Башня Занида - Лайон де Камп

- Они будут ее пытать?

В ответ он пожал плечами. Пение смолкло и наиболее роскошно одетый священник взошел на ступеньки кафедры. Откуда-то поблизости Феллон расслышал шепот на балхибском:

- Почему жрецы третьего разряда отделились? Это не соответствует ритуалу. Они так столпились, что среди них вполне может скрыться чужак...

Другой человек шепотом призвал к молчанию, и священник на кафедре заговорил.

Начало службы не очень отличалось от обрядов большинства земных религий: молитвы на варастианском языке, гимны, провозглашение благословений и проклятий, и тому подобное. Феллон ерзал, переступал с ноги на ногу, стараясь не шуметь. В паузах были слышны слабые стоны лесной женщины. Жрецы кланялись друг другу и статуе Ешта, протягивая символические предметы.

В конце церемонии жрец вновь поднялся на кафедру. Молящиеся застыли в ожидании, и Феллон понял, что приближается кульминация службы.

Жрец заговорил на современном балхибском:

- Слушайте, дети мои, рассказ о том, как бог Ешт был человеком. И следите за нашими действиями во время моего рассказа, чтобы вы всегда помнили об этих печальных событиях и чтобы это впечатление отразилось на всей вашей жизни...

На берегах реки Зигрос бог Ешт впервые воплотился в теле мальчика Кхараджа, игравшего с товарищами. Когда дух Ешта снизошел в тело Кхараджа, тело заговорило так: "О, мои товарищи по играм, слушайте и повинуйтесь. Ибо я больше не мальчик, а бог и несу вам слово и волю богов..."

Во время этого рассказа остальные жрецы пантомимой повторяли действия Ешта-Кхараджа. Когда жрец на кафедре рассказывал о том, как один мальчик отказался повиноваться словам Ешта и смеялся над Кхараджем, а тот указал на него пальцем, и мальчик упал мертвым, роскошно одетый жрец упал на пол, изображая умершего.

Пантомима продолжалась, в подробнейших деталях рассказывая о юности Кхараджа; в ней приняла отнюдь не добровольное участие женщина, игравшая роль бога, погибающего от пыток. Глаза кришнанцев - и жрецов, и мирян - сверкали во время этого спектакля. Феллон с ужасом отвел взгляд, а рядом с собой он слышал славянские проклятия Фредро.

Энтони Феллон не был человеком с благородным характером. И хотя он был ответственен за смерть многих людей в своих приключениях и авантюрах, он никогда не был бессмысленно жесток. Ему нравились кришнанцы, но только не их садизм, обычно скрытый и проявляющийся только в таких случаях, как это изображение пыток бога.

Теперь, хотя он старался не смотреть на это постепенное расчленение тела жертвы, он был вынужден до боли стиснуть зубы, ногти его впились в ладони. Он с удовольствием взорвал бы Сафк со всем его содержимым, как призывал неистовый Вагнер. Неужели потерявшиеся земляне Мжипы нашли свой конец на этой окровавленной плахе? Феллон, недолюбливавший бакхитов, раньше считал их обвинения против ештитов рекламным ходом в соперничестве. Но теперь он понял, что жрецы Бакха знали, что говорили.

- Спокойно, - прошептал он Фредро. - Все должны считать, что мы наслаждаемся этим зрелищем.

Жрец запел новый гимн, и служба продолжилась. После длинного ряда молитв и благословений жрец спустился с кафедры и пошел во главе процессии обратно тем же путем. Когда Феллон и Фредро в составе колонны жрецов достигли гардеробной комнаты, они услышали гул множества ног: молящиеся покидали зал. В то же время послышался и звон цепей, и провели нового пленника. И вскоре должна была начаться очередная жестокая служба. Украдкой посматривая на последних жрецов, Феллон положил свою шапку на стойку и пошел к выходу в сопровождении Фредро, все еще не пришедшего в себя после ужасного зрелища.

Необъяснимые звуки вновь донеслись до ушей Феллона, на этот раз яснее, так как их не заглушало пение и молитвы. Остальные жрецы столпились группами, разговаривая, или уходили куда-то по своим делам. Феллон кивнул в сторону коридора, шедшего вдоль наружной стены.

Они пошли по этому дугообразному коридору. На левой стене был ряд надписей, при виде которых Фредро пришел в крайнее возбуждение.

- Вероятно, докалвмский язык, - прошептал он. - Кое-что я могу расшифровать. Мы должны задержаться и скопировать...

- Даже не думайте! - прошипел Феллон. - И можете вообразить, что подумают эти парни, увидев ваше занятие? Если они нас поймают здесь, то мы будем участниками следующей службы.

Некоторые двери налево были открыты. Они вели в помещения, где хранилась церковная утварь и другие предметы; из одной из комнат доносились кухонные запахи.

Феллон видел, что стены везде имеют необычную толщину, так что коридоры и комнаты были похожи на углубления в сплошной массе, а не на помещения, разделенные перегородками.

Никто не остановил их и не заговорил с землянами, пока они шли по изгибающемуся коридору к лестнице, известной Феллону по плану. Здесь звуки слышались яснее. Лестница занимала половину ширины коридора, и по ней поднимались и спускались жрецы.

Феллон быстро поднялся по ней на следующий этаж. Здесь, по-видимому, были жилые помещения и спальни жрецов. Земляне быстро осмотрели эти помещения. В одной из комнат Феллон увидел жреца-проповедника, его великолепное одеяние сменилось черным костюмом. Он сидел в кресле, курил большую сигару и читал спортивную страницу "Рашма". Странные звуки на этом этаже были слабее.

Феллон и Фредро вновь спустились по лестнице и вновь пошли вдоль по коридору. И вскоре они наткнулись на лестницу, ведущую вниз. Они привела их к массивной железной двери, перед которой стоял кришнанец в мундире гражданской гвардии Занида; в руках он держал алебарду.

И Энтони Феллон узнал Джиреджа, ештита, которого он задержал за участие в дуэли две ночи тому назад.

15

В течение нескольких секунд Феллон всматривался в вооруженного кришнанца. Затем инстинкт игрока, который в прошлом не раз приводил его к успеху - впрочем, и к поражениям тоже, - заставил его подойти к охраннику и сказать:

- Здравствуйте, Джиредж!

- Здравствуйте, преподобный отец, - ответил Джиредж с вопросительной ноткой в голосе.

Феллон поднял голову, чтобы его лицо было видно из-под капюшона.

- Я пришел, чтобы вы выполнили свое обещание.

Джиредж вгляделся в лицо Феллона и почесал затылок.

- Я... я где-то видел вас, отец. Ваше лицо мне знакомо. Готов поклясться мужеством Ешта, что мы встречались, но...

- Вспомните землянина, который спас вас во время дуэли.

- О! Вы хотите сказать, что вы...

- Вот именно. Вы ведь не прогоните нас?

Охранник выглядел обеспокоенным.

- Но как... что... это святотатство, господа. Я должен...

- Послушайте, неужели вам никогда не хотелось сыграть шутку с этими напыщенными жрецами?

- Шутку? В святом храме?

- Конечно. Я бился об заклад в тысячу кардов, что смогу, замаскировавшись, проникнуть в подземелье Сафка и выйти обратно. Естественно, со мной должен быть и свидетель. Я заплачу вам десятую часть из моего выигрыша, если вы подтвердите, что видели меня здесь.

- Но...

- Что "но"? Я не прошу вас совершить святотатство. Я даже не предлагаю вам и взятку. Всего лишь честно заработанный гонорар за правдивый ответ, если вас спросят. Что вас тревожит?

- Но, добрые мои господа... - начал Джиредж.

- И разве вы не обещали мне помочь в случае необходимости?

Переговоры продолжались еще какое-то время; но мало кто из землян или кришнанцев мог долго сопротивляться настойчивости Феллона, когда он хотел чего-нибудь добиться.

Когда Феллон, наконец, поднял гонорар до четверти своего мнимого выигрыша, сбитый с толку Джиредж согласился, сказав:

- Сейчас конец четырнадцатого часа, мои мастера. Вы должны вернуться до конца пятнадцатого, а не то подойдет к концу моя вахта. Если не успеете, вам придется там ждать до завтрашнего полудня, когда вновь на пост заступлю я.

- У вас девятичасовая вахта? - спросил Феллон, сочувственно поднимая брови. Так как кришнанцы делили свои долгие сутки на двадцать часов, начиная с рассвета (точнее от момента, равно отстоящего от полуночи и полудня), это означало, что вахта Джиреджа длилась больше двенадцати земных часов.

- Нет, - сказал Джиредж, - у меня ночное дежурство лишь раз в пять ночей, завтра я замещаю одного из товарищей.

- Мы дождемся, - сказал Феллон.

Кришнанец прислонил алебарду к стене, чтобы отпереть дверь. В двери, как и везде на Кришнане, был грубый замок, состоящий из двух скользящих задвижек с двух сторон. В задвижках были отверстия для ключа. Ключом можно было отодвинуть внутреннюю задвижку. Наружная задвижка тоже была защелкнута.

Джиредж взялся за эту задвижку и отодвинул ее, затем ключом открыл внутреннюю. Затем нажал на металлическую дверную ручку. Дверь со скрипом отворилась.

Феллон и Фредро проскользнули внутрь. Дверь за ними захлопнулась.