Два с половиной человека (СИ) - Дибривская Екатерина Александровна

Чувствую, как во мне разгорается раздражение, но Яр подходит ближе, кладёт ладони на мои плечи и выдыхает мне в лицо:

– Упрямая, глупая матрёшка! Ну куда ты лезешь вечно? Рит, ты сама-то подумай: тебя раз толкнуть, и всё. Понимаешь, всё! Ты же не только за себя отвечаешь, конфетка. Не только себя беречь должна. Ты как жить-то с этим будешь, если потеряешь его из-за собственной неосмотрительности? А мне как жить прикажешь?

– А без тебя мне как жить? – начинаю я рыдать. – Как жить, если ты умрёшь из-за меня? Он ведь за мной приходил? Тебе опасно быть рядом. Тебе лучше отвезти меня в центр, и я дойду до полицейского участка…

– Ритка, – ахает Ярослав, – на меня смотри. Сюда. – Я поднимаю слезящиеся глаза на мужчину. – Ты выходила сегодня из дома?

Что за дурацкий вопрос? Знает же прекрасно, что нет!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Отвечай, – требует он.

– Нет, конечно, я никуда не ходила. Куда мне ходить, Ярослав? На шоппинг? На фитнес для беременных?

Я горько усмехаюсь, и он понимающе улыбается.

– Когда я пришёл домой, ты была в пальто и сапогах…

– Я собиралась уйти, – говорю ему. – А что ещё мне было делать? Мне было страшно!

Ярослав тянет меня вниз по лестнице, с чердака в спальню. Хотя он двигается с осторожностью, стараясь ступать мягко и не задевать пораненное место, но периодически вздрагивает от боли.

– Приляг, – говорит мне. – Ты плохо себя чувствуешь?

И снова я поражена в самое сердце. Как ему удаётся схватывать моё состояние? Как?! Как он может думать обо мне, когда сам едва держится на ногах?

– Ты не уйдёшь? Давай я помогу тебе лечь? Может, лучше вызвать врача?

– Рита, – привлекает он моё внимание. – Рит, всё в порядке. Мне не нужен врач. И лежать времени нет. Ты отдохни немного, да нужно ехать. Но сначала расскажи, какого чёрта здесь произошло до моего возвращения.

– С утра я занималась йогой. Ну, растяжкой разной. Это полезно для кожи и мышц. – тараторю я. – Потом пообедала и села отдохнуть перед телевизором. Он негромко работал, ты знаешь, я громко не смотрю. Вот я и услышала какой-то глухой звук, как от удара или падения какого-то предмета. Звук шёл сверху. Мне стало не по себе. Я тихо подошла к лестнице и прислушалась. Там точно были шаги. А потом раздался скрежет, словно кто-то пытался открыть ту дверь. Я оделась и пошла в гараж. Пыталась открыть ворота, чтобы выбраться во двор и спрятаться на первое время. Думала, осмотрюсь повнимательнее, что будет происходить. Но у меня никак не получалось открыть ворота. Тогда я вернулась в дом. Увидела тень на стене, думала, это он. А это ты вернулся. Я уже решилась выйти на улицу, будь что будет, лишь бы не сидеть и не трястись, думая, кто там пытается пробраться к нам. А дальше ты знаешь.

Ярослав сминает пальцами подбородок, усиленно соображая, но не торопится делиться со мной своими мыслями и догадками.

– Мне по делам нужно отъехать, – наконец говорит он.

Смотрит на меня привычным взглядом, в котором смесь острого желания и невесомой нежности.

– Я должна оставаться дома? – с пониманием киваю ему. – Ты уверен, что тот человек не придёт?

– Нет, матрёшка, дома я тебя одну не оставлю. Завезу по дороге в одно место. Там будет безопасно.

– Ты что, надолго уезжаешь? – я продвигаюсь вперёд, ближе к мужчине. Беру его руку и переплетаю наши пальцы. – Надолго?

– Я точно не уверен. Надо пошуршать, проверить кое-что. Но я не могу раскатывать с тобой через три губернии.

– Так далеко? – разочарованно выдыхаю, сжимая его пальцы.

– Не расставайся, ладно? Чем быстрее я разберусь, кто желает тебе зла, тем быстрее всё для нас закончится.

Видимо, я меняюсь в лице, и он понимает, что брякнул, не подумав.

– Рит, не придирайся к словам, – журит меня, – ты поняла, что я имею в виду. Все кошмары для нас закончатся. Кошмары. Не отношения.

Неуверенно киваю ему и спрашиваю из чистого любопытства:

– И куда ты едешь?

– В Нагорск, – отвечает он, – это в…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я не могу сдержать удивления:

– Я знаю, где это! Представляешь, мы переехали оттуда, когда мне было… лет семь-восемь. Да, пожалуй, где-то так.

Ярослав внимательно смотрит на меня, сжимая челюсть. Не понимаю, что я снова не так сказала? Почему он злится?

Но только я решаюсь заговорить с ним на эту тему, как Ярослав заговаривает первым:

– Возьми с собой побольше вещей. Не уверен, на сколько мне придётся задержаться.

Всю дорогу туда, незнамо куда, Ярослав молчит. Его лицо хмурое. Поза напряжённая. Мне кажется, что он уже с трудом выносит боль, но я не знаю, как ему помочь.

– Примешь ещё одну таблетку обезболивающего? – спрашиваю, хотя знаю ответ.

Яр бросает на меня беглый взгляд, суровое выражение смягчается. Он покачивает головой и снова возвращает взгляд на дорогу. На сгущающиеся над трассой, проходящей через густой и тёмный лес, сумерки. На опускающуюся к вечеру прохладу.

– Куда мы едем? – снова не могу сохранить тяготящую тишину я.

– Я тебя заброшу к своей троюродной тётке, – как ни в чём не бывало отзывается Ярослав.

– Что? К тётке? Ты с ума сошёл?

Он лишь усмехается:

– Тёть Нюра живёт в такой глуши, что там не ловит ни радио, ни телевидение, не приносят газет. Скажем, что мне нужно съездить в командировку, а ты на сносях боишься одна дома оставаться. Делов-то!

– Ну знаешь! – И как у него всё просто! Неужели сам не понимает? – Она задаст резонный вопрос и будет права. Кто я тебе?

– Ты – моя женщина, в тебе – мой ребёнок, – резко, почти грубо бросает Ярослав, стискивая руки на руле до побеления.

Я прикусываю язык и поворачиваюсь к окну. Уверена, моё лицо сейчас полыхает как алое знамя на ветру, но я ничего не могу поделать с собственной реакцией на слова мужчины. Во мне бурлит желание завести тот разговор, который меня интересует на самом деле. Но я не решаюсь.

Возможно, я всё ещё не доверяю ему. Возможно, я боюсь, что он не доверяет мне. Но в любом случае обсуждать туманные перспективы будущего, пока мы находимся в таком шатком положении, крайне бесперспективно.

– Ты обиделась? – прерывает мои мысли Ярослав. – Надеюсь, ты не решила, что это хоть на сотую долю ложь? Рит, я действительно так думаю. Хочу думать. Я не стал бы давать тебе пустых обещаний.

– Мне очень хочется тебе верить, Яр. Правда. Но иногда у меня возникает такое чувство, что ты держишь меня при себе… чтобы присмотреться что ли…

– Не начинай, пожалуйста. Рит, это не сработает между нами, если ты не попробуешь довериться мне. Ты понимаешь это?

Я понимаю, да. Но легко ли доверять мужчине, который говорит так гладко и красиво? Можно ли вообще доверять мужчинам? Особенно, когда сомневаешься в искренности его слов?

Как, скажите, может возникнуть такая привязанность за столь короткий срок?

– Это нормально, что ты испытываешь некоторые сомнения, матрёшка. Просто поверь, сейчас я пытаюсь максимально облегчить ситуацию для тебя, смягчить последствия, минимизировать их, искоренить полностью. С моей тёткой ты будешь в безопасности и под присмотром.

Он поворачивается и лихо подмигивает мне. Неприятный холодок пробегает вдоль позвоночника. Я уверена, что Ярослав ведёт какую-то игру. А вдруг он знает?

– Ты нашёл нотариуса Туманова? – спрашиваю у него.

– Он в больнице, но скоро я получу текст завещания.

– Ты же поделишься со мной? – я закусываю губу, испытывая волнение.

– Да, конечно. Не сомневайся, как только я узнаю подробности завещания, я расскажу тебе условия. А тебе придётся пораскинуть мозгами и попытаться отыскать среди своего окружения тех, кто может иметь виды на твоё наследство, исходя из тумановских условий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И снова Ярослав смотрит так, словно уже разгадал все мои тайны. Этот короткий серьёзный взгляд пробирается внутрь и свербит ещё долгое время. Но я выдавливаю улыбочку и опять ничего не говорю.