Семь легенд мира - Оксана Демченко

Он кивнул и вышел в темный внутренний двор. Пустой и тихий, плотно выстланный во много слоев теплой прелой влагой тумана, пахнущей старым сеном и факельным дымом. Сел возле многочисленных емкостей с водой, умылся и задумался надолго. Что может дать Архипелагу уникального и бесценного славный дабби Амир Багдэш? Он прекрасный человек, его дочь совершенно очаровательна, умна и добра, у нее сильный характер. Увы, этого мало, как и денег, услуг или подарков. Возможно, Деяна права, решать задачу вообще рано: еще ничего не случилось, и пока капитан и его гостья вполне мило и невинно дружат. Он понимает свой долг. Джами вполне отчетливо осознает, как ей далеко до претензий на место княгини, да и не мечтает она о родовом замке! Вот только дело не в месте, а в человеке.

Еще недавно Тоэль не решался всматриваться в души пристально, а теперь попробовал и удивился. Сверху он видел мир и любовался его красками. Здесь, внизу, он получает не меньшее удовольствие, оказывается, от созерцания душ. И началось все с маленькой Миратэйи, показавшей ему свое видение окружающего. Слепое, но полное доброты и внимания.

Он ковал клинки, думая о составе сплава, легирующих добавках и форме, о закалке и отпуске стали, о полировке. Но не о руке и душе будущего владельца. Каким был бы клинок, решись он создать оружие для Джами? Тоэль устроился поудобнее, откинувшись на стену дома. Прикрыл глаза.

Конечно, сабля. Легкая, упругая, и с хорошо защищенной гардой. Северного типа, с узорным лезвием почти ровной ширины по всему клинку, относительно небольшой кривизны, как у конников народа…

Нет, не то. Он и прежде делал оружие для красоты и прочности. Любой девушке сложения Джами – невысокой, хрупкой, тонкой, – он бы предложил именно саблю. Но ведь сейчас он думает про бесподобную Джами Багдэш, а не какую-то незнакомку, похожую на нее внешне. Трудно представить иную – и похожую… Кто такая Джами и от чего ей нужна защита? Или для «одинокого цветка розы» первично нападение?

Словно подслушав мысли, синеглазая возникла рядом. Не замечая Тоэля, устало прошла через двор, опустила руки в воду по плечи, выбрав глубокую бочку, окунула лицо. Резко выпрямилась и встряхнулась, тихонечко рассмеялась. Ей нравилась новая жизнь: бриг, люди капитана, обожающие своего «бродягу Тая» и готовые оберегать его; безмерно знатный и совершенно не кичливый магистр; снави, так неожиданно пришедшие, и очень простые в общении; личный дракон, решивший помогать маленькой сестренке – Мире. Здесь ей было легко и интересно. Куда интереснее, чем за столами таверн, где обсуждались сделки, в лавках купцов, показывающих диковинные чужеземные товары, даже в караване. А еще ей очень нравилось море.

Джами зябко вздрогнула и обернулась, осознав постороннее присутствие – то ли в своем сознании, то ли во дворе. Подошла и пристроилась рядом.

– Снави добирались сюда без отдыха, – сказала она совсем тихо. – Очень трудная у них жизнь. Я бы не смогла отказаться от всего ради чужих людей.

– Неблагодарных, – добавил Тоэль.

– Увы, да. Семь лет назад в Кумате был мор, и их звали, как последнюю надежду. Клялись все отдать за спасение. А потом даже к столу городского головы на праздничный ужин в честь спасения от недуга не позвали. Он – голубых кровей, князю родич. А у девчушки, лечившей нас, не было даже толковых сапог. Ее от слабости качало. Голова бросил в осеннюю грязь кошель и ушел. За деньги сыну жизнь купил, вот как он решил. Женишку моему, который весь в папу, – душу-то ему купить забыли.

– Ты ее хоть накормила?

– Мы с мамой. Накормили, одели, в дорогу собрали. Уговаривали зиму переждать, но она спешила. И, совершенно как Мира, не желала огорчаться из-за людской глупости. Говорила: дети живы – значит, все удалось. Нет, я бы так не смогла и не стала. Я другая.

– Снавей и не может быть много. А прочие должны жить иначе. Хлеб растить, скот пасти, править, голове вашему мозги на место вставлять, раз сердца нет. Или его выставлять из города. У тебя есть иной дар, ты умеешь людям помогать, даже когда они делают вид, что в помощи не нуждаются. Как та снавь без сапог или наш князь, попытавшийся отвернуться от жизни. Ты замечательная, Джами Багдэш. И я рад, что мы поплывем вместе.

– Спасибо.

– А пока – иди спать. Завтра целый день грузить и крепить, таскать и размещать. Ты же станешь приглядывать и опять не отдохнешь.

– Я выносливая. И мне очень нравится «Лебедь». Он красивый и быстрый. Не зря он здесь ценится, как хороший конь в степи, не на золото, а как кровная родня…

– Именно так, флот для Архипелага – это… идеальное решение нерешаемой проблемы! Вообще-то их корабли весьма убоги и медлительны, что нам на руку, – Тоэль рассмеялся. – Именно так. Джами, гонец к матери уже уехал?

– Утром отправляется. Бикар сам из экипажа выбрал юнгу, мальчишка чуть не плачет – без него поплывем.

– Пошли. Ты должна помочь мне описать отцу один маршрут, который обязан остаться для прочих тайной. Мне следует кое-что поручить Амиру, и очень важное.

Письмо он писал долго. Сперва Джами усердно зашифровала маршрут со всеми ориентирами в понятную лишь их роду систему обозначений. Прочее Тоэль дописал потом, в одиночестве, проводив девушку до комнаты и поднявшись в свою. Там и правда было жарко, и к тому же влажно, под самой-то крышей. Но Ками духота спать не мешала, люди народа ш’ати вообще весьма легко переносят превратности погоды. Айри испортил несколько листов бесценного пергамента, подбирая слова и наиболее грамотно и точно составляя инструкции. Времени мало, едва ли у них получится, но все же! Вот вернется обратно – и узнает. Будет интересно поглядеть! А уж как удивится Деяна…

Утром начался нормальный «ужасный ужас» по определению Джами, единственной из всех – абсолютно спокойной и собранной в водовороте дел, несущем крупные бревна опасных проблем и еще более противные мелкие щепки ссор, спешки, путаницы, неразберихи и суеты. Невысокая, способная яростно спорить и ехидно доводить собеседника, она потрясла экипаж иным, неожиданным и редкостным, умением: знать о погрузке все и замечать даже ничтожные проблемы. И держать в крепких руках весь процесс, оставаясь вопреки любым склокам и неприятностям совершенно ровной в поведении.

Нанятые дополнительно грузчики работают небрежно. Кто старший? Немедленно заменить тех троих, они кряхтят за шестерых, а грузят неполную меру одного. Нет, не надо говорить, кто и при каких обстоятельствах способен исправиться, за святость она не доплачивает, только за перемещенные мешки, тюки и бочки.

Вместо коричневого риса предложили шлифованный белый, он куда дороже, в чем же недовольство? Заменить, или через час рис будет получен у иного торговца, с хорошей памятью. Нет, муку такого качества она тоже не могла оплатить. Мешки должны быть плотные и с целыми швами. Иного размера, она точно помнит, что и где видела вчера, эти с другого склада.