Отчим подруги (СИ) - Кисс Марианна

- Я не могу!... Не могу! – произношу рвано, Лев останавливается.

- Тебе больно? Прости, - вытаскивает член, просовывает пальцы между моих ног, гладит мокрые складки, - ладно, сегодня не будем.

- Нет… я хочу продолжить, - обернулась и требовательно глянула на него.

- Ты точно этого хочешь?

- Да, я хочу, - говорю уверенно, вижу, он меня жалеет.

Он снова суёт в меня член, начинает двигаться, трогает мою грудь, сжимает соски. Я не хочу чтобы он останавливался. Моё тело натянулось, как струна. Постепенно вхожу в состояние наслаждения перед оргазмом…

- Вот этим мы с тобой будем заниматься… каждый день, - рычит Лев мне на ухо.

Давит сильнее, мощнее. Он держит мою ногу, чтобы она не упиралась в гипс и раз за разом бьётся бёдрами о мои бёдра.

- Да-а! – натужно выдыхаю, упираясь рукой в стену.

Ниже и ниже нагибаюсь, каждый толчок в меня это подтверждение - я тут и я никуда отсюда не уйду. Резко выгнулась наполняемая мощным сладостным удовольствием. Схватилась за его шею Льва, прижалась к нему, когда он делает быстрые толчки. Закатила глаза от удовольствия и ничего не мешает, ни гипс, ни неудобная поза, на всё уже плевать.

Он мой! Лев мой! Это не он меня получил, это я его получила. Мой. Только мой.

Он тихо выдохнул и остановился, упёрся лбом мне в спину.

- Сегодня я буду тебя насиловать, извини, - усмехнулся он, - я слишком долго этого хотел…

- Я не возражаю, - оттолкнулась от стены, выровнялась и прижалась к нему всем телом. Он обхватил меня сзади руками и до боли стиснул в объятьях, провёл ладонями по телу, словно пытаясь охватить всю сразу.

- Ты моя. Запомни это, Аника, - выдохнул упрямо.

- Я согласна, - улыбаюсь.

-----

Стою в ванной. Голая. Если не считать частей тела скрытых под гипсом. Лев моет меня. Воды в ванной нет. На полке стоит небольшой таз с тёплой водой. Лев мочит в нём мочалку, выкручивает, наливает гель, окунает в таз, мылит и потом обтирает моё тело.

Никогда не думала, что процедура мытья может быть такой чувственной, до невозможности приятной. Лев следит, чтобы ни одна капля не стекала под гипс, успевает стереть полотенцем.

- Расскажи мне, как ты жила всё это время? – задумчиво трёт мою спину.

Я повернула голову, глянула ему в глаза. Сжала губы и отвернулась.

- Плохо жила, - отвечаю, улыбаясь, снова глянула через плечо.

- Почему, - удивлённо сводит брови.

- Потому что… тебя не было рядом, - признавшись, окончательно отвернулась к окну.

- Ну, теперь-то я рядом, значит…

- Значит, всё будет хорошо, если ты не выгонишь на улицу бедную девушку в гипсе, - усмехнулась.

Он остановился, перестал меня тереть, бросил мочалку. Перешагнул бортик ванной, встал напротив, обхватил меня руками, я прижалась к его телу.

- Нет, я тебя не выгоню, не мечтай, - склоняется и целует мои губы, проникает между ними языком, глубоко и нежно.

И я снова в сладостном восторге. Я помешана на нём. Обезумела.

Я люблю его. Понимаю это прямо сейчас.

И мне становится страшно. А вдруг всё это неправда?

Отстраняюсь, закрываю ладонью глаза. Хочется плакать.

Хочется требовать, чтобы он тоже любил меня.

- Ты чего? – трогает мой подбородок, приподнимает, заставляет смотреть в глаза.

- Просто, - чувствую, глаза мои наполняются слезами.

- Запрещённый приём, - стирает пальцем покатившуюся по щеке слезу. – Если ты думаешь, что всё это временно, то ты ошибаешься, у меня самые серьёзные намерения. И самые далеко идущие планы. Я не шучу. Ты мне веришь?

Я киваю.

Конечно, я верю ему.

Он обнимает, притягивает меня к своей сильной груди. Растираю мыло. Мне хочется всё время прижиматься к нему.

- Малыш, конечно, я люблю тебя… Ты нужна мне… Как воздух нужна.

Всё. Это всё, что мне нужно было услышать.

- И я тебя люблю, - отвечаю, прижимаясь щекой к его груди.

Конец