Последняя подопечная - Ким Владимирович Малаховский

какой-либо правительственный проект. Однако после войны возникла серьезная ситуация. Японцы, корейцы и окинавцы были репатриированы на родину в 1945–1946 гг. Начали покидать острова сразу после окончания военных действий и воинские части. Рабочей силы не хватало. Тогда военно-морскому командованию было разрешено вербовать рабочих-мужчин и перевозить их с острова на остров. На чужом острове рабочие жили в специальных лагерях. К концу 1945 г. подобные лагеря появились на атоллах Кваджалейн, Майюро и др., в них проживало около 700 человек. Среди завербованных мужчин преобладали одинокие в возрасте от 17 до 25 лет. Они получали 80 центов в день помимо питания, одежды и жилья, и через 6–9 месяцев на месяц возвращались домой.

Рабочих готовили в основном для замены отбывающего на родину военного персонала — шоферов, маляров, радиооператоров, матросов, слесарей, поваров, водопроводчиков, связистов. В среднем число рабочих из коренных жителей, нанятых военной администрацией, не превышало 800 человек. Уровень их зарплаты заметно колебался. Самые низкие ставки были на Каролинских островах: от 15 до 65 центов в день или от 10 до 20 долл, в месяц. На Маршалловых островах рабочие получали от 30 центов до 1 долл. 83 центов в день, на острове Сайпан — на треть больше.

В ноябре 1946 г. американская администрация на Марианских островах установила единые ставки для подсобных рабочих, полуквалифицированных, квалифицированных мастеров, административного персонала. Военные власти имели право замораживать верхний предел зарплаты, нанимая рабочих из числа коренного населения.

Непосредственное обсуждение правового статуса Марианского, Каролинского и Маршаллова архипелагов началось в ООН в феврале 1947 г. 1 февраля американский представитель в ООН Р. Остин передал в Генеральный секретариат ООН проект соглашения об опеке с просьбой включить этот вопрос в повестку дня 113-го заседания Совета Безопасности. 26 февраля Остин уже представил текст проекта соглашения Совету Безопасности. 2 апреля 1947 г. Совет Безопасности одобрил американский проект соглашения, а 3 июля 1947 г. президент Г. Трумэн передал его на рассмотрение конгресса США. 18 июля конгресс в объединенной резолюции обеих палат уполномочил президента подписать соглашение об опеке над микронезийскими островами, что президент сделал вечером того же дня.

Одновременно Г. Трумэн подписал Приказ № 9875, которым передавал гражданское управление островами военно-морскому министерству США. Тогда же президент назначил главнокомандующего американским флотом в Тихоокеанском бассейне адмирала Л. Денфилда верховным комиссаром подопечной территории Тихоокеанские острова.

В Прокламации № 1 верховного комиссара, вошедшей в силу также с 18 июля 1947 г., констатировалось: «Вся полнота гражданской и судебной власти на подопечной территории Тихоокеанские острова, равно как и административная ответственность, переданы мне как верховному комиссару на подопечной территории Тихоокеанские острова, и я буду осуществлять власть через подчиненных мне и действующих по моим указаниям администраторов». В Прокламации говорилось о том, что существующие на территории «обычаи, религиозные верования и права собственности будут уважаться и все ордонансы и приказы, изданные бывшей военной администрацией, будут оставлены в силе, кроме тех случаев, когда они противоречат условиям соглашения об опеке и приказу президента, а также тогда, когда мне будет необходимо для осуществления своих прав и обязанностей изменить их»{104}.

Нетрудно увидеть, что передача всей полноты власти гражданской администрации на подопечной территории носила чисто формальный характер. По существу же вся структура управления оставалась прежней, и военно-морской персонал не покинул насиженных мест. Новые формы лишь усугубили бюрократический беспорядок. Один из чинов военно-морской администрации, капитан Дженнингс, писал 24 июля 1947 г. командующему Марианским районом, что создание подопечной территории породило немало трудностей и что теперь работа вызывает у него такую головную боль, которой он никогда не мог себе представить.

К началу сентября органы управления подопечной территории начали функционировать. Кроме верховного комиссара власть осуществляли четыре губернатора, соответственно на Марианских, Маршалловых и восточных и западных Каролинских островах и семь администраторов районов Кваджалейн, Яп, Сайпан, Понапе, Майюро, Палау и Трук.

Основные цели новой администрации, сформулированные 15 января 1948 г., заключались в следующем: 1) создать как можно скорее органы местного самоуправления; 2) выработать программу развития здравоохранения и санитарии; 3) создать общую систему начального самообразования, примененную к местным условиям, а также провести подготовку к организации среднего и специального образования; 4) помочь коренным жителям сохранить их земли и природные ресурсы, выработать программу развития торговли, промышленности и земледелия, направленную на улучшение благосостояния населения территории и помощи ему в достижении экономической независимости; 5) восстановить нанесенный войной ущерб.

В соответствии со статьей 11 соглашения об опеке США должны были выработать «статус гражданства подопечной территории для жителей подопечной территории», не определенный ни в период подмандатного состояния микронезийских островов, ни в период их оккупации американскими войсками.

Резолюция Совета Лиги наций, принятая в 1923 г., подчеркивала только, что «статус коренных жителей подмандатной территории отличается от статуса жителей государства-мандатария…» Первым предоставлялось право натурализации в индивидуальном порядке в соответствии с законами государства-мандатария. Но японские власти так и не определили порядок натурализации жителей подмандатной территории, не будучи в этом заинтересованы. В результате число натурализовавшихся островитян было ничтожно.

В течение 1947–1951 гг., когда управление подопечной территорией находилось в руках военно-морского министерства, вопросом о гражданском статусе микронезийцев занимался конгресс США. Создавались различные комиссии, вырабатывались проекты, но дело так и не сдвинулось с места.

Никакой практической пользы не принесло и выдвинутое 15 января 1948 г. положение о скорейшей организации местного самоуправления. Американские власти вообще своеобразно понимали термин «самоуправление». Так, заместитель верховного комиссара подопечной территории адмирал Л. Фиске как-то заявил: «Мы защищаем идею самоуправления, но не демократии». Именно поэтому американская администрация в известной степени способствовала укреплению традиционной власти местных вождей, пытаясь внедрить признанную всеми колонизаторами систему непрямого управления, но только на самом низшем уровне, сохраняя за собой контроль над ней в масштабах острова и архипелага.

Управляющая власть создала в этот период 116 муниципалитетов в качестве местных органов управления. Они следили за соблюдением законов и предписаний американской администрации, собирали налоги, иногда выполняли судебные функции. Состав муниципалитетов, как и круг их обязанностей, был весьма узок. В муниципалитет входили его глава и казначей. Если муниципалитет занимался судопроизводством, в нем имелось еще одно должностное лицо — судья. Вообще же судебная система, введенная впервые 11. февраля 1948 г., полностью отражала сущность американского управления как безграничной власти военно-морского командования, несмотря на некий гражданский декорум, установленный после 18 июля 1947 г. Высшая судебная власть принадлежала военно-морскому министру, который утверждал смертные приговоры и, если считал необходимым, изменял решения апелляционного суда.

Судебная система на подопечной территории находилась под контролем верховного судьи, назначавшегося военно-морским министром. Суд вершили один или несколько судей без присяжных. Апеллировать в федеральные американские суды не разрешалось.

Высшей судебной инстанцией на территории