Выбор - Андрей Сергеевич Минин

он ничего не видел. Может же быть так, что не спится человеку? Тьфу. Зря я пошел на этот эксперимент в таком небезопасном месте, как караван, окруженный недругами со всех сторон. Больше я так глупо не поступлю.

О рабе я забыл через минуту. Слишком устал.

Как только я положил голову на подстилку из листов, сразу заснул, а утром, все повторилось в точности со вчерашним днем. Пока я завтракал, рабы бегали между повозками и запрягали в них ящериц, что не хотели никуда идти и рьяно бодались за свое место под деревом, что дарит такую приятную тень и листья, но все же грубая сила победила, и бедных ящерок запрягли. Сегодня рабов даже не покормили, пообещав, что они от пуза поедят в городе. Дали только воды. Тех, кто возмущался громче всех, отловили, привязали к повозке и прописали плетей. Я в эти моменты старательно смотрел в другую сторону, в какой раз напоминая себе, что это другой мир и не мне менять здешние порядки. Мне бы выжить и вернуться домой.

Я перевел взгляд на своего спутника, что вяло, ковырялся в тарелке. Сегодня он какой-то поникший.

— Чего нахмурился, Итиль? — Спросил я его, периодически морщась от вскриков истязаемых рабов и звука удара кнутом по голой спине.

— А? — Он отвлекся от своих дум и посмотрел на меня. — Да, так, — махнул он рукой. — Дядька сказал, что в следующий поход меня не возьмут.

Его дядька этот тот пожилой человек, с которым они встретили меня, когда я только вышел к каравану.

— Так что как только мы вернемся в Карнак, я снова буду выполнять скучные поручении старших, охранять город и учиться. Ты не представляешь, какая это скука следить за рабами в городе.

— Не представляю… — Прошептал я едва слышно.

Его отец дал команду двигаться и караван выступил. Через какие-то четыре часа времени, пустыня стала уступать место земле. Она была плохая, серая, потрескавшаяся, но это была земля, а не песок. А еще через два часа мы увидели крепость Амон и поля, что окружают эту город-крепость.

В воздухе стоял запах гари, но я не придал этому значения. Он был почти не заметен.

— Опа! — Воскликнул ошарашенный Итиль, заметив то, что я пропустил и, бросив меня, ничего не объяснив, он сел на своего ящера и умчался вперед, вместе с другими охранниками и магами ордена пустынных бродяг.

Тут то я и насторожился и прислушался к разговорам караванщиков. Они, конечно, принижали голоса, но и я не обычный человек. Слух у меня острый.

— Кто это, как думаешь?

— Тут и думать не надо. Песчаные крысы. Орден давно на ножах с ними.

— Плохие времена настали коли они в открытую нападают на города пустынных бродяг.

— А когда времена были лучше? Видел цену на воду? А что до войны между орденами… Нам, простым смертным нужно лишь выполнять несложные правила безопасности, которые знает каждый ребенок в семье, — говоривший начал загибать пальцы на руке. — Не заступать дорогу магам. Не выходить из дома по ночам. Обходить стороной плохие места и все будет хорошо. Пусть маги дерутся между собой.

В ответ на свой спич караванщик услышал ворчание.

— Скажи это тем, кто погиб после обрушения стены.

Теперь я понял, о чем они говорят. Я не видел этот город раньше и не знал, что его защищают высокие стены со всех сторон. Точнее защищали. Чем ближе мы подходили к городу, тем лучшая картина нам открывалась. Их больше не было. Все что осталось от стен это горы битого кирпича и камня. Вот это да-а-а… Не хило так тут повоевали. Несмотря на это, над городом все еще веяли стяги пустынных бродяг. Выходит орден песчаных крыс не смог его завоевать. Хотя, что я об этом знаю? Может их цель была не в этом? В любом случае, это не мое дело.

Уже в предместьях города, я с жалостью, которая не отразилась на моем лице, смотрел на изможденных, худых рабов. Тысячи, если не десятки тысяч людей работали лопатами, вскапывая убогую землю и убирая то, что осталось от погибшего урожая. Поля сожгли враги пустынных бродяг, и все их труды пошли в одно место. Вот откуда запах гари в воздухе.

На лицах этих людей я видел отчаянье. Я уже знал, что с едой и водой на проклятом континенте большие сложности. Потеря урожая это голод. И первыми пострадают именно рабы.

Когда мы проезжали мимо, они не смотрели на нас, а пытались спасти все что можно, стоя на коленях и с тревогой и полными слез глазами выискивая на земле свежие зеленые ростки. Женщины, мужчины и даже дети. Рабы, которых не трудно отличить от других людей. Их шеи стягивала ржавая цепь с болтающейся биркой, которую не снимешь через голову. На бирке указано имя раба и имя его хозяина.

Магов-рабов в полях не было. Их ценность слишком велика, да и ошейники что они носят, не напоминают цепи.

Я посмотрел не тех рабов, что мы вели в город. Их ждет такая же участь и скоро им на шею повесят бирки и они, так же как и эти люди будут работать за глоток вонючей воды, если конечно не сбегут, только вот куда? Да. На проклятом континенте еще остались места, где власть принадлежит орденам, что не поддерживают рабство, только вот смогут ли рабы добраться до них? Сомневаюсь. Даже я начал опасаться передвигаться по пустыне в одиночку.

Мерзость. Рабство это мерзость.

Как только рабы в полях находили целый зеленый росток, его бережно поливали. Вода была вонючей, смешанной с экскрементами ящериц и других животных вроде кри. Так делали специально. Хозяева полей не хотели, чтобы воду, которую они выделяют для полива, пили рабы. Но нет-нет, и я замечал, что ее все же пьют. Морщатся, процеживают через тряпки, но как только надсмотрщики отворачиваются, рабы делают глоток. Смотреть на это было очень трудно, особенно мне, не привыкшему к таким порядкам. Остальные словно не замечали рабов. Город был большой, около восьмидесяти тысяч жителей и только тридцать тысяч это свободные люди. Все остальные — рабы, так что каждый житель владел минимум одним рабом, вот такая ужасная математика. Людей с бирками на шее считали движимым имуществом.

Мы прошли предместья, и я выдохнул с облегчением.

Раньше чтобы войти в город, нужно было пройти через ворота, но сейчас в город-крепость Амон можно попасть с любой стороны. Стен то нет, и это срочно исправляли. Сотни магов в ярких одеждах разбрелись по периметру города, поднимая то тут, то там временные стены из песка и земли. Были тут и рабы, которых послали разгребать завалы из камня и кирпича, снося их в сторону и освобождая место для возведения новой стены.

Из-под завала мимо которого мы прошли, торчали, чьи то ноги. Трупы продолжают находить. Была разрушена не только стена, но и жилые дома, что стояли близко к ней. По улицам ходили люди, на чьих лицах оставило свой отпечаток горе. Не знаю, сколько погибших, но счет идет на тысячи жизней.

Было заметно, что власти города, представители ордена пустынных бродяг работали на износ, чтобы исправить ситуацию и делали все возможное, чтобы восстановить привычную жизнь крепости. Помимо них, я видел и других магов на улицах. То, что пустынным бродягам принадлежит этот город и окрестности, не значит, что в нем нет резиденций других орденов или магов, держащих здесь лавки или работающих в окрестностях крепости Амон. Медальоны что они носили на груди, несли изображения орденов, чьи названия мне были неизвестны.

Караван остановился. Началась долгая проверка. Власти города были нервными и на месте ворот, выставили усиленную охрану и даже то, что наш караван не чужой здесь, не изменило ситуацию. Проверяли всех на совесть. С применением магии и личным досмотром.

У меня начались небольшие проблемы. Все же я здесь человек неизвестный,