История германо-французской войны. 1870–1871 гг. - Гельмут фон Мольтке

корпусов. После 1 часа пополудни они частью поднялись по находившемуся непосредственно впереди скату, частью же повернули к югу против Гольэ и Казаля, тогда как другие отряды надвигались от Фленье. Сильное перемешивание войск исключало всякое общее управление, и довольно долго кровопролитный бой шел с переменным успехом. Теснимая с двух сторон, осыпаемая гранатами, французская дивизия была, наконец, сломлена, и так как резервы 7-го корпуса уже были отправлены на другие участки поля сражения, то и тут опять самоотверженно бросилась в бой французская кавалерия.

От леса Гарен спешит на помощь генерал Маргерит с пятью легкими и двумя уланскими полками. Когда в самом начале он падает тяжелораненый, командование принимает генерал Галифе. Наступление происходит преимущественно по неудобной местности, а перед самой атакой под сильным фланговым огнем прусских батарей скоро пропадает сомкнутость. С разреженными рядами, но с полной решительностью эскадроны порознь атакуют отчасти лежащую укрыто, отчасти стоящую на склонах в звеньях и кучках 43-ю пехотную бригаду и подходящие от Фленье подкрепления. Передовая линия бригады во многих местах прорвана, из Казаля смелые всадники проникают между 8 орудиями, стреляющими картечью, но стоящие позади роты останавливают дальнейшую атаку. Французские кирасиры внезапно появляются из Голье, производят атаки в тылу противника, но в долине Мааса наталкиваются на прусских гусар и скачут далее на север. Другие части прорываются через пехоту до ущелья Сент-Альбер, встречаемые выходящими оттуда германскими батальонами, или вторгаются во Флуань и становятся жертвами 5-го егерского батальона, образующего фронт на две стороны. Атака французов повторяется в различных направлениях, в течение получаса продолжается ожесточенная свалка, но с все меньшим успехом. Уверенный огонь пехоты с коротких расстояний покрывает все поле ранеными и убитыми.

Однако и эти великие жертвы славного боя французской кавалерии не смогли изменить судьбу дня. Прусская пехота понесла в одиночном бою от рубящего и колющего оружия лишь ничтожные потери и теперь продолжала наступление против дивизии Льэбера. Ее продвижение происходило с большими потерями; например, всеми тремя батальонами 6-го полка командовали лейтенанты. Но после взятия Казаля французы, оказавшие упорное сопротивление и тут, около 3 часов пополудни отступили к своему последнему убежищу, лесу Гарен.

Между 1 и 2 часом дня, когда бой в Базейле первоначально принял благоприятный для французов оборот, генерал Вимпфен вернулся к своему первоначальному плану: опрокинуть истомленных боем баварцев и с 1, 5 и 12-м корпусами проложить себе путь на Кариньян, тогда как 7-й корпус прикроет это движение с тыла. Но нужные приказы отчасти не дошли до корпусов, частью же были получены слишком поздно, при условиях, когда они стали невыполнимыми.

Между тем на основании упомянутых уже выше распоряжений можно было располагать, кроме дивизии Вассуаня, еще дивизиями Гозе и Граншана. Теперь, в 3-м часу пополудни, обе последние дивизии перешли в наступление от Живон через высоту к востоку от нее; 23-я саксонская дивизия, находившаяся на марше вверх по долине по левому берегу р. Живон, совершенно неожиданно была атакована сомкнутыми батальонами и батареями. Все-таки при поддержке левого крыла гвардейского корпуса и под защитой артиллерийского огня с восточного склона долины саксонцам вскоре удалось отразить неприятельские массы и даже на время вторгнуться в Живон. Энергия французов, казалось, была исчерпана, они сдавались в плен сотнями. Как только немцы утвердились на высотах к западу от р. Живон, туда переехала также артиллерия, и около 3 часов 21 батарея образовала линию орудий, простиравшуюся от Базейля до Гоба.

Осталось еще взять лес Гарен, в котором бродили отряды всех корпусов и всех родов оружия. После орудийного залпа 1-я гвардейская дивизия от р. Живон поднялась на высоту; к ней примкнули саксонские батальоны, тогда как от Илли подходило левое крыло 3-й армии. Наступил хаотический беспорядок, причем отдельные отряды французов энергично защищались, другие же сдавались в плен тысячами, но только к 5 часам немцы вполне овладели лесом.

Тем временем уже были видны длинные колонны, которые с окружающих высот стремились вниз к Седану. Внутри крепости и непосредственно вокруг нее собирались все более густые беспорядочные толпы войск, и в этот хаос били гранаты германских батарей с обоих берегов Мааса.

Вскоре из города поднялись столбы огня, и баварские стрелки, прошедшие через Торси, готовились уже перелезть через палисад у ворот, когда около 1.30 на башнях появились белые флаги.

Император Наполеон отказался последовать за генералом Вимпфеном при его попытке прорыва; напротив, он потребовал вступить в переговоры с противником. После повторного приказа огонь французов прекратился.

На высоте южнее Френуа, откуда король с раннего утра наблюдал за ходом сражения, появился генерал Рейль с собственноручным письмом императора, присутствие которого в Седане до сих пор было неизвестно. Наполеон передавал свою шпагу королю, но так как он сдавался в плен лишь лично, то в ответе было высказано требование прислать уполномоченного офицера для переговоров с генералом Мольтке о капитуляции французской армии.

Это прискорбное поручение выпало на долю генерала Вимпфена, нисколько не повинного в том отчаянном положении, в которое была поставлена французская армия.

Переговоры происходили в ночь на 2 сентября в Доншери. С германской стороны, имея дело с таким могущественным противником, как Франция, очевидно, нельзя было выпускать из рук приобретенных выгод. Если французы сочли оскорблением для себя даже победу германского оружия над не французами, то, разумеется, никакое неуместное великодушие не могло заставить их позабыть собственное поражение. Оставалось лишь настаивать на обезоруживании и пленении всей армии, но все-таки допускалось освобождение офицеров на честное слово.

Генерал Вимпфен ответил, что он отказывается принять столь суровые условия; переговоры были прерваны, и французские офицеры около 1 часа ночи вернулись в Седан. Однако при этом им было объявлено, что если до 9 часов утра соглашение не будет заключено, то артиллерия возобновит огонь.

При таких условиях, ввиду очевидной невозможности дальнейшего сопротивления, генерал Вимпфен подписал капитуляцию утром 2 сентября.

Для маршала Мак-Магона было особым счастьем, что его ранили еще в начале сражения, иначе ему непременно пришлось бы поставить свою подпись под документом о сдаче, а тогда, хотя в предпринятой операции он и являлся лишь исполнителем навязанных из Парижа приказов, он едва ли бы заседал впоследствии в суде над своим боевым товарищем (Базеном), освободить которого ему не удалось.

Победа 1 сентября стоила германской армии убитыми и ранеными 460 офицеров и 8500 солдат. Потери французов были гораздо больше – около 17 тыс. чел., что объясняется полным использованием германской артиллерии. Уже во время боя было взято в плен 21 тыс. чел. и по капитуляции – 83 тыс. чел., всего 104 тыс.

Сначала они были собраны на