Любовь по алгоритму. Как Tinder диктует, с кем нам спать - Жюдит Дюпортей

– Можно я загляну в твой Tinder?

– Конечно!

Беренис протягивает мне свой айфон. Она получила десятки сообщений, все они не прочитаны. Я прокручиваю ленту вниз и не вижу им конца. Свайпаю два, три, четыре профиля, все они уже лайкнули ее.

– Неужели ты не встречала никого, кто понравился тебе больше других? Ты никогда не влюбляешься?

– Я еще слишком молода для серьезных отношений. Даже если мне кто-то нравится, я быстро теряю интерес. Меня не покидает ощущение, что я могу найти кого-нибудь получше.

Я продолжаю на автомате задавать Беренис вопросы о ее жизни в дейтинг-приложениях, но уже не слушаю ответы. Последняя фраза меня добила. Дело не в ней, в голову сразу пришли слова Миража о том, что есть «кто-то получше на полках». Слова, от которых у меня до сих пор появляется ком в горле. Лучше, лучше, лучше, лучше. Что с вами со всеми? Как, черт возьми, можно оптимизировать личную жизнь, бояться упустить возможность? Долбаное поколение закомплексованных людей, которые не отказываются закрывать для себя эти иллюзорные двери возможностей, так же вся жизнь пройдет в гребаном коридоре! Лучше, лучше, лучше, лучше. Что значит лучше?

После встречи с Беренис, уже в метро, я предаюсь современной пытке, которую мы все прекрасно знаем. Я ищу ее в «Инстаграме». Секунду сомневаюсь, задумываюсь, зачем мне это, ведь лучше от этого не станет. Но это садомазохистское наслаждение. Я рассматриваю стандартный набор фотографий в ее профиле. Верх купальника и джинсовые шортики, грудь, естественно, торчит и без дополнительной поддержки. Никакого целлюлита и растяжек. Вот она смеется, сидя на надувном розовом фламинго, вот селфи, где она корчит милую рожицу и обнимает котенка.

Я останавливаюсь на одной из фотографий. Она лежит у бассейна в черном купальнике. «Наконец-то чудо из чудес во плоти», – комментирует один из ее друзей. Кожа гладкая и ровная, упругая попа, волосы струятся по спине. Я представляю, что бы подумал Мираж, увидев это фото, мысль словно бьет меня под дых. Я навожу зум на ее задницу, словно чтобы нанести себе смертельный удар. Она такая красивая, эта маленькая упругая попка. Готова поспорить, что он бы оценил этот вид, да все бы они оценили. Я практически чувствую вожделение, которое испытывает гетеросексуальный мужчина, разглядывая такие фото, становится даже обидно. Все мужчины, которых я любила или хотела, видели десятки подобных снимков и, возможно, даже специально искали их. Сравнивали ли они меня с этими изображениями так же, как это делаю я? Я листаю ее «Инстаграм» со стыдливым рвением подростка в поисках порнухи. Снова фото в купальнике, опять! Она что, живет на пляже? Красное бикини, Беренис лежит на полотенце с мокрыми волосами. Она похожа на актрису. Одна из подруг комментирует: «О, Берè! Если бы только могла поделиться своей красотой!» Меня трогает этот комментарий, который вроде бы шутка, но на самом деле нет.

Самое ужасное, что она такая не одна. В Tinder сотни, тысячи девушек, подобных Беренис. Я представляю себе все их профили, все их фото. Всех этих женщин. С такой же челкой, как у меня, с таким же маникюром, в таких же кроссовках, с таким же образованием. И с такими же маленькими попками, как у Беренис. Чувствую себя ничтожеством. Как соревноваться с такими девушками? Что делать, чтобы тебя не свайпнули влево в поисках кого получше? Какое оружие использовать в этой заранее проигранной, безнадежной битве? Какие у меня шансы против Беренис?

Я думала, что сложнее всего будет написать историю про электрическую зубную щетку. Но нет. Стыд приходит сейчас. Вернувшись домой, я продолжила сталкерить Беренис.

Вот она в соломенной шляпе смеется на пляже (опять!). А теперь завязывает шнурки на лестнице у Сакре-Кёр: на ней кожаная куртка и темные обтягивающие джинсы, которые так хорошо подчеркивают фигуру. На следующей фотографии она танцует с закрытыми глазами, волосы закрывают половину лица, голливудская улыбка, изящные плечи. Мне тяжело в этом признаться, но в эту секунду я хочу быть ей, хочу украсть ее жизнь. Я как нервозно-цифровая версия школьниц, которые восхищаются звездой класса и покупают ту же одежду, что и она.

Телефонный звонок действует на меня как будильник. Реальность вновь хватает меня за горло. Я со злостью захлопываю ноутбук и обещаю себе больше ни секунды не думать о Беренис.

Глава 11

Мелкий игрок

26 сентября 2017 года The Guardian, одна из самых известных британских газет, публикует мою статью – анализ 800 страниц моих личных данных под заголовком «Я запросила у Tinder все свои персональные данные и получила в ответ 800 страниц самых темных и тайных сведений о себе»[41].

Я предложила статью отделу технологий, и они сразу же согласились. До сих пор не могу в это поверить. Вплоть до публикации я никому о ней не рассказывала, боясь сглазить. В статье я рассказывала, почему алгоритмы Tinder имеют такую власть над нашими жизнями. А еще о том, что по моим лайкам в «Фейсбуке» и личным перепискам Tinder узнал обо мне больше, чем все мои лучшие друзья, родители, психоаналитик (если бы он у меня был), да и я сама. И основываясь на полученных персональных данных, приложение определяет, с кем я смогу встретиться, к кому прикоснуться, кого полюбить, то есть получает огромную власть надо мной, моей жизнью и телом.

В этом заключаются две мои основные мысли. Я не упоминаю рейтинг Эло. Этой статье я отдала все свои силы, выложилась по полной, часами интервьюировала специалистов. С помощью Луи мне удалось даже задать Tinder несколько вопросов для статьи. Он направил мое письмо в дирекцию и переслал мне ответы.

– Почему Tinder хранит столько информации обо мне?

– Чтобы персонализировать опыт каждого пользователя. Наши серверы мэтчинга настроены динамично и учитывают несколько факторов в момент показа пользователю потенциальных партнеров. Это необходимо для того, чтобы опыт каждого пользователя был уникален.

Когда я уточняю, какая именно информация используется, чтобы отобрать профили лично для меня, и какие у этого отбора последствия, меня отшивают:

– Наши серверы мэтчинга – краеугольный камень нашей технологии и интеллектуальной собственности, мы не можем поделиться информацией об используемых инструментах.

Бла-бла-бла.

Луи немного обеспокоен выходом статьи и поддразнивает меня: «Тебе вовсе не обязательно публиковать злобную статью в Guardian! У нас же была куча суперпроектов для тебя». Он заставляет меня улыбнуться. Луи мне нравится.

Я дописываю статью и заканчиваю так: «Как типичный миллениал, я постоянно прикована к телефону,