На свободное место (Инспектор Лосев - 3) - Аркадий Адамов

- Пожалуйста, - она терпеливо и устало смотрит на меня.

- Вы знаете Гвимара Ивановича Семанского? - спрашиваю я.

- Да, конечно, - кивает Инна Борисовна. - Он бывает у нас. Он сослуживец мужа. Вернее, он приезжает в командировку на фабрику, где муж работает.

- Когда он последний раз был у вас?

- Последний раз?.. - Она задумывается. - Кажется... во вторник. Да, да. А на следующий день случилась эта ужасная кража.

- Долго он у вас был?

- Как всегда, часов до одиннадцати. Сначала пили чай. Потом они с мужем перешли в кабинет. Какие-то служебные дела обсуждали.

- Гвимар Иванович был спокоен?

- Как будто. Смеялся. Ах да, - она слабо улыбнулась. - Сообщил, что жениться собрался.

- Кто же невеста, он сказал?

- Нет. Сказал только, что дорого ему досталась, - она снова еле заметно улыбается неохотной какой-то, вялой улыбкой.

- Есть у него в Москве еще знакомые, не знаете?

- Не знаю. Наверное. Я их... Ах, нет. Однажды видела одного. Они с Гвимаром Ивановичем стояли в нашем дворе. Это с неделю назад было. Стояли и спорили. Даже, мне кажется, ссорились. Гвимар Иванович меня тогда не заметил.

Я вынимаю из кармана несколько фотографий. Перед самым отъездом из управления мне вручили фотографии Чумы и Лехи. Их дела отыскали по оставленным ими отпечаткам пальцев. Наши компьютеры работают, как и всюду, мгновенно. И вот теперь я могу показать фотографии этих двух подлецов, среди нескольких других, конечно, и спрашиваю Инну Борисовну:

- Вы не узнаете здесь человека, который говорил с Гвимаром Ивановичем?

Она внимательно рассматривает фотографии и качает головой:

- Нет. Тут все молодые люди. А тот был пожилой. Очень неприятное у него лицо.

- Когда люди ругаются, у них всегда неприятные лица, - замечаю я. - Вы можете мне это лицо описать?

- Постараюсь. Очень приблизительно, конечно. Красное лицо, седые усики, щеточкой. Потом тяжелые такие мешки под глазами. У него, наверное, больные почки. Ужасно они с Гвимаром Ивановичем ссорились. Поэтому Он меня, наверное, и не заметил. А вот я заметила, что за ними наблюдает какой-то человек. Из подворотни. В кепке, кашне зеленое, худой такой.

- Кто-нибудь из этих? - Я снова тянусь к фотографиям.

- Нет, нет. Совсем другой. Я мимо него прошла. Очень внимательно он наблюдал. Я даже забеспокоилась, помню.

Да, это уже совсем непонятно. Словно вокруг квартиры покойного академика кружило в эти дни сразу несколько преступных групп. Странный какой-то узел завязался тут.

За окном уже стемнело. Мы прощаемся.

Глава IV

СТРАННЫЕ СОБЫТИЯ ВО ДВОРЕ ОДНОГО ДОМА

Кражей на Басманной занимается группа из другого отдела во главе с Пашей Мещеряковым. Я к нему заглядываю, как только прихожу утром на работу, и мы уславливаемся о встрече у нашего Кузьмича сразу же после оперативки в отделах. Кузьмич велит Вале и Пете Шухмину тоже явиться к нему. Он уже в курсе наших вчерашних открытий и всяких предположений и планов в связи с этими открытиями. Словом, собирается небольшое оперативное совещание, хотя Кузьмич таких слов не любит и предпочитает говорить: "Заходите, кое-что обмозгуем". Вот мы и собираемся "обмозговывать" странное преступление на Басманной.

Паша, скромный, немногословный паренек в неизменном синем костюме, голубой рубашке и ярко-синем галстуке - за что мы его прозвали, а так же еще и за молчаливость "небесным Пашей", - информирует нас о положении дел с той квартирной кражей. Все сообщаемые им факты мы сразу же "примеряем" к Лехе, Чуме и к их возможным сообщникам. Хотя объяснить при этом, зачем им понадобилось в ходе подготовки к краже убивать какого-то Гвимара Ивановича, пока совершенно невозможно. Однако то обстоятельство, что он тоже приехал из Южноморска, позволяет предположить, что Гвимар Иванович может быть знаком с членами шайки и даже находиться с ними в каких-то отношениях.

Остается также и версия, что убийство организовал или спровоцировал Чума из ревности, ведь у Гвимара Ивановича были, кажется, самые серьезные намерения в отношении Музы. Впрочем, из слов ее матери получается, что Гвимар Иванович тоже знал Чуму, даже куда лучше, чем знала его Муза. Наконец, и сам Гвимар Иванович нам пока далеко не ясен и весьма подозрителен, вспомним хотя бы его подарки Музе. Так что между ними могли существовать и всякие другие отношения, кроме ревности.

Итак, Паша Мещеряков рассказывает нам о той краже, перечисляет, что взято ворами. И тут мы отмечаем, что отбор картин произведен весьма квалифицированно, и это уже не под силу ни Лехе, ни Чуме, тут чувствуется иная рука. И у всех у нас одновременно почти возникает интересная мысль: а не могло ли так случиться, что именно Гвимар Иванович, будучи вхож в ту квартиру и к тому же достаточно образован, наметил вещи для кражи, сообщил все сведения о хозяевах квартиры, а потом был убит сообщниками, ибо потребовал львиную долю добычи?

- Пока что утверждать трудно, - как всегда, уклончиво говорит Валя Денисов. - Ведь не после кражи, а до кражи убили.

- Делили шкуру неубитого медведя, - смеется Шухмин.

- Очень даже возможно, - сердито возражаю я. - Сколько таких случаев уже было, ты вспомни. Добыча-то предполагалась богатейшая. Тут перегрызться уже заранее можно было.

- Ясное дело! - с энтузиазмом поддерживает меня Петя.

- Что дала работа по месту происшествия? - спрашивает Пашу Мещерякова Кузьмич. - Протокол осмотра у тебя? - он кивает на папку, которую принес с собой Паша.

- У меня, - отвечает Паша и раскрывает свою папку.

И тут мы узнаем весьма интересные факты. Во-первых, на месте происшествия, то есть в квартире, не оказалось следов пальцев посторонних лиц. Следовательно, то, что забыли сделать Леха и Чума в квартире художника Кончевского, их заставил кто-то сделать в квартире покойного академика Брюханова. Если, конечно, они вообще туда проникли. Но другие факты говорят, что они вполне могли туда проникнуть, вернее даже... Впрочем, вот эти факты. В прихожей, на полу, обнаружили окурок сигареты "Прима", которые курил Леха. И группа слюны на этом окурке совпала с Лехиной группой. Мы внимательно исследовали окурки, оставленные Лехой и Чумой в квартире художника Кончевского.

Но самым главным фактом - и тут мы, честно говоря, просто ахнули оказался не окурок. В квартире на полу была найдена перчатка, принадлежащая... Кольке-Чуме. Коричневая перчатка, наполовину кожаная, а наполовину замшевая с металлической кнопкой и выступающими грубыми швами. Вторую такую перчатку я своими глазами видел у Чумы, когда мы вышли за сигаретами в переднюю. У меня их в пальто не оказалось, а Чума достал из кармана своего пальто сначала такую вот перчатку и, выругавшись, сказал, что где-то потерял вторую, а потом и пачку сигарет. Да, теперь уж сомнений не оставалось, теперь уже даже Кузьмич, я вижу, поверил в мою версию. Раз кражу совершили Чума и Леха из той самой квартиры, где бывал тоже весьма подозрительный Гвимар Иванович, то конфликт вполне мог возникнуть у них из-за дележа украденного, это куда вероятнее, чем из-за Музы.

- Они его поджидали во дворе, пока он был в той квартире, - говорит Шухмин. - А потом он вышел, и тут произошла ссора.

- Нет, - возражаю я. - Леха мне намекнул, что кто-то велел им убить этого Гвимара Ивановича. И потом, тот седой во дворе...

- Ну, пока спор бесполезен, - говорит Кузьмич. - Пока мне кажется, что Лосев прав. Велели им убить. И тут не двое, тут, видать, банда действует.

Итак, банда Чумы, где, впрочем, он вовсе не был главарем, им, скорей всего, был тот низенький и седой, который спорил однажды во дворе с Гвимаром Ивановичем, - банда эта приехала в Москву и ограбила квартиру покойного академика. И вполне очевидно, что кто-то дал банде "подвод", навел ее на эту квартиру. В таком случае версия по Гвимару Ивановичу становится вполне реальной. Повторяю, он был вхож в этот дом и вполне мог определить ценность находящихся там картин и вещей.

Непонятной тут пока остается лишь одна деталь: кто мог следить за Гвимаром Ивановичем и седым толстяком, когда они ссорились во дворе? Деталь, казалось бы, пустяковая, тем более что, возможно, Инне Борисовне это просто показалось. И все же... Кузьмич наш любит говорить: "Маленькая деталь - это как на чертеже один малюсенький угол, если он не совпадает, то огромные многоугольники не подобны. А у нас в таком случае лопается самая распрекрасная версия". Впрочем, все в конце концов может объясниться и встать на место. Надо лишь как следует поработать, только и всего.

- Какие интересные связи еще установили у этой семьи? - снова спрашивает Пашу Мещерякова Кузьмич. - Кроме, значит, Гвимара Ивановича.

- Тысячу людей установили, - ворчит Паша.

Он как будто даже недоволен своими открытиями.

- А этого Гвимара Ивановича вы установили? - спрашиваю я.

- До него мы не добрались, - отвечает Паша.

- Ну, давайте разбираться, до кого вы добрались, - говорит Кузьмич. Списки у тебя есть?