Роско планета Анджела - Николай Полунин

— Понял, и ты сидишь, как дурак.

— Я только хотела сказать, что у Крааса все получается в самую меру.

— Ну, нет, — пробормотал Роско, с восхищением глядя на нее. Все-таки не удержался, а давал себе слово не отрываться от сеющейся в воду воды. — Нет, Ива, в одном ему уже повезло без всякой меры.

Ива удивленно повернулась — она тоже смотрела на дождь, — затем расхохоталась.

— Роско, да вы умеете говорить комплименты! Вы мне сперва совсем не таким показались.

Он сам не мог понять, что с ним. Куда подевались его обычная скованность и нелюдимость. С остальными он был прежним, а Переселенца Крааса, упитанного детину с кольцами белых кудрей до плеч и пухлогубой физиономией над торсом гиганта, просто возненавидел. Боясь, что это разглядят в нем, Роско сосредоточился на тех глубинных своих умениях, которые, надеялся, не дадут прочитать его открытую книгу совсем уж насквозь.

Ива была тонкой и гибкой, как деревце с тем же именем. Но ее совершенно не назовешь худой. Потрясающая женщина! — Роско не нашел другого определения. Фигура хрупкая и вместе с тем будто отлитая. Черты лица безукоризненны, и кажется невероятным, как эта шея выдерживает темную тяжелую медь прически. Кожа — как алебастр. Роско никогда еще не видел на Земле такой красавицы.

— Кажется, в дожде промежуток. Идемте наверх. Дом Крааса напоминал два плоских камня, положенных один на другой, причем верхний заметно нависал над нижним, давая тень. Выстроить себе жилье на Земле может каждый, но в случае Крааса явно не обошлось без привлечения дополнительных помощников. У Крааса имеется приятель Тос, который со своими добровольцами-энтузиастами как раз подобными делами и занимался.

Вообще добровольцам, как ни были они искусны, зачастую приходится едва не навязывать свои услуги. С Переселениями высвобождалось какое-то количество домов, и люди с большей охотой занимали готовое, нежели строились наново. Сказывалась дань традиции по уважению каждой пяди свободной площади на их кормилице-Земле. Не более чем обычай, ведь всем всего хватало с избытком.

Также и новый дом построить можно не во всяком месте. Были определенные нормы поведения и морали, были и прямые запреты — от Наставников. Скажем, места выходов из «лабиринта», о котором не обязательно было знать всем. Уникальные уголки природы, как вот здесь. Такие занимать единолично было как-то не принято. Хотя — Роско знал — в глубине эвкалиптовой рощи, среди ее прямых, чуть склоненных в сторону деревьев в белой коре, под ворохами гремучих листьев таится один из Домов Наставников.

Небольшой домик с плетеными стенами и крышей. Его отчего-то особо облюбовал Наставник Мик. Роско приходилось слышать обрывки разговоров, в которых Наставники подтрунивали, говоря, что Наставник Мик проводит тут по стандарт-месяцу и более, и дай ему волю, вообще бы отсюда не вылезал. Видно, у него было здесь какое-то занятие.

— Вам нравится сад, Роско?

Что только не росло в том саду, скрывавшемся за четвертой, обращенной от моря стеной дома. Даже Роско, повидавшему немало самых глухих и буйно заросших закоулков Земли, было удивительно, как умудрился Краас впихнуть сюда такое разнообразие. Банан раскрывал свои листья под секвойей, плоды навы свешивались с пустынного саксаула, а на одной пяди с агавами росли эдельвейсы.

— Удивительный сад. Но…

— Зачем?.. Да?

— Да. Я много ходил по Земле. Конечно, Земля щедра, но такого она все же не допускает. Тут все соседствует со всем. Краас…

— Это не Краас. Это Ольми. Ему нравится экспериментировать. Иногда может показаться, что цветы растут у него прямо из кончиков пальцев. Да если бы только растения были ему послушны. Гека, наша львица…

— У вас есть львица?

— Она просто дружит с нами. Два стандарт-месяца назад она принесла котят. То есть тогда она привела их к нам. Уже довольно самостоятельных. Она их нам показала. У нее двое… то есть двое и… третий. Вот увидите, Роско, что они сегодня станут вытворять. Краас с Ольми готовят… Но, кажется, я выдаю секреты раньше времени.

Роско смотрел на Иву. Здесь, на верхней галерее дома, ее выбившуюся прядь шевелил ветерок. Профилем Ивы можно было только безмолвно любоваться. Позади шумел прибой, в невиданном саду под ними кричали на разные голоса птицы. Роско очень внимательно смотрел на Иву.

— Слышите — гонг?

— Да. — Роско ничего не слышал.

— Сейчас все начнут возвращаться, а Краас все во зится в своем зверинце. Я вынуждена идти играть роль хозяйки.

— Вы и есть хозяйка.

Ива ответила улыбкой. У нее точеное и вместе с тем удивительно живое лицо. Роско впервые заметил едва проступающую россыпь нежных розовых веснушек.

— Я вас покину, Роско, не скучайте.

Она не исчезла прямо с места, как не преминула бы взбалмошная Нока. Ива тактично обошла Роско и мимо вазонов с тигровой расцветки неизвестными листьями, обогнув ограду верхней над террасой площадки, прошла на внутреннюю лестницу.

Иногда Роско задавался желчным вопросом, для чего вообще сохранены разнообразные лестницы, переходы, мостики, ворота и прочее.

«Тогда уж и окна, и двери», — поежась, сказал себе он. Отвратительно это охватывающее время от времени ощущение собственной чужеродности. Но Иву он проводил глазами. Пожалуй, более пристально, чем просто женщину, от которой нельзя не потерять голову.

Интерес к Иве — проявляя его, разумеется, исподволь, уж как это у него получалось — Роско почувствовал в себе два дня назад, через день, когда, переплыв Срединное море в утлой лодочке с одним кормовым веслом, явился к этому новому дому Переселенца Крааса.

Спервоначалу он, на потеху всем остальным, просто уставился на Иву Краас, не в силах отвести глаза, которые будто сами поворачивались за ней. Она реагировала спокойно, уж ей, ясно, было не привыкать. Тем омерзительнее казалась самодовольная ухмылка Крааса, с которым Роско и знаком-то был только через Нокину компанию из двух перекрещивающихся семей открытого типа. При любой возможности Краас стремился демонстрировать всем, будто с Роско они — не разлей вода. Ива молча улыбалась и на это.

Прошли сутки, Роско совладал с первым ошеломлением, и тогда пришло то обостренное внимание, которое он теперь с той или иной степенью успеха прятал. За сегодняшнее утро Ива также обронила несколько слов, которые стоило взять на заметку.

Хохот, громкие голоса послышались от фасада, что смотрел на море, и Роско, не спускаясь, перешел туда. Песок Искристого пляжа, даже влажный от дождя, сверкал мириадами искр, лишь блеск их был приглушен. Накатывающее море казалось чуть сероватым.