Вестники времен - Андрей Мартьянов

Гунтер молчал, спокойно рассматривая незнакомца, а правая рука его медленно тянулась к кобуре. Это что же получается? Нормандия на месте, рыцарь никуда не делся, сарай тот же. Тогда откуда здесь взялся этот старый пижон, говорящий на немецком, будто на родном?

Человек осторожно поставил чашечку со свечой на бревно, поддержал ее слегка и, убедившись, что она не упадет в сухую траву, отпустил. Одежда говорящего по-немецки гостя роскошью не блистала, но выглядела добротно и явно была пошита умелым портным – белая рубашка, аккуратный накрахмаленный воротничок выглядывает из-под черного бархата камзола или короткой обтягивающей куртки. Сапоги, как удалось рассмотреть Гунтеру, незнакомец носил такие же, что и сэр Мишель, разве поновее да почище. Широкий пояс без украшений схватывал талию, а на нем, возле правого бедра, покоились скромные ножны, из которых выглядывала рукоять простого стального меча – узкого и длинного.

– Удивляетесь, отчего меч не там, где положено? – невесть откуда взявшийся человек проследил за взглядом Гунтера. – Я, милейший господин Райхерт, левша.

– Совершенно не удивляюсь, – угрюмо бросил Гунтер. – Лучше извольте объяснить, откуда вам известно мое имя, и какого черта вы здесь делаете? И потом, вы что – немец?

– Я? – господин чуть нахмурился, словно раздумывая, и ответил: – Нет. Не немец. Просто недурно знаю язык. А касаемо вашего имени… Впрочем, давайте по порядку.

– Ну… – буркнул Гунтер, продолжая держать ладонь на твердой коже кобуры. – Только говорите потише, рыцаря моего разбудите. А то он у меня человек серьезный, драться полезет…

Гость снял бордовый бархатный берет, аккуратно положил рядом. Его коротко подстриженные волосы с щедрой проседью в свете огарка свечи отливали бронзой. Вытянув шею, он посмотрел на безмятежно посапывающего сэра Мишеля и усмехнулся углом рта.

– Быстро ж вы собственным рыцарем обзавелись. Не беспокойтесь, его нынче могут поднять ото сна одни лишь трубы Страшного Суда. Я пришел беседовать не с очаровательным сэром Мишелем, а с вами. Нужно серьезно поговорить.

– Кто «я»? – начал закипать Гунтер. – Извольте сначала представиться.

– Не догадались разве? Поверьте, я известен вам под многими именами. Если позволите, я не стану сейчас перечислять их – это долго и малоинтересно. Называйте меня запросто – Мессир или Мэтр, так будет удобно вам и приятно мне. Хотя… мы сейчас, как вам, надеюсь, известно, в королевстве Английском. Нужно соблюдать традиции.

– Какие? – мрачно спросил Гунтер.

– Обыкновенные. Во-первых, называть меня по имени нельзя. Знаете же, что называя некий объект по имени, вы призываете к себе его сущность. Еще не хватало, чтобы вы меня дергали постоянно! Во-вторых, здесь распространено уважительное обращение «милорд». Для простоты и удобства мы его сократим. Лорд… Так меня и зовите. Поняли, наконец? – добавил господин с легким оттенком нетерпения.

Гунтер помотал головой, прошелся пятерней по волосам, вытряхивая застрявшие соломинки. Хорошо: он уже почти поверил, что это двенадцатый век, кругом толпами бродят рыцари, сытые крестьяне и происходит прочая небывальщина. Но визит САМОГО – это чересчур. Очередная галлюцинация. Соответственно и обращаться с ней будем. Ничего опасного, галлюцинации не кусаются.

– Не верю я в вас, – только и сказал германец. И тут же на тыльной стороне правой ладони появился узкий глубокий разрез, быстро наполнившийся кровью. Боль появилась мгновение спустя, но она была настоящей, доказывающей реальность происходящего. Гунтер отдернул руку от кобуры, чтобы не запачкать одежду кровью, и несколько секунд ошалело смотрел на порез, будто оставленный бритвой.

– Не беспокойтесь, – послышался ровный голос Лорда. – Как только вы в меня поверите – царапина заживет. Ну, верите?

– Да!! – рявкнул Гунтер, все еще глядя на кисть, исполосованную кровью, казавшейся в полутьме черной. – Уверовал, черт бы вас задрал!

– Это исключено, – убежденно покачал головой гость. – Подумайте хорошенько головой, ну как такое может произойти? Ладно, смотрите внимательно…

Лорд даже не шевельнулся, лишь мельком глянул на вытянутую руку Гунтера. Рана начала на глазах затягиваться, покрылась корочкой, потом она исчезла и остался тоненький розовый шрам. Спустя минуту от пореза не осталось и следа. Вся кровь будто испарилась. Расплывшись в самодовольной улыбке, Лорд закинул одну ногу на другую, облокотился о столб, некоторое время помолчал, наблюдая, как Гунтер вертит рукой, ошалело разглядывая гладкую кожу без малейших следов раны. Наконец, он проворчал:

– Вот любопытно, вы действительно в меня не верили или просто придуривались? Скажете, что вы и существование… э… моей противоположности отрицаете?

Гунтер пока решил не подниматься на ноги, побаиваясь упасть. Галлюцинация привела доказательства своей реальности. Подводя итоги: днем меня перебрасывает незнамо куда, через уйму столетий, ночью является не кто-нибудь, а лично мессир дьявол, к утру, очевидно, заглянет архангел Михаил и пригласит на завтрак к Господу Богу. Все, даю себе слово перестать удивляться. Пусть становится явью любой бред, но теперь буду принимать его как данность. Ничему не удивляться. Вообще.

– Эй, вы слышите, что я говорю? – слегка повысил голос Лорд. – Третий раз спрашиваю, между прочим.

– Чего? – Гунтер поднял на него взгляд.

– Вы верите в Господа Бога?

– Не знаю, – привычно ответил Гунтер.

Лорд вздохнул, пригладил ежик седых волос и огорченно проговорил:

– Агностик… Все ясно. Будем работать.

– Над чем? – простонал германец.

– Выражаясь правильнее – над «кем», – тоскливо поморщившись, поправил Гунтера Лорд. – Над вами, разумеется. Юноша, неужто вы не понимаете, в какую идиотскую историю влипли по милости персоны, реальное существование которой ставите под сомнение? Да известно ли вам, что, прямо скажем, чудовищные и невероятные аномалии, наподобие закинувшей вас сюда, без вмешательства вот того… – длинный узловатый палец гостя проткнул воздух, указав в потолок, – …не происходят! Такое даже мне не под силу. А столь грубое и бесцеремонное вмешательство в ход развития Большого Творения – люди, кстати, обычно именуют его Вселенной – не может остаться без последствий. Скорее всего исключительно неприятных, вносящих разлад в общее течение его жизни.

– Ну, что история идиотская, я просек, – согласно кивнул Гунтер. – А дальше? Почему вы убеждены, будто именно Господь Бог устроил эту… это… словом, зашвырнул меня сюда? Вдруг здесь виновно…

– Явление природы? – ядовитым голосом продолжил сатана, когда Гунтер, подыскивая нужное слово, запнулся. – Скажете еще, что у себя, в двадцатом веке, читали Дарвина и убеждены в происхождении человеческого рода от обезьяны? Да вы шутник, герр Райхерт…

– Хорошо, если можете объяснить, в чем дело, рассказывайте, – сдался Гунтер. – Итак, что именно учинил Творец?

Лорд продолжил несколько раздраженно, будто объяснял азбучные истины ленивому университетскому студенту:

– Послушайте, я совершенно не представляю, зачем Ему это понадобилось. И понятия не имею, как именно ваш самолет перелетел через семь с лишним сотен лет. Наверное, сами потом разберетесь, если живы останетесь. Сейчас вы получили, господин Райхерт, абсолютно уникальную возможность узнать от меня другое, менее всеобъемлющее и глобальное – я исключительно редко общаюсь со смертными, других дел, знаете ли, хватает. Но сегодня я счел себя обязанным навестить Землю и пообщаться с вами. Задавайте вопросы. Их у вас много, я знаю.

Гунтер потер кончик носа указательным пальцем и призадумался. Ничего себе, можно поспрашивать о том, о сем самого сатану, и ничего… Ничего?

– Постойте, постойте! Знаю я ваши штучки! – воскликнул Гунтер, прищурившись. – Ведь вы взамен что-нибудь попросите, не так ли? Душу там, например…

Лорд укоризненно посмотрел на германца, постучал средним пальцем себе по лбу и тоном ласкового наставника проворковал:

– Ну на хрена, простите за грубость, мне ваша душа? И других-то столько, что не представляю куда девать… – он махнул рукой, пробормотав под нос что-то неслышное. – Все бесплатно. Поймите, мне просто интересно. Вчерашним днем во Вселенной произошло изменение, смысл которого вашему покорному слуге насквозь непонятен. Думаю, вы разбираетесь в субординации, чтобы догадаться – я не могу спросить о случившемся у моего вечного оппонента.

– Вас к нему не пускают? – участливо спросил Гунтер.

– Наподобие, – туманно отозвался Лорд, не отреагировав на колкость. – Прошу лишь одной награды за откровенность: потом вы ответите на мои вопросы. Идет?

– По рукам, – буркнул германец, немного подумав. Вопросов в голове вертелось множество, но все больше дурацкие. Например: «Сколько вам лет, милорд?» Или: «А в аду все действительно так, как описал Данте?» Впрочем, Алигьери-то нынче еще не родился… Наконец, Гунтер мучительно сформулировал самый насущный вопрос и, опасаясь потерять мысль, выпалил: