Октябрь Семнадцатого (Глядя из настоящего) - Игорь Фроянов

Есть еще один символ, на который обычно не обращают внимание: убийство царя в доме Ипатьева. Невольно напрашивается параллель: Ипатьевский монастырь, откуда началось восхождение Михаила Романова на русский престол и, следовательно, начало правления династии Романовых, и Ипатьевский дом, где был убит Николай Романов-последний русский царь. Ипатьевский монастырь и Ипатьевский дом символизировали, по всему вероятию, начало и конец власти Романовых.

О символическом смысле убийства "Помазанника Божия" говорил митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский владыка Иоанн, делая несколько иные, но правильные акценты: "В 1918 году при странных, таинственных обстоятельствах совершено зверское убийстве царской семьи и их ближайших слуг. Зачем? Ведь никакой политической опасности царственные узники к тому времени уже не представляли-это ясно любому не

Предвзятому исследователю. Убивая Русского Православного Царя-символически убивали законную, христианскую, национальную власть. Убивая наследника-убивали и будущее России. Убивая вместе с Августейшей Семьей их верных слуг-убивали всесословное общенародное единение, к которому так стремилась всегда русская жизнь".[335]

Но не только злодейское убийство Августейшей Семьи нанесло огромный вред русскому православному сознанию. Вся политика большевиков вплоть до Великой Отечественной войны была направлена против православной церкви, которая подвергалась чудовищным гонениям, а ее иерархи-жестоким преследованиям. Разрушались и осквернялись храмы. Воинственный атеизм калечил души людей, обращая их в безликую массу, живущую по плотским законам "мира сего", где все дозволено, если совершается ради приближения коммунистического земного рая. Религиозные недруги России могли радостно потирать руки, а творцы революции против России чувствовать удовлетворение. Но Промыслом и Попечением Божьим русская церковь, несмотря ни на что, устояла, а православная вера не угасла. "Злобесный", как выражались наши предки, замысел покончить со святоотеческой верой не состоялся.

Не удалось реализовать и основную мысль плана Парвуса, предусматривавшую расчленение России на малые государства. Распад страны, начавшийся после Февраля и при Керенском оформившийся в целенаправленную политику, был остановлен большевиками, которые выступали против децентрализации по принципиальным мотивам. В "Критических заметках по национальному вопросу", опубликованных в конце 1913 г., Ленин подчеркивал, что марксисты негативно относятся к децентрализации. Время, полагал он, диктует необходимость существования "возможно более крупных и возможно более централизованных государств". Поэтому "при прочих равных условиях" сознательный пролетариат всегда будет отстаивать более крупное государство. Он всегда будет бороться против средневекового партикуляризма, всегда будет приветствовать возможно тесное экономическое сплочение крупных территорий, на которых могла бы широко развернуться борьба пролетариата с буржуазией".[336]

Ориентация Ленина на мировую революцию, в которой России отводилась роль своеобразного локомотива, совершенно исключала, на. наш взгляд, идею расчленения Российской империи на ряд минигосударств, поскольку задавать тон в этой революции могла только крупная и мощная держава, способная своей громадой потянуть за собой другие европейские государства.

Таким образом, Ленин и большевики являлись "сторонниками сохранения крупного централизованного, унитарного государства, развивающегося как социалистическое по характеру своей социально-политической системы и допускающего национально-территориальную автономию отдельных народов в рамках этого единого государства".[337] Им, следовательно, было не по пути с Парвусом и теми, кто преследовал цель территориального раздела России.

Отсюда логически вытекала конкретная политика большевиков по восстановлению территориального единства России, существенным образом нарушенного после февральского переворота. В. В. Шишкин пишет:

"К концу 1918 года советская власть существовала лишь на территории, примерно равной по своим размерам феодальной Московии до завоевательных походов Ивана Грозного. Спустя четыре года части бывшей Российской империи за относительно небольшим изъятием вновь были включены большевиками в единое государство, которое по своему сплочению и подчинению центральному руководству по крайней мере не уступало старой самодержавной монархии. Это, помимо прочего, стало результатом достаточно последовательной национальной политики новой власти, которая проводила ее, в то же время сообразуясь с реальной обстановкой, складывавшейся после Октября 1917 г. в национальных окраинах России и в пограничных с ними государствах".[338]

Стало быть, большевикам потребовалось всего четыре года для восстановления единой России. Чтобы по-настоящему оценить данный факт, надо вспомнить, в каком состоянии распада находилась страна вскоре после Октября. В одном из докладов, переданных германскому статс-секретарю в начале декабря 1917 г., читаем:

"Обстановка в самой России неописуема. Образовалось множество различных независимых республик, и последняя новость — возникают уже немецкие республики военнопленных. В некоторых местах, где были расположены лагеря военнопленных, хаос и беспорядок позволили пленникам взять управление и организацию питания в свои руки, и сейчас они кормят не только себя, но и окрестные деревни. Русские крестьяне чрезвычайно довольны таким оборотом дела и вместе с пленными образовали что-то вроде республиканского правления, которое возглавляют немецкие пленные. Это можно, назвать новым явлением в мировой истории. Поистине Россия в еще большей степени, чем Америка, страна неограниченных возможностей".[339] Автор доклада, как видим, рисует обстановку полного паралича центральной власти. И тем не менее большевистская власть утвердила себя и восстановила государственное единство. И в этом ее бесспорная заслуга.

Объединительная политика большевиков наталкивалась на упорное сопротивление иностранных государств, заинтересованных в раздробленной России.[340] Вернув национальные окраины в лоно российской государственности, большевики предотвратили тем самым экспансию соседних государств против этих окраин.[341]

Кто бы как ни относился к Ленину и большевикам, нужно все же признать, что именно они помешали антирусским мировым силам реализовать план раздробления России и ликвидации ее как великой державы.

Восстановив территориальную целостность России и вернув таким образом к жизни великую державу, самодостаточную по своим внутренним ресурсам и возможностям, самобытную по своему традиционному укладу державу, подобную целому миру, большевики неизбежно должны были оказаться перед перспективой "национализации" Октябрьской революции, или строительства социализма в "одной стране". К тому же вела, как мы уже отмечали, и утрата надежд на мировую революцию. Что же ими было построено?

Официальная советская историография вслед за партией утверждала, что в СССР к исходу 30-х годов социализм был построен в основном, а к началу 60-х- полностью и окончательно. При этом социализм мы слился как творчество многомиллионных масс, в процессе которого государство, совершенствуясь, постепенно передает свои функции ассоциациям трудящихся.

Но существуют и другие взгляды на характер общества, созданного в СССР. По мнению Н. А. Бердяева Советская Россия-это "страна государственного капитализма, который может эксплуатировать не мене(частного капитализма".[342] И. Р. Шафаревич, рассматривая социализм как явление мировой истории, древ ней и новой, видит воплощение социалистического идеала в России в форме государственного социализма, где государству принадлежит ведущая роль.[343]

Недавно Ю. И. Семенов пытался ответить на вопрос "какой общественный строй возник в нашей стране в результате Октябрьской революции 1917 года". Он отмечает, что этот строй "характеризуют и называют по разному. Крайности нередко сходятся. Самые верные защитники именуют его социализмом. Так поступают Н. Андреева, В. Анпилов и их приверженцы-члены ВКП(б) и РКРП. Термины "социализм" и "коммунизм'' используют для обозначения этого строя и самые ярые его противники, например, А. И. Солженицын. Что же касается многих других, то они чаще всего употребляют слово "социализм", но с добавлением эпитетов: государственный, бюрократический, казарменный, тоталитарный, феодальный. Говорят также и о "сталинской модели социализма". Реже, но встречаются и такие характеристики, как государственный капитализм, рабовладельческо-феодальный строй и, наконец, азиатский способ производства. Широкое распространение получили термины "командно-административная система", "авторитарно-бюрократический строй", "тоталитарный строй" и т. п.".[344]