Все радости — завтра - Бертрис Смолл

Послав Скай извиняющийся взгляд, он перекрестился и набросился на мясо, отрезая кусок за куском и посылая их в рот. Плотоядно урча, он пережевывал его. Суровое лицо озаряла счастливая улыбка.

На середине стола Дейзи водрузила несколько кувшинов со свежим маслом и медом и подставку с дымящимся теплым хлебом. Затем появилась ваза с апельсинами. Дейзи положила госпоже с небольшого блюда смесь взбитых яиц с ветчиной и зеленым луком. — Вино, госпожа?

— Белое, пожалуйста, — сказала Скай, тоже перекрестившись. Затем она подцепила вилкой кусок ветчины.

Когда госпожа и ее гость приступили к еде, слуги удалились. Несколько минут Скай и Робби ели молча. Наконец, когда Робби начал куском хлеба собирать остатки подливы на своем блюде, Скай сказала:

— Эдмон дал мне миниатюрный портрет герцога. Хочешь взглянуть?

— Да, — ответил он. — Он красив или так себе?

— Если бы он улыбался, то мог бы показаться красивым. Но он незауряден.

Она прошла в свою спальню и, вернувшись, вручила ему небольшую овальную миниатюру в золотой рамке, отделанной жемчугом. Роберт Смолл увидел загорелое и бритое лицо человека с высоким лбом и властной квадратной челюстью, длинным орлиным носом и расширяющимися ноздрями. У него был большой рот, тонкие губы и миндалевидные глаза. Черные курчавые волосы коротко подстрижены. Устремленный на зрителя взгляд казался холодным и отстраненным.

Роберту Смоллу его вид не понравился: что-то жестокое прочитывалось в линии губ, а в посадке головы — вызывающая гордость. Было ясно, что герцог — человек жесткий. Трудно представить, чтобы его сердце смягчилось веселой улыбкой. И, определенно, красивой женщине опасно быть его женой: такие люди склонны к неистовым припадкам ревности просто от взгляда другого мужчины на его избранницу. Проклятая Елизавета, подумал Робби. Хотя она и женщина, но лучшего правителя в Англии не было много лет. Однако у нее нет сердца. И это ее главный недостаток: она использовала людей, играла ими, как ребенок играет в игрушки, передвигала своих подданных, как фигуры на шахматной доске, как было удобно, не думая об их судьбе. Так что ситуация вдвойне печальная: из-за королевы (по сути, неплохой женщины) и из-за Скай, которую он любил всем сердцем. Хотя она принадлежала роду О'Малли, он любил ее как родную дочь и не мог перенести ее горя.

— Итак? — Скай пристально смотрела на него, и он придал лицу равнодушное выражение, чтобы она не прочитала его мысли.

— Ты права, — сказал он, — с улыбкой он был бы красавцем. А так немного суров. Может быть, просто слегка напряжен из-за того, что приходится позировать для будущей жены? Когда он увидит тебя, непременно улыбнется.

— Что-то в его взгляде пугает меня, — тихо сказала она.

— Чушь! — с нарочитой уверенностью заявил Робби. — Не будь предвзятой, девочка, пока не увидишь джентльмена.

— Все равно, — сказала она, — я должна выйти за него замуж, нравится он мне или нет.

Внезапно дверь распахнулась, и в комнату, прервав их беседу, вбежал юный граф Линмутский.

— Мама! — Он бросился в ее объятия.

— Робби! О, милый мой Робби! — Она заплакала.

— Мама! — В голосе Роберта Саутвуда прозвучали нотки, так похожие на отцовские, и Скай принялась рыдать еще сильнее. — Боже, дядя Робби! — воскликнул мальчик. — Мне лучше уйти?

— Не смей! — Скай вытерла глаза платком, который достала из кармана платья. — Я просто рада тебя видеть, Робби. Ты с каждым днем все больше становишься похож на отца. — Она отстранила его на расстояние вытянутой руки. — Ты вырос. Ты счастлив при дворе, Робби? Я так гордилась тобой вчера. Но ты слишком юн для пажа. Ты уверен, что не хотел бы пожить в Линмуте, любовь моя? И ты мог бы поехать со мной в Бомон де Жаспр.

— Бомон де Жаспр? А где это, мама? Почему ты собираешься ехать в место под названием Бомон де Жаспр? — Робина не было в зале, когда прошлым вечером королева объявила о помолвке Скай: его послали за коробочкой с духами.

— Я вижу, придворные сплетни еще не дошли до тебя, Робби. Королева посылает меня в Бомон де Жаспр, маленькое герцогство между Провансом и Лангедоком. Я буду женой герцога.

— Ужасно! — Лицо мальчика превратилось в маску гнева. — Тело моего приемного отца еще не остыло в могиле, а она требует, чтобы ты вышла замуж? Мама, ты просто ее не поняла. Королева не может этого требовать! Она не имеет права!

Скай не могла разрушать его идеал Елизаветы Тюдор. Он был англичанин, и не просто англичанин, а отпрыск одного из знатнейших родов. Но его титул и богатство ничего не значат без его полной преданности короне, это Скай понимала.

— Робби, — тихо сказала она, привлекая сына к себе, — королеве нужна моя помощь, ей нужна морская база на Средиземном море, и Бомон де Жаспр прекрасно для этого подойдет. Ей нужен агент на границе с Францией и Испанией. А взамен герцог требует от Англии только жену. Я горда, что королева настолько доверяет мне, что поручила это дело мне, хотя я и ирландка. Найл гордился бы мной, и твой отец, и Виллоу тоже.

— Об этом я не подумал, мама, — сказал он, но его зеленые глаза наполнились слезами, а губы задрожали.

— Я увижу тебя снова, мама?

— О Робби! — Она крепко обняла его. — Я устроюсь, и ты приедешь ко мне. И ты, и Виллоу, и Дейдра, и твой маленький братик Патрик. Даже Мурроу и Эван, если захотят!

— Когда ты едешь, мама? — Его голос дрожал.

— Через месяц. — Она поцеловала его. — Ну, иди, любовь моя. Я всю эту осень была в Ирландии, и ты нисколько по мне не скучал. Вы так увлечены двором, мой лорд Линмутский!

На его губах проскользнула улыбка, и он вдруг стал так похож на отца, что Скай чуть не задохнулась от нахлынувших воспоминаний.

— Возможно, мадам, — напыщенно произнес он, и она рассмеялась.

— Грубиян, ты с каждым днем все больше становишься похож на Джеффри.

— Робби Саутвуд! — В дверях стояла Виллоу, нетерпеливо постукивая ножкой о пол. — Сколько еще ты можешь находиться в доме нашей матери, не поздоровавшись со мной?!

Робби вырвался из объятий Скай и элегантнейшим образом расшаркался перед своей единоутробной сестрой, срывая одновременно с головы маленькую темно-зеленую бархатную шапочку с фазаньим пером.

— Ваш покорный слуга, мисс Смолл, — произнес он, низко кланяясь.

Виллоу сделала в ответ изящный реверанс, разведя складки своих розовых бархатных юбок.

— Добрый день, граф, — сказала она. Но тут же дети с хохотом и визгом бросились в объятия друг друга под счастливым взглядом улыбающейся матери.

— Не найдется ли места и для меня? — раздался вдруг голос.

Скай повернулась и увидела в дверях высокого темноволосого мальчика.