха. — А тут мы как в мышеловке будем. Вояки настороже, вмиг обложат, как волков, хрен уйти успеем.

Раздевать убитого Змея не стали. Бюсси был порядком плотнее пустотников и расходовать энергию демонов на такую сложную трансформацию сочли излишним. В темноте хватит и плаща, чтобы замаскировать разницу в телосложении.

Никто не желал ночевать в замке, где накануне перерезали уйму народа. Да и запашок тут стоял ещё тот. Несмотря на старания слуг, пытавшихся смыть кровь, работы тут было не на один день.

— Должен, — отозвался Арес. — К нему вряд ли кто-то особенно присматривался. Работа понятная — стой, молчи и охраняй. Я такого изображу. И постараюсь говорить как можно меньше.

— Ты ещё, — Бюсси указал на самого плечистого стражника.

Стриж невольно улыбнулся. Каким бы жестоким временами не казался репликант, профессионализм капитана пограничников впечатлил его настолько, чтобы рискнуть и сохранить тому жизнь. Что это, если не милосердие? Пусть и своеобразное.

Стриж огляделся и, наклонившись к его уху, зашептал:

— У меня есть одна идея. Но она Кивилису не понравится.

Говорил он торопливо, захлёбываясь, маскируя таким образом возможные