Пансион искусных фавориток. Борьба за власть - Екатерина Богданова

— И что из этого следует? У меня схожий с вами склад ума или я всего лишь подходящая кандидатура для продления рода?

— И то и другое. Но меня в этой ситуации заботит лишь тот факт, что последнее заинтересовало Анторина, — с явной брезгливостью в голосе ответил он. — В свете отбытия Лелиан из империи вновь всплыл вопрос о наследниках.

Карай с такой силой сжал руками край широкого подоконника, что послышался треск полированной древесины.

— Но мне ведь не о чем волноваться, у нас есть брачный договор, — возразила я.

— Ты еще так неопытна в политике, малышка. В любом документе можно найти лазейку, — грустно усмехнулся советник. — Сегодня император желает отужинать с тобой, будь готова к семи.

И он ушел, даже не взглянув на меня.

В голове гудел рой спутанных мыслей. Что теперь делать? Как избежать позорной участи? Готова ли я пойти на такое ради родных и подруг? Мелькнула даже шальная мысль попросить помощи у Немии. Но я подозревала, что королева может прийти в восторг от подобной перспективы. Ведь управлять младенцем через его мать гораздо проще, чем тягаться с Анторином, особенно учитывая то, что его поддерживают доминанты. Как бы то ни было, но от ужина отказаться я не могла. Так что решила действовать по обстоятельствам. Как бы ни был император беспринципен в том, что касается благополучия Наминая, я была уверена — на насилие он не пойдет. В назначенный час я была готова и ждала Карая, чтобы он проводил меня к мужу. Но советник Туманный не явился, вместо него пришла хмурая, явно в плохом расположении духа Раниярса.

Она даже не поздоровалась, только молча указала на дверь. Я тоже не проронила ни слова, понимая, как должно быть тяжело женщине провожать меня на свидание с ее возлюбленным.

В столовой был накрыт стол на двоих, зажжены ароматические свечи, блики отражались в ведерке со льдом, в котором стояла бутылка вина. Неужели муж решил подпоить меня с целью получить согласие на претворение нашего брака из фиктивного в настоящий?

— Располагайтесь, ваше величество. Император скоро подойдет, — произнесла Раниярса холодно-вежливым тоном, отодвигая для меня стул.

— Благодарю, я подожду его в малой гостиной, — ответила, улыбнувшись женщине.

— Не стоит, — возразила она.

Но я уже открыла дверь, ведущую в коридор, из которого можно было попасть в небольшую уютную комнату с камином и прекрасным видом из обзорного окна во всю стену. Вдалеке послышались голоса.

— Не ходи туда, — тихо произнесла Рани, оказавшись у меня за спиной. Она положила руки на мои плечи. — Только осложнишь все.

— Ты вспомнила, что мы подруги? — спросила, не оборачиваясь, и все же пошла на голоса.

Анторин и Карай считают меня шпионкой, Немия — беспринципной карьеристкой, так почему бы не попробовать соответствовать? Подслушивание не столь большой грех, меня и в худшем подозревали. Подошла почти вплотную к двери и прислушалась. Разговаривали, а вернее спорили император и советник Туманный.

— Ты только оттягиваешь неизбежное, — раздраженно проговорил Анторин.

— А ты даже не пытаешься обдумать ситуацию, — возразил Карай. — Было бы глупо думать, что Рафэ предложил тебе такой вариант по доброте душевной. А если это нужно ему, то может оказаться опасным для нас.

— Это говорит мой лучший друг и советник или влюбленный ревнивец? — спросил император. — Каковы бы ни были мотивы Рафэ, он прав, и ты это понимаешь. Она уже является моей женой для всей империи. Нам нужны наследники, и, как оказалось, Кари может их дать.

— А ты не подумал о том, хочет ли она этого?! — гневно воскликнул Карай.

— Ее мнение в данной ситуации второстепенно, как и мое. Ты знаешь, что она не привлекает меня как женщина, но я пойду на это ради интересов империи, — тоже начал злиться Анторин.

— Какая жертва, — ехидно произнес Карай. — Не будь лицемером!

— Я же говорила, не стоило тебе этого слышать, — прошептала Рани, подойдя ко мне.

— Нет, теперь я хотя бы знаю, кто из них как к этому относится, — прошептала в ответ и вернулась в столовую, не желая больше слушать, как мужчины решают мою судьбу, словно псы, делящие кость.

— Мне жаль, — произнесла Раниярса, вернувшись вслед за мной. — Но тебе придется смириться. Я смирилась… почти. Только бы Карай не натворил глупостей.

— Каких же, например? — спросила, не желая затрагивать тему отношений Рани и Анторина и переводя разговор на советника.

— Я еще не видела его таким, ты действительно дорога Кару. Больше, чем любая другая из его женщин, — ответила Раниярса и смущенно отвернулась.

— А их так много? — спросила только для того, чтобы не слушать тишину неловкого молчания.

— Это все было раньше, не обращай внимания. Я несу всякую околесицу, — поспешила заверить меня в святости советника женщина.

— В любом случае меня это абсолютно не касается, — проговорила, усаживаясь за стол и раздумывая, будет ли верхом неприличия начать трапезу до прихода императора.

— Ты пытаешься убедить в этом меня или себя? — спросила Раниярса, устраиваясь напротив.

— О чем ты? — поинтересовалась, изучая взглядом предложенные яства.

— Ты понимаешь, о чем. Между вами что-то есть, и это очевидно, — не унималась Рани. — Он смотрит на тебя, как на хрупкую статуэтку, которую нужно оберегать.

— А относится, как к тренировочному мешку с песком, — усмехнулась в ответ. — И даже если у советника есть ко мне определенный интерес, это еще не повод для взаимности.

— Возможно, и не повод, но вся столица шепчется о том, что в компании Карая ты проводишь больше времени, чем с мужем, — лукаво усмехнувшись, возразила Раниярса.

— И откуда все всё знают? — досадливо всплеснула я руками. — Мы общаемся в основном по ночам, а сплетники все равно всегда в курсе событий. — Поняла, что произнесла нечто весьма двусмысленное, и поспешила заверить подругу в целомудренности нашего с Караем совместного времяпровождения. — Да и не общаемся мы вовсе, на меня постоянно нападают, он защищает, а потом меня же и обвиняет в неосторожности. Но я же не виновата, что все предоставленные им охранники не проживают больше суток! Я уже чувствую себя убийцей телохранителей.

Рани слушала, продолжая улыбаться, а под конец даже рассмеялась.

— Он нравится тебе, признай, — потребовала она наконец.

— Как может нравиться волк зайцу или лис мышонку, — признала я, но не то, что хотела женщина.

— Сколько бы ты ни убеждала себя, но рано или поздно он добьется тебя. Он всегда добивается того, чего хочет. Такой уж Карай человек, — пожала плечами Раниярса.

— Ты ошибаешься… — начала было я, но меня прервал отдаленный шум.

— Сиди здесь, я проверю, — мгновенно посерьезнев, коротко бросила Рани и вскочила, чтобы уйти, но не успела.

Дверь открылась и вошел император.

— Прошу прощения, что заставил вас ждать, — проговорил он несколько взволнованно. — К сожалению, у меня появились неотложные дела и ужин придется перенести. Рани, проводи императрицу… и возвращайся.

После чего Анторин коротко кивнул и вышел. Мы с Раниярсой переглянулись. Она ошеломленно опустилась на стул и прошептала, округлив глаза от удивления:

— Неужели подрались?

Меня тоже посетила такая мысль. Иначе странный шум и капельки крови на белоснежной рубашке мужа я объяснить не могла.

— И что теперь будет с Караем? — спросила, понимая, что нападение на императора не сулит советнику ничего хорошего.

— Да ничего, — отмахнулась подруга, все еще пребывая в шоке. — Если бы магией напал, тогда — да, а за обычную драку — ничего. Они в юности постоянно дрались.

Проводив меня до дверей покоев, Рани поспешила к возлюбленному. Она заметно оживилась и повеселела, так же, как и я, радуясь изменению планов Анторина. Но я понимала, что это скорее отсрочка, нежели полный отказ от задуманного. И бороться с императором было пустой тратой времени. Но и сдаваться я не собиралась, а посему мне предстояло найти более приемлемый выход из ситуации и предложить его мужу. На город уже опускались сумерки, но дворец был хорошо освещен, и я отправилась в библиотеку. Мне предстояло просмотреть множество томов о нравах и обычаях наминайцев, досконально изучить законодательство империи и пообщаться с самыми отъявленными сплетницами столицы. Но последнее я сделаю уже завтра, а вот чтением вполне можно было заняться и ночью.

Открывая очередную защищенную магией от обветшания и пыли книгу, я думала лишь о том, что не перенесу унижения стать просто телом для вынашивания наследников. Возможно, многие женщины были бы безмерно счастливы стать матерью будущего императора столь могущественной империи, но я не пожелала бы такой участи своим детям. По моему мнению, ребенок должен быть плодом любви, а не государственных интересов.