Тени Ахерона 1. Тени Ахерона - Керк Монро

Киммерийца извиняет только одно — он искренне ненавидел этот несуразный монумент, подаренный его величеству благодарным аквилонским народом, и полагал, что большего оскорбления в жизни не получал. Действительно, зверская рожа бронзового монарха наводила на размышления о его умственных способностях, пышногрудая красавица, каковую он прижимал к груди (аллегорический символ Аквилонии), была вульгарна до невозможности, а украшавшие подножие памятника аллегории Славы, Доблести и прочих достоинств короля вызывали рвотные позывы, настолько слащаво и пафосно были изваяны.

Впрочем, я отвлекся.

Так вот: Конан, узрев перед собой желтоглазое и клыкастое непотребство, вовсе не схватился за оружие (которого при нем, кстати, не было) и отнюдь не бросился в бой. Король сначала изобразил на лице искреннее изумление, а затем с восторгом бросился в распростертые объятия этого… этой… не знаю, как сказать.

— Рэльгонн, дружище! — восторженно орал Конан, обнимая отвратительного монстра. — Тебя ли я вижу? Сколько лет не виделись, рожа вампирская! Одиннадцать?

— Нет, десять, — посмеиваясь, ответило существо, поименованное Рэльгонном. — Помнишь, во времена войны с пиктами на Черной реке мы вместе немного поразвлеклись? История с Зогар Сагом?

— Конечно, помню! Почему не заглядывал? Ты ведь можешь летать куда захочешь, знаешь где меня найти! Как нам тебя не доставало во времена появления Зеленого огня!

— Я тогда посчитал, что Конан Канах уже совсем взрослый мальчик и сам управится со столь незначительными трудностями.

— Давай, присаживайся! Хальк, где вино? Что, неужели кончилось?

Я, не думая о последствиях, машинально дернул за шнур, который должен был пробудить к жизни колокольчик в комнате камердинера, обязанного являться по первому зову. Надо понимать мое состояние — Конан, всегда искренне ненавидевший разнообразную нечисть, буквально обезумел от радости при появлении страшенного вампира. Что, Сет вас всех зажри, тут происходит? Может, киммериец заболел?

Только мы расселись, как в дверь деликатно постучали, и на пороге вновь образовался Джигг. Словно и не ложился спать — выглядит безупречно.

— Господин барон?

— Э-э… — выдавил я, но Конан взял ситуацию в свои руки:

— Приятель, тащи еще пару кувшинчиков! Самого лучшего, что есть в погребах Ройла!

К несчастью, упырь не успел спрятаться под капюшоном — просто запутался в его складках. Я ожидал, что сейчас поднимется шум на весь замок, однако Джигг с королевской невозмутимостью взглянул на проклятущего упыря, и вопросил:

— Я не буду слишком навязчив, если предложу досточтимому месьору вампиру свежей свиной крови? Свиней забивали только сегодня.

— Нет, благодарю… — кажется, редкостное хладнокровие Джигга даже кровососа привело с замешательство. — Мне будет вполне достаточно вина.

— Как будет угодно господам, — камердинер наклонил голову, развернулся и отбыл в недра обиталища нашего странного друга, маркграфа Ройла, за очередными кувшинами со сладким соком виноградной лозы.

(Заметка на полях: только потом, основательно ознакомившись с традициями и особенностями замка Ройл, я понял причины фантастической невозмутимости здешней прислуги при самых невероятных ситуациях. Но об этом будет сказано ниже.)

— Хальк, разреши представить тебе моего старинного друга, Рэльгонна, эрла замка Рудна! — не без театральной патетики воскликнул Конан, указывая на мерзейшую харю упыря, восседавшего передо мной. — Месьор Рэль помогает отряду Гвайнарда при особо затруднительных делах. Короче говоря, он тоже в своем роде Ночной Страж.

— Вампир — Ночной Страж? — пискнул я, отлично понимая, что данное сочетание слов столь же абсурдно, как и «Конан — образец добродетели». Хотя данное сравнение не слишком удачно — киммериец и впрямь постепенно становится относительно «добродетельным», скажем спасибо Зенобии.

— Рэльгонн, это барон Хальк Юсдаль, один из тех балбесов, которым я доверил управление Аквилонией, — безо всякого стеснения продолжал разливаться король. — В чине летописца и тайного советника, даже орден Большого Льва имеет.

— Очень приятно познакомится, — любезно улыбнулся упырь, и мне стало дурно от его акульего оскала. — Судя по выражению лица, месьор Хальк меня… э… побаивается. Точнее, моя необычная для людей внешность произвела на барона не самое лестное впечатление.

— Нет-нет, что вы, — прохрипел я, вспомнив об элементарной вежливости. Кроме того, если Конан эту тварь не боится и даже состоит с ней в дружеских отношениях, то и мне страшиться нечего. — Я тоже очень рад…

— Позволят ли господа сервировать стол?

Опять Джигг. У камердинера удивительная манера появляться из ниоткуда. В этом отношении он может соперничать с самым опытным вампиром.

Когда на резном офирском столике утвердились два объемистых кувшина старого серебра, наполненные либнумским нектаром, и блюдо со снедью, среди которой преобладала холодная жареная крольчатина и зелень, Джигг вновь ушел, сделав вид, что если аквилонский король изволит принимать у себя кровожадного упыря, то этот факт совершенно не должен волновать прислугу. Королевские соображения куда выше мнения камердинера, а вампир — это сущий пустяк.

— Хальк, перестань трястись, — строго сказал киммериец после отбытия Джигга. — Сейчас я тебе расскажу ту часть истории о Ночной Страже, которую ты еще не слышал…

Как ни странно, утром я проснулся сравнительно рано и с чистой головой. Судя по желто-оранжевому зареву, пробивавшемуся в комнату через окно, рассвело сравнительно недавно. Значит, надо вылезать из теплой постели, одеваться и…

Постойте, а во что мне одеться? Джигг вчера забрал мое платье, а запасное придется вынимать из дорожного мешка, который, кажется, я оставил в комнате Гвайнарда.

— Ваш завтрак, господин барон.

Так. Я совершенно не представляю, каким образом камердинер догадался о том, что я уже не сплю. И почему притащил поднос с горячими овощами, беконом и пшеничными булочками с медом. Такого роскошного обхождения нет даже в Тарантии в королевском дворце, где я каждое утро одеваюсь самостоятельно, а потом спускаюсь в малую трапезную, где ленивые лакеи только накрывают стол.

— Благодарю вас, Джигг, — сказал я, когда поднос оказался в моих руках, — Кстати, я хотел бы узнать насчет…

— Платье господина барона будет доставлено незамедлительно, — мягко перебил меня камердинер. — Как только вы закончите завтрак.

Я сразу подумал, что Джигга следовало бы переманить ко мне на службу. Такой человек будет незаменим в Тарантии, где прислуга совершенно распустилась. На месте дворцового управителя я разогнал бы три четверти орды этих обленившихся холуев, только и знающих, что воровать королевское серебро.