Двойной шанс для истинной (СИ) - Елена Владимировна Сергеева

Даррену, что даже не представляла, как можно настолько ловко сочетать для стабилизации воздушной стихии противоположные по действию компоненты: алмазная пыль давала устойчивость, а дёготь от лангрисейновой смолы смягчала остроту её действия. Он одобрительно кивал, а я тихо млела от этого незаметного знака внимания с его стороны.

В павильоне с синей крышей, до которого мы в итоге добрались, наш разговор об артефактах продолжился. Даррен понятно и исчерпывающе показал всю глубину моих заблуждений и недостаток базовой подготовки.

Между сферами Рейсенхолна и Фисса действительно была разница. Никогда бы не подумала. Сгорали они по-разному — у Рейсенхолна быстрая вспышка, а у Фисса длинное тление.

Так вот почему некоторые артефакты мне было так сложно чинить! Данную особенность следовало учитывать при сочетании компонентов, у соседей этих сфер была разная сопротивляемость к кратковременному, но интенсивному воздействию тепла или слабому, но протяжённому во времени.

— Мне так много ещё предстоит узнать, — расстроенно сообщила я Даррену, когда мы вышли из павильона.

— Вам не хватает базовых знаний, Милания. Это верно, — ответил ректор. — Вам удаётся пока балансировать на глубокой проработке того, что было вам доступно. Но в вашем образовании отсутствуют фундаментальные пласты. Я крайне рекомендую подумать о поступлении в академию. Я заслуженно горжусь кафедрой артефакторики, преподавательский состав и материальное обеспечение на уровне. Уверен, вы бы поступили самостоятельно, даже ничья протекция бы не потребовалась.

При мысли, что я могла бы при поступлении воспользоваться расположением ректора ко мне, я возмущенно покраснела.

Развить свои размышления мне не позволил Эрдан.

— Я очень хотел показать вам оранжерею, — сказал он, увлекая меня к павильону со стеклянной крышей. — вы знали, что запах некоторых цветов может влиять на работу артефактора?

Я озадачилась.

— Нет, не знала, — признаюсь я, — разве это возможно?

— Вы же пользуетесь зачарованной жемчужной пудрой, — напомнил Виррайн. — Она не только не даёт рукам потеть, но и делает движения более точными. Я хочу вам показать несколько цветов, уверен, вам понравятся торрские пионы. От их запаха работа с артефактами воздуха… Впрочем, Милания, вы всё поймёте сами.

Глава 23. Оранжерея

Оранжерея обрушилась на меня запахами, влажностью, жарой, обилием цвета, цветов, и… тишиной.

Ни.ко.го. Вообще. Пусто. Совсем.

После шумной толпы на ярмарке, на улице и в павильонах это было… неожиданно.

Я растерянно оглянулась на дверь, плавно закрывшуюся за нами с лёгким щелчком, опасливо подняв голову на драконов.

Даррен выглядел бесстрастным, молчаливым стражем возвышался рядом, оглядывая длинные ряды буйной растительности и широкой дорожки между ними.

Эрдан каким-то привычным движением положил руку на мою спину и слегка наклонился.

— Страшно? — заговорщицким тоном спросил он и подмигнул.

Я оторопело кивнула и хотела было повернуть назад, но теперь уже ладонь Даррена оказалась на моей пояснице. Вскинула взгляд на него.

— Я вам гарантирую безопасность, Милания, — спокойно и веско сказал ректор, — ничего против вашей воли. Предлагаю прогуляться и посмотреть на растения. Торрские пионы — в самом деле весьма занимательная вещь.

Осторожно кивнув и позволяя увлечь себя на одну из дорожек, к кусту нереально больших сочно-фиолетовых пионов, я всё же решила уточнить.

— Почему здесь так пусто? — осведомилась я. — Никого из людей, и… из драконов тоже.

— А, это всё я, — с крайним довольством в голосе ответил Эрдан. — Выкупил право в числе первых выбрать цветы. Моё положение одного из самых заманчивых клиентов королевства, да и всех соседних королевств, пожалуй — удобнейшая штука. Обожаю им пользоваться.

Я вскинула на него испуганный взгляд, он успокаивающе улыбнулся.

— Здесь тесные дорожки. Ненавижу толкаться. К тому же насыщенный запах женских духов мешает оценить нежные естественные ароматы. Поэтому пользуюсь, Милания, беззастенчиво и совершенно беспринципно пользуюсь своим положением.

Поёжившись, я снова поняла, что слишком долго пялюсь на цепочку на его шее.

— Милания, — в голосе ректора прорезались стальные нотки. — Вы так часто смотрите на наши шеи и при этом бледнеете и мрачнеете. Что вас пугает?

Я затравленно забегала глазами. Как назло взгляд все равно возвращался к ректору. Он раздражённым жестом расстегнул две верхние пуговицы на рубашке, заставляя меня сглотнуть от вида выпуклых пластин сильных мышц его мощной груди, и дёрнул наружу проклятую цепочку.

— Вас это волнует? — прямо спросил ректор. — В чём дело? Что вас так расстраивает в этих артефактах?

Я глубоко вздохнула. Не буду вспоминать. Не буду. Нельзя показывать слезы и слабость тоже.

Перевела взгляд на Эрдана: он смотрел на меня серьёзно, сбросив всю свою насмешливость. Тоже расстегнул ворот.

— Это артефакт только для драконов, — с раздражением показал цепь Эрдан. — Многие столетия назад его придумали, чтобы защитить наших истинных. Были случаи… Не часто но были, когда встреча происходила слишком рано и требовалось ждать, пока девушка повзрослеет.

Он с усилием сжал в кулак цепь и ожесточенно рванул ее.

— Это защита, Лани. Мы не хотим испугать тебя своим напором. Сейчас этот артефакт помогает держать наших зверей в узде. Неприятная, но вынужденная мера. Ты не могла его встречать ранее, разве что твой отвергнутый истинный был драконом.

Виррайн с оценивающим прищуром посмотрел на меня. Я невольно попятилась. Но отступать было некуда. Позади меня был большой цветочный куст. А впереди два крайне злых дракона.

— Так он был драконом, Лани? Я угадал? У меня уже накопилось очень много вопросов к этому типу, — с полыхнувшей в голосе угрозой рыкнул Эрдан, — Отчего ты такая запуганная? Он обижал тебя? Что он сделал?

Под мрачными взглядами драконов мне стало настолько не по себе, что неожиданно для себя я призналась.

— Нет, человеком… — севшим голосом ответила я, уставившись на переливающуюся магией цепь на его мощной шее, — Энжер не дракон, он человек. Он носил точно такую же цепь, и… — я прерывисто вздохнула, чувствуя, что слёзы совершенно неожиданно заслоняют глаза, — он всё время путался с разными женщинами, а эта цепь защищала его. Откат истинности бил в меня каждый раз, когда он…

Не смогла закончить, в горле застрял горький ком. Слезы душили меня, но я сглатывала их и отчаянно моргала, подняв лицо вверх, чтоб они не текли по щекам.

Повисла пауза. Драконы молчали. Я обхватила руками свои плечи, чувствуя себя особенно уязвимой после признания. Набралась смелости, перевела на них взгляд, и невольно вздрогнула, чувствуя, как страх ледяной змеёй пробегает по позвоночнику и растекается по руками и ногам, заставляя пальцы на руках и ногах онеметь от внезапного холода.

Драконы ужасали. Стояли, опустив глаза в пол, не глядя на меня, при этом я легко могла прочитать по их охваченным гневом лицам и вздувшимся