Попробуйте позвонить позднее - Наталья Андреева

— Какую справку?

— Что он — инвалид. Нетрудоспособен. Значит, потребуют половину. Но у тебя несовершеннолетний ребенок. Это бесспорная половина. Ну и ты, жена. Уж и не знаю, кому сколько присудят.

— Ты думаешь, они будут судиться?!

— А как же! Поэтому в твоих интересах, чтобы твоего мужа как можно дольше не нашли. Я имею в виду его труп, если Веню убили. Понимаю, звучит цинично, но в этом случае вопрос о наследстве откладывается. Так что не спеши его искать. Если он жив, то объявится. Я знаю, что он вас очень любит, тебя и Дашу. А если он умер… Если умер, то искать его не в твоих интересах. Пусть они ищут.

— Боже! Что ты говоришь! — простонала она.

— О себе надо думать. И о дочери, — сухо сказала Лида. — Итак, квартира. Большая, три комнаты. Я думаю, две из них можно сдавать.

— Жить в одной квартире с чужими людьми?!

— У тебя есть альтернатива: умереть с голоду. Сколько ты за нее платишь?

— Пять тысяч.

— Пять тысяч рублей в месяц. Плюс домработница и консьержка. Домработницу вычеркиваем сразу. Полы помоешь, белье погладишь, от этого еще никто не умирал. Расходы по загородному дому тоже вычеркиваем. Все равно он не твой. Остается квартира. Я думаю, долларов триста за комнату можно брать. Это минимум. Район хороший, до метро близко. С каждого по триста в месяц. И коммуналку делить на троих. С голоду ты не умрешь, но… От элитной гимназии для Даши придется отказаться.

— Никогда!

— Тогда думай сама.

— Я пойду работать.

— И что ты умеешь делать, извини за нескромный вопрос? — спросила Лида, затянувшись сигаретой. Они подошли к сути.

— Возьми меня на работу.

— Куда?

— К себе на фирму.

— Кем?

— Ну, хотя бы секретарем.

— Ты знаешь языки? Какова у тебя скорость печати? Как быстро ты набираешь текст? Умеешь пользоваться факсом, ксероксом? И потом: тебе тридцать четыре года. Старовата ты для секретарши. К тому же без опыта работы. Я бы могла взять тебя офис-менеджером. За триста долларов, поскольку ты ничего не умеешь. Сидеть на ресепшн и подавать чай-кофе. Я знаю, ты хорошо готовишь. — Лида окинула ее оценивающим взглядом и кивнула: — Внешность подходящая. Но… За вычетом расходов на дорогу и обед у тебя останется совсем немного. Устроит это тебя? — Лида глубоко затянулась.

— Но почему ж так мало? — вскричала Инна.

— Мало? Я делаю тебе одолжение. Это акт благотворительности, если хочешь. Сомневаюсь, что ты вообще можешь работать. Ведь надо вставать в семь утра.

— Я рано встаю.

— Ехать в маршрутке, потом на метро. Сидеть весь день в офисе, отвечать на звонки, в перерывах бегать с тарелками и чашками. И называть меня Лидией Ивановной. Соблюдать субординацию. Запомни: там, где начинаются деньги, дружба заканчивается. Что тебе нужнее: подруга или триста долларов в месяц?

— Триста меня никак не устроит, — упавшим голосом сказала Инна. — И как быть с Дашей? Во сколько я буду приезжать?

— Часов в девять вечера. Но надо еще по магазинам пройтись, приготовить ужин.

— Нет, мне это не подходит.

— Я так и думала, — кивнула Лида. — Но, дорогая моя, так живет большинство женщин, за исключением тех, кому повезло с мужем, как, к примеру, тебе. Дом — работа, работа — дом. И ничего! Как-то приспосабливаются! Это на первый взгляд кажется, что страшно. Пройдет месяц-другой, и ты привыкнешь. Так же, как и все. И даже будешь находить в этом удовольствие.

— Ты с ума сошла!

— Не всегда. Удовольствие будешь находить не всегда. Чаще будешь проклинать эту собачью жизнь. Но зато у тебя будут подруги, маленькие победы, каждый день какие-то новости. Жизнь будет бить ключом, я тебя уверяю.

— Да разве это жизнь?!!

— Извини, но ничего другого я тебе предложить не могу, — сухо сказала Лида, затянувшись сигаретой.

— А я так рассчитывала на твою помощь! Думала, мы подруги!

— И что? Вспомни, как ты вела себя, когда мы с Морозовым разводились? Часто ты мне звонила? А приезжала? Быть может, ты мне денег предложила?

— Но…

— А у меня были трудные времена. Олег меня крепко прижал. Быть может, ты предложила мне пожить у тебя?

— Где?!

— В загородном доме.

— Но я не думала, что…

— Ты иногда звонила, выражала сочувствие, мы какое-то время болтали, но на этом твоя помощь ограничивалась. Я сделала больше: предложила тебе работу.

— За триста долларов! Да это же гроши! Мы же в Москве живем! Это один из самых дорогих городов мира! А ты мне предлагаешь такую зарплату! Это же смешно!

— Для человека с твоим образованием и без опыта работы очень даже неплохо. Извини, но сделать больше я для тебя не могу, — повторила Лида.

— Я и не думала, что ты такая.

— Какая такая? — прищурилась подруга.

— Ты мне и денег взаймы не дашь?

— Дам. Но только один раз. Содержать тебя с дочерью я не намерена.

— И… сколько?

— Триста долларов. Взаймы. Я не рассчитываю получить назад эти деньги, но порядок есть порядок.

И Лида полезла в кошелек. Инна побагровела. «Я не возьму! Ни за что не возьму!» Но тут ее рука сама собой потянулась к деньгам.

— Я попрошу тебя не обращаться больше ко мне с просьбой о деньгах, пока ты не вернешь долг, — тихо, но твердо сказала подруга.

— Спасибо, — холодно ответила Инна. — Я все тебе верну. А сейчас мне надо идти. Даша дома одна.

— Я обещала тебя отвезти.

— Спасибо, не надо.

— Ты обиделась?

— Нет, что ты! — фальшиво сказала Инна.

— Ты обиделась. А зря.

Зазвонил мобильный телефон Лиды. Едва взглянув на дисплей, подруга встала.

— Попроси счет, — сказала Лида. — Я сейчас вернусь.

Она удивилась. Раньше Лида никогда так не делала. У них не было друг от друга тайн, да Инна и не имела привычки подслушивать чужие разговоры. Это было так необычно, что она насторожилась. Она попросила счет, отдельно свой, отдельно для Лиды. Подруга вернулась быстро. Лицо у нее было взволнованное, хотя Лида быстро взяла себя в руки.

— Я и в самом деле не смогу тебя отвезти, — сказала та. — У меня важная встреча.

— С кем?

— Ну, что там у нас? — Лида придвинула счет, так и не ответив на ее вопрос, и достала деньги.

Она тоже достала кошелек.

— Оставь, я заплачу, — сказала, увидев это, подруга.

— Спасибо, не надо.

— Ну, как знаешь.

Лида с усмешкой смотрела, как она расплачивается и сколько оставила на чай. Потом сказала:

— И ты хочешь, чтобы я взяла тебя на работу?! Тебе еще многому надо учиться. В частности, не быть такой гордячкой. Клиенты этого не любят. Предлагают — бери. Надо использовать любую возможность, чтобы сэкономить деньги. Из тех восьми тысяч, что я тебе дала, ты пять сотен оставила здесь. Это глупо. Если ты по-прежнему будешь задирать нос, нам не по пути. Тем более если ты будешь так транжирить деньги. Ты еще не поняла, что твоя жизнь круто изменилась. Вот когда ты заработаешь хоть копейку, ты будешь относиться к деньгам по-другому. Когда-нибудь ты скажешь мне спасибо. За сегодняшний вечер, за то, как я с тобой обошлась.

— Да ты меня унизила! Воспользовалась моментом!

— Когда-нибудь ты узнаешь и цену дружбе. И повторяю: скажешь мне спасибо. Инна, нет другого способа. Я знаю: это больно. Но ты сама должна справиться, понимаешь? Сама!

— Кто-нибудь может предложить мне зарплату больше, чем ты сейчас?

— Смотря где ты будешь работать, — усмехнулась Лида. — Можно пойти на панель.

Она вспыхнула:

— Хватит меня оскорблять!

— Понимаю: не с твоим характером. Однако голод не тетка. Что бы я тебе посоветовала? Есть гигантский молох, который принимает всех. Где не надо проходить конкурсный отбор и нет испытательного срока. Пришла — работай. Место есть всем. И заработать можно неплохо.

— Что это?

— Рынок. Торговля.

— Чтобы я встала за прилавок?!

— А чем ты лучше других? Думаешь, я другая? Тоже торговка. Продаю услуги. Вся страна торгует. Дома не строятся с такой скоростью, с какой строятся магазины. У тебя есть регистрация — уже хорошо. Оформишь медицинскую книжку, и…

— Мне пора. — Она поднялась.

Лида тоже встала со словами:

— Мне тоже.

Они вместе направились к дверям. На улице Лида сказала:

— Ну, желаю удачи.

— Спасибо. Тебе тоже… всех благ, — холодно ответила Инна.

И они разошлись. Лида села в сверкающую иномарку и стала выруливать на проспект, а она побрела к метро.

Пришлось вновь отстоять небольшую очередь в кассу. Она ведь рассчитывала, что Лида ее отвезет, и купила талон лишь на одну поездку. Народу было поменьше, толпа схлынула. В вагоне Инна прижалась спиной к стеклянным дверям и стала затравленно озираться. «Что я здесь делаю?! Как в страшном сне! Каких-то две недели, и жизнь моя круто изменилась! А дальше будет только хуже!»

Она вспомнила о Дюшке. Надо ей позвонить. Есть еще один денежный источник, живительный родник. Надо использовать любую возможность, чтобы как можно дольше остаться на плаву. Пока она не найдет работу. Не может быть, чтобы под огромным щедрым солнцем Москвы не нашлось местечка для Инны Козловой! Ведь Москва — такой большой город! И здесь крутятся сумасшедшие деньги!