Собиратели душ - Наталья Николаевна Тимошенко

не был удивлен состоянием Леона. Напротив, домочадцы словно бы даже готовились к такому исходу: едва только она с Леоном на плече появилась в облагороженной части сада, словно из ниоткуда возник садовник, перехватил Леона под вторую руку, помог дотащить до медицинского отсека. София уже ждала в коридоре, врачи мгновенно выкатили каталку, уложили Леона и увезли вглубь холодного коридора. Алису не позвали, да она и не стремилась войти внутрь. София лишь брезгливо, будто через силу, уточнила, не ранена ли она, и, получив отрицательный ответ, умчалась по делам.

Никто больше не обращал на Алису внимания, и она поспешила скрыться в своей комнате. Как минимум ей был необходим душ и чистая одежда. Новая комната, куда она еще утром перенесла вещи, была гораздо меньше предыдущей, но нравилась Алисе больше. По крайней мере, она не вызывала никаких негативных ощущений. Не так давили темные стены, не слышались шорохи из углов. Возможно, ночью ей снова станет неуютно, но пока Алиса была полна энтузиазма.

Когда горячие упругие струи воды смыли с нее грязь и усталость, Алиса намылила шампунем волосы и впервые дала себе возможность задуматься о том, что увидела и услышала за этот день, который, казалось, длился уже целую вечность. Что такое эти бездушные? Леон сказал, что они люди, у которых отобрали душу, но как это вообще возможно? Кто такие Собиратели? Алиса не очень-то любила фильмы и передачи про непознанное, никогда не смотрела их специально, но после того, как собралась идти работать к Волкову, немного поинтересовалась темой сверхъестественного. Впрочем, интересовалась бессистемно и никакого отношения к вопросу выработать не успела.

Решив, что будет решать проблемы по мере их поступления, Алиса переоделась в чистое, отметив про себя, что надо бы съездить домой за вещами. Она-то ехала на одну ночь, а ее сразу припахали. Часы показывали время ужина, поэтому она поторопилась выйти из комнаты и направиться в сторону столовой. Спазмы в желудке напомнили, что она сегодня только завтракала. Потом все так закрутилось, что было уже не до еды. И это только первый рабочий день! Нет, Алиса не роптала. За те деньги, что ей обещали, она была готова работать и по ночам.

В столовой было мало народу: только Мария Антоновна и Тамара Ильинична, да еще хмурый мужчина лет сорока. Как вскоре выяснила Алиса – начальник охраны. Несомненно, такой огромный дом и участок требуют охраны, особенно если учитывать медийность их хозяина. Начальник охраны как раз доедал, когда вошла Алиса, поэтому вскоре она осталась наедине с кухаркой и экономкой.

– Остальные уже поели? – уточнила она, садясь за стол, где уже была приготовлена для нее полная тарелка еды.

– Да и не было никого, – вздохнула Тамара Ильинична, с грустью разглядывая почти нетронутые блюда. – Алла взяла выходной и уехала сразу после обеда, Денис Сергеевич тоже домой отправился, у его жены сегодня день рождения, ресторан забронирован. Вас с Леоном вот встретил и ушел. Мальчики Виктора всегда быстро едят, на ходу хапают, хотя сколько я предупреждала, что при их работе стоит питаться хорошо и полноценно. Но их Виктор в ежовых рукавицах держит. И сам быстро ест, и им большого перерыва не дает.

Алиса догадалась, что Виктором звали того хмурого дядьку, которого она застала в столовой. А мальчики его, должно быть, охранники.

– Антон Викторович, доктор наш, из медчасти не выходит, – продолжала Тамара Ильинична, снова вздыхая. – Ну, Леон и Владик – сами знаете. Софи закрылась в комнате, сказала, что не голодна. Вот и остались только мы с вами.

– Как их здоровье? – спросила Алиса.

Женщины переглянулись, ответили не сразу, что Алису очень насторожило.

– Леон оклемается, – наконец осторожно сказала Мария Антоновна. – Не в первый раз. А вот у Владика серьезные повреждения, пока в коме.

– А почему тогда его не отвезли в нормальную больницу?

– Потому что медчасть в Волчьем логове даст фору любой больнице, – с затаенной гордостью, будто лично была к этому причастна, сказала Тамара Ильинична. – Аппаратура дорогая, врачи – профессионалы. Так что если где-то Владику и могут помочь, то здесь.

Видимо, на медицине Леон не экономил. А значит, работа здесь действительно опасная. И не в первый раз случилось страшное. Но Алиса все равно не собиралась сдаваться и сбегать.

– Кстати, вы случаем не в курсе, эти бездушные никакую дрянь не переносят? – поинтересовалась она, чуть отодвинув ворот футболки и продемонстрировав женщинам длинные царапины.

Мария Антоновна и Тамара Ильинична подошли ближе, присмотрелись.

– Нет, это не опасно, – наконец заключила Мария Антоновна. – Если вдруг печь будет, ты Софи скажи, она мазь даст специальную. Но скорее всего, уже через неделю следов не останется.

Алиса удивилась тому, что мазь должна выдать София, а не Антон Викторович, но спросить ничего не успела, Тамара Ильинична указала на колбу на ее шее и посоветовала:

– Ты ее выпей. Нельзя долго без души ходить.

Алиса взяла колбу в руки, посмотрела на плещущуюся в ней фиолетовую жидкость. Вспомнились ощущения, когда она только повесила себе на шею этот необычный медальон. Будто прочитав ее мысли, Тамара Ильинична добавила:

– Не бойся, возвращать душу не так больно, как отдавать.

И оказалась права. Жидкость не имела вкуса, Алиса даже не почувствовала, как выпила ее. Зато сразу после этого по груди разлилось едва заметное тепло, а мир вдруг словно стал на полтона ярче. Надо же, а она даже не замечала, что что-то не так.

Когда ужин был окончен, Мария Антоновна встала из-за стола и внезапно сказала Алисе:

– Я вас провожу.

Алиса могла бы заверить, что справится сама, но поняла, что наверняка есть какая-то причина, по которой экономка решила проявить такую любезность. И если учесть, что она пережила прошлой ночью из-за сучьей натуры Софии, отказываться Алиса не собиралась.

В полном молчании они вышли из столовой, поднялись на второй этаж, и, уже когда почти дошли до комнаты, Мария Антоновна спросила:

– Алиса, вы верите в Бога?

Алиса ожидала чего угодно, но только не такого вопроса. Непонимающе хлопнула ресницами, не зная, что на это ответить. Ее, конечно, крестили в глубоком детстве, но едва ли мать сделала это из глубоких религиозных побуждений. Скорее потому, что так делали все, потому что так ей сказала сделать бабАня. В интернате воспитанники красили яйца на Пасху и не работали по воскресеньям, но никакой веры им это не привило. В церкви Алиса не была ни разу, перед сном не молилась и вообще никогда не задумывалась, верит в Бога или нет.

– Н-не знаю, – запнувшись, призналась она.

– Не важно, – отмахнулась Мария Антоновна, будто и не ждала внятного ответа, – возьмите.

Она сунула Алисе в руки тонкую церковную свечу. Откуда взяла только?

– Зажгите и поставьте возле двери. В ней специальный состав, гореть до утра будет. В шкафу на верхней полке найдете держатель, чтобы свеча не упала. И не выходите сегодня ночью из комнаты без крайней необходимости.

Алиса почувствовала, как по спине пробежал противный холодок.

– Почему? Что произойдет ночью? Я думала, в новой комнате безопасно.

– В ней безопасно. Окна защищены, а дверь запрете свечой. Вам ничто не угрожает. Просто сделайте, как я прошу. Может, ничего и не случится, а может, что-то и будет. Но вам не о чем беспокоиться.

Мария Антоновна довела ее до двери и, убедившись, что Алиса открыла ее, поспешила откланяться. Алиса вошла внутрь, закрыла дверь, замерла возле нее со свечой в руках. Показалось странным вдруг, что и Алла, и садовник уехали на эту ночь из дома. Может,