Трубадур: Начинающий артефактор - Егор Валерьевич Лошкарев

и усталостью. Он почти не спал несколько ночей, да еще и этот приезд. Неудивительно. В его возрасте надо внуков нянчить, а не по заставе бегать, пенки раздавать.

— Вито, я же просил тебя не выходить из комнаты! — ездил он мне по мозгам, — это так сложно?

— Да, сложно, — безобидно огрызаюсь в ответ. — И вообще, ничего страшного не случилось. Разве что ты отъехал, но ведь не смертельно!

Мы пребывали в его спальне. Ларион сидел на кровати, я рядом, на стуле. Также, в комнате суетилась Лукина, которая, увидев брата, тоже едва не упала в обморок. Теперь не отходит от нас ни на шаг. Сейчас она стояла у столика и разводила лекарство, оставленное штатным целителем.

— Ларион прав, Вито, — подала он голос, помешивая в чашке и задумчиво смотря в окно. — Если бы ты не выходил из комнаты, все бы прошло куда более гладко, и брат бы не нервничал так.

— Да, да, вы несомненно правы, госпожа Валентия, — помахал я рукой.

— Мэтра Лукина, Вито, — строго поправила она меня в ответ.

— Да, да, — снова повторил я, но в этот раз не махая рукой.

— Не «да, да», а не смей больше так делать! — уперев руки в бока, нахмурившись, припечатала она. — Если один раз повезло, то второй может окончится очень плохо!

Она взяла со столика пиалу и, подойдя к кровати, отдала ее Лариону.

— Ларион, ты ведь это специально подстроил? — пиала в руках мужчины дрогнула, выплеснув немного жидкости на постель.

Я же посмотрел на бледную, сосредоточенно хмурую женщину.

— Да.

Женщина слегка пошатнулась, но вовремя оперлась руками и кровать, скомкав белье. Ларион, прикрыв глаза, отпил.

— Мне, право, неловко прерывать столь интригующее молчание, — подал я голос. — Но может вы мне объясните, что происходит? Как бы избито эта фраза не звучала…

Однако молчание продолжалось, становясь все более дискомфортным. Лукина, сгорбившись, отошла от кровати и села на стул, спрятав ладони лицо. Ларион с потемневшим лицом, задумчивым взглядом осматривал пустую пиалу.

— Тебе мало одного, да? Ты и второго решил угробить?! — взорвалась вдруг Лукина, заставив меня вздрогнуть. Мужчина же не пошевелился.

Валентия же гневно посверлив взглядом Лариона, ушла, громко топая. Впервые вижу ее такой взвинченной. Посмотрел на Лариона. Тот все также задумчиво смотрел на пиалу, полностью погруженный в себя.

— Я пойду, наверное… — не особо уверенно произнес я, вставая.

— Останься, — со вздохом попросил Валентий, ставя пиалу на прикроватный столик. — Думаю, стоит объяснится.

— Правильно думаешь, — кивнул и сел я.

Ларион снова вздохнул, тихонько покачав головой.

— В кабинете на тебе был использован легкий гипноз, чтобы внушить тебе, что в комнате скучно и лучше пойти на улицу. После того, как ты сбежал, за тобой шли, чтобы ты в строго определенное время пришел на берег. Для этого даже пришлось просить Фиора остановить тебя, поскольку ты слишком быстро шел. В это время мы смогли отделить от свиты Эйтона его сына и пустить погулять в деревню. Повели его к тебе, чтобы он увидел, как ты пишешь. В это время отряд егерей под видом сильфов вышел к реке. С помощью магии дыхания мы вырвали из твоих рук листок и переправили его на тот берег. Все это на глазах Парота. Далее, ты выходишь, натыкаешься на сыночка, и собственно вот. План мы разработали совместно с отрядом дознавателей во главе с Фиделисом. Эйтон стал слишком влиятелен в кругах оппозиции, поэтому королем было принято решение устранить его.

— Но почему так сложно? Не проще было устроить несчастный случай? Кирпич на голову или на охоте с коня помочь упасть?

— Эйтон нужен был живым.

— Все равно, не было на него компромата? По — моему, есть более простые способы обвинить человека и арестовать его, — покачал я головой. — Это все слишком сложно и не надежно. Обвинения слишком слабые. Эйтон вел себя крайне странно. Умные люди сразу поймут, что все подстроено.

— Дознавателям нужен был лишь повод, — пожал плечами мужчина. — К тому же план был разработан в спешке, поэтому получилось так наигранно. Но главное, цель достигнута.

— Ну не знаю… — изогнул я бровь. — Все — таки, это слишком странная сцена была… Театральная, я бы сказал. И, кстати, как избежать воздействия гипноза?

— Что? — не понял он.

— Ты сказал, что в кабинете на меня воздействовали гипнозом, — пояснил я. — Как избежать воздействия.

— Обычно, не смотреть в глаза гипнотизеру. Не слушать его голос. Думать о чем угодно, отвлечь себя как — нибудь. Ты, кстати, не обижен, что тебя вот так использовали?

— Нет. Жив, цел и ладно. Но в следующий раз предупреждай. Не особо приятно думать, что твоя жизнь в чьих — то руках.

— Ты бы в любом случае выжил, — отвел глаза Ларион.

— Неужели? — прищурился я.

— Фиделис сказал, что никто не пострадает.

— Почему тогда Лукина так взбесилась? — качнул я головой на дверь.

— Она не знала о происходящем, — опустил голову мужчина.

— Я догадался. У нее погиб сын?

Ларион вздрогнул.

— Его звали Лукас…

Он дернулся сильнее и, резко подняв голову, уставился на меня удивленно.

— Из — за тебя погиб?..

Его глаза расширились еще сильнее.

— О — откуда ты знаешь? — глухо спросил он.

— Ты только что сказал, — пожал я плечами. — Не хочешь — не говори. Копаться в вашем прошлом против вашей воли я не собираюсь.

Некоторое время он молчал, теребя пальцами порядком уже измятое постельное белье.

— Лукас Валентий. Мой племянник и сын Лукины. Погиб вследствие моей глупости, — рублеными фразами проговорил он. — Он служил егерем под моим началом. Нас отправили прочищать Лес Черных Стволов, поскольку поступило донесение, что там скрываются остатки боевого крыла Черного ковена. Донесение оказалось верным, мы наткнулись не просто на остатки — на спаянный отряд, который дал нам бой. Из сотни егерей выжило только двенадцать. Зато черные были уничтожены, — ядовито закончил он, словно кого — то передразнивая. — Лукас был одаренным магом. Именно благодаря ему выжил хоть кто — то. Однако он использовал