Человек из Скотланд-Ярда - Фрэнсис Фрем

Но жена имела право знать, что он не придет сейчас домой. Поэтому он позвонил ей — и узнал, что мистер Пинкертон еще не объявлялся. Миссис Булл хотела, чтобы Хамфри пошел с ней в театр. Работа подождет. Не так уж он важен для спокойствия Англии, как он воображает. В конце концов они пришли к соглашению, что Булл встретит ее около станции Пикадилли, и они как раз успеют увидеть Франшетт Дюпре в «Брейти Блюзе».

Когда поднялся занавес, инспектор Булл все еще думал о лавке на Теобальд-Роуд. Однако при появлении на сцене Франшетт он забыл обо всех жуликах, убийцах и ростовщиках, хотя в душе его теснилось какое-то чувство сродни осуждению. Но когда окончилось первое действие и упал занавес — он был всецело покорен ею.

Во время антракта миссис Булл рассказывала ему о всевозможных домашних делах. Антракт окончился, зрители стали занимать свои места, и вдруг он заметил знакомое лицо. Это был Тимоти Уэллс. Он сел на свое место и стал просматривать программку с каким-то довольным и даже немного собственническим выражением лица. В это время человек, сидевший впереди миссис Булл, обернулся назад и зашептал какой-то женщине, сидевшей налево от Маргарет Булл: «Это Тимоти Уэллс. Говорят, он не пропускает ни одного представления с ней». Женщина хихикнула. Занавес поднялся, а инспектор невольно стал наблюдать за ложей, где сидел Тимоти Уэллс. При появлении на сцене Франшетт раздались аплодисменты, к которым Уэллс присоединился с большим воодушевлением. Актриса улыбнулась ему, и игра ее стала еще более оживленной.

— Она великолепна, — шепнула миссис Булл. — Я слышала, что она совсем не француженка, а шотландка.

Инспектор Булл, жуя шоколадку, кивнул. Он сам только что об этом подумал. Два последующих акта он напряженно думал о своих делах и слышал только смутный шум, доносившийся со сцены, пока звуки гимна «Боже, спаси короля» не вернули его в театр.

Спектакль окончился. Инспектор Булл встал, но в это время его жена Маргарет потеряла перчатку. Пока он искал ее под стульями, человек, сидевший впереди них, сказал: «Должно быть, содержать ее стоит массу денег!»

— О, вот она, Хамфри! — воскликнула миссис Маргарет, — Оказывается, я положила ее в сумочку.

Инспектор Булл терпеливо выбрался из-под стульев.

Свою машину он оставил позади театра. Направляясь к ней, они прошли мимо коричневого «Роллса», за рулем которого сидел шофер в форме шоколадного цвета. Машина эта стояла у артистического входа.

— Это машина Франшетт. Хотела бы я быть актрисой, — мечтательно сказала Маргарет Булл.

Инспектор Булл неопределенно хмыкнул, открывая дверцу своего «Коулея».

— Я думаю, мы поедем в Ярд? — спросила она, в глубине души надеясь, что он скажет «нет», но зная, что почти наверняка — «да».

— Только на минутку, — ответил Булл. — Я должен посмотреть, не появилось ли что-нибудь новое.

«Кое-что» было, включая звонок из Ливерпуля. Инспектор Булл позвонил туда и стал ждать. Описание мужчины в черном пальто, с седой бородкой и в очках с толстыми стеклами было разослано по всей Великобритании, и Булл надеялся услышать, что ливерпульская полиция нашла его. Но что-то говорило ему, что он услышит нечто совершенно для себя неожиданное.

На том конце провода официальный голос сказал:

— У нас тут маленький человек по имени Пинкертон…

— Пинкертон? — закричал Булл так громко, что, наверное, его было слышно в Ливерпуле и без телефона.

Инспектор Греймс представился и продолжил:

— Пинкертон говорит, что он преследовал женщину, Портер, из Лондона. У него нет денег, и он хочет вернуться обратно. Это правда?

— Где эта Портер?! — закричал Булл.

— Он потерял ее. Она вам нужна?

— Возьмите у Пинкертона ее описание и ищите ее. Пинкертон же — о'кей! Пришлите его обратно завтра же!

— Хорошо, — ответил голос инспектора Греймса.

Инспектор Булл положил трубку.

— Пинкертон! — простонал Булл. — Что, черт возьми, он там делает? Вздохнув, он взял папку с рапортами по делу Крейки. Восемь полицейских побывали в разных банках Лондона в поисках 50 000 фунтов в купюрах по одному фунту. Каждый полисмен в метро и прилегавших к нему районах разыскивал мужчину в черном пальто, с седой бородой и в очках с толстыми стеклами, с черной эбеновой тростью. Были задержаны восемь человек. Из них только трое не оказались респектабельными и известными гражданами.

Инспектор Булл взглянул на жену — она пудрила нос перед зеркальцем в сумочке.

— Пинкертон поехал в Ливерпуль, и у него нет денег вернуться обратно.

— Тогда тебе лучше поехать за ним. Вероятно, он держит мужчину, за которым ты охотишься, запертым в гардеробе или что-нибудь в этом роде. Он всегда на правильном пути, ты же знаешь.

— Знаю, — вздохнул Булл.

Дверной звонок в доме инспектора Булла в Хэмпстеде нетерпеливо зазвонил в 6.30 утра. Булл отправился открывать дверь. Лицо его было густо замазано мыльной пеной, халат был повязан вокруг пояса таким образом, что напоминал два полукольца лучшей говяжьей колбасы, а из рваных шлепанцев торчали три пальца.

— Я прилетел на аэроплане! — закричал мистер Пинкертон, задыхаясь. Он был вне себя от возбуждения. — Брат жены инспектора Акинса — пилот. Он высадил меня в Кройдоне, и я доехал до города в почтовом фургоне.

— Ну, входите. Сначала умойтесь, а потом расскажите мне, что случилось. Надо быть осторожней и не пускаться в путь так далеко без денег.

Но никакие прозаические советы, сколько бы их ни было, не могли охладить пыл маленького седого человека, чья жизнь достигла апогея, когда инспектор Акинс, сердечно похлопав по плечу, передал его заботам своего шурина. Однако он вынужден был подождать по той простой причине, что инспектор Булл просто-напросто отказался его слушать, пока сам не побрился, не оделся и не сел за стол завтракать. И вот тогда, наконец, мистер Пинкертон получил возможность рассказать всю свою историю.

— Я никак не могу решить, то ли она догадалась и удрала от меня, то ли я просто потерял ее.

— А зачем вы вообще-то последовали за ней?

— Потому что в ней есть что-то странное. Почему она отправилась покупать несколько пустяковых вещей так далеко, в универмаг Сельфриджерс, когда все это могла купить в любом галантерейном магазине в Кадмен-Тауне?

Когда они покончили с едой, часы на камине пробили четверть восьмого. Инспектор Булл поднялся.

— Олл райт! Сейчас мы туда поедем и посмотрим, что все это значит!

Инспектор Булл позвонил у двери дома мисс Портер на Чок-Фарм-Роуд. Однако никто не отозвался на трель звонка.

— Никого нет, — предположил мистер Пинкертон через несколько минут ожидания.

Инспектор Булл позвонил еще раз. Опять молчание. Он забарабанил кулаком в дверь. Звук отдался гулким эхом в доме и замер в его пустоте.

— Обойдем сзади.

Они спустились со ступенек лестницы и через боковой проход вошли в садик. Инспектор Булл огляделся. Все здесь было по-прежнему. Он подергал дверь, ведущую в моечную. Заперто. Он прислушался. В доме ни звука. Внезапно Булла охватила тревога. Было что-то зловещее в этом доме. Даже бледное апрельское солнце, пробившееся сквозь облака, не рассеивало тревогу. В глубине этого молчаливого дома таилось что-то страшное. И все, что ему вспомнилось — и та яма с мертвыми котятами, бархатный голос и жесткое злое лицо, подделанный почерк, кошки, бродящие по дому, — все казалось теперь зловещим и предвещавшим беду…

— Мы должны войти внутрь, — мрачно сказал инспектор.

Он отступил от двери шага на два и своим мощным плечом ударил в дверную панель. Дверь треснула. Мистер Пинкертон смотрел, широко раскрыв глаза.

— Разве так полагается? — пролепетал он, бледнея.

— У меня есть ордер. Я изменю дату, если это понадобится. Туда надо попасть.

Он опять отошел и потом ринулся вперед. Панель проломилась внутрь. Инспектор Булл просунул руку в образовавшееся отверстие, отодвинул засов и снял цепь. Он вошел и прислушался. В доме было тихо, как в могиле. Вслед за ним робко вошел мистер Пинкертон и остановился, глядя на своего друга с некоторым испугом. Обычно добрые глаза Булла были суровыми.

Он прошел на кухню. Помещение казалось нежилым, и трудно было себе представить, что кто-то когда-то тут жил. Мистер Пинкертон следовал за ним, как тень. Они прошли через темную, пахнущую виноградным суслом столовую и вошли в гостиную, где Булл тогда ожидал, пока мисс Портер ходила наверх подписывать бумагу. Он быстро взглянул на диван, где тогда спала кошка, молча повернул в холл и начал подниматься по лестнице.

Тимоти Уэллс завтракал с мадемуазель Франшетт Дюпре в ее очаровательных апартаментах на Парк-Лейн.

— Извини, что я так рано потревожил тебя, дорогая, — сказал он, откидываясь в кресле и улыбаясь ей через столик.