Интервенция - Игорь Валериев

Утром после процедур и завтрака из каши-размазни и насыщенного бульона до моего тела наконец-то допустили генерала Стесселя.

– Тимофей Васильевич, что произошло? Адмирал Алексеев требует от меня информацию, а я только и могу сообщить, что вас нашли раненым в окрестностях Инкоу, и вокруг вас было шесть трупов китайских кавалеристов. Вот, лично приехал, чтобы ничего не перепутать при докладе, – эмоционально произнёс генерал, едва вошёл в палату.

– Ваше превосходительство, здравствуйте…

– Ой, Тимофей Васильевич, извините. Весь на нервах. Мне утром уже депешу и от его императорского величества передали с требованием немедленно доложить о вашем состоянии. И здесь нашли.

– Да не волнуйтесь так, ваше превосходительство. Всё обошлось. Я жив. Всего лишь контузия, – я попытался изобразить на лице улыбку. – Письмо от императора Гуан Сюй отправили государю?

– Да. Как мне доложили, сотник Вертопрахов с полусотней сразу же убыл в Харбин. Пришлось к утреннему поезду два вагона цеплять. Всё доставил, что знал, доложил лично Евгению Ивановичу. Завтра вернётся назад. Шельмец… Своего не упустил. За спасение старшего офицера теперь точно орден получит, – усмехнулся Стессель.

– Это хорошо, ваше превосходительство. Я бы даже сказал – отлично. Я про то, что письмо дошло до Евгения Ивановича, – я с облегчением выдохнул и расслабился всеми мышцами, будто бы из меня выпустили воздух. – Хотя за Романа Андреевича также рад. Если бы не он, мог бы и кровью истечь.

– Так что же всё-таки произошло, Тимофей Васильевич? И давайте без чинов.

– Хорошо, Анатолий Михайлович. По приказу его императорского величества я должен был встретиться с генералом Юань Шикаем. Теперь этого можно не скрывать. Встреча произошла, когда Юань уже стал негласным правителем Китая, совершив военный переворот, – я сглотнул, пытаясь избавиться от першения в горле. – Не знаю, дошла ли до вас информация, но этого переворота императрица Цы Си, великий князь Чунь, всё его семейство и многие другие приближённые к трону из маньчжур не пережили. Вся власть сосредоточена в руках военных ханьцев, которые держат под контролем шестнадцать провинций из двадцати трёх.

– А император Гуан Сюй? – поинтересовался Стессель.

– Император Гуан Сюй, как мне сказал генерал Юань, – это знамя реформации и возрождения Великой китайской империи.

О том, что жить этому императору осталось не больше пяти лет и продолжения династии Цин, вернее всего, не предвидится, решил умолчать. Ни к чему Стесселю знать такие подробности. И так слишком много ему сказал.

– Надо же, Великая империя. Сильно сказано. То-то мы их такими малыми силами разгромили и взяли Пекин! – Стессель воинственно разгладил усы.

– Понимаете, Анатолий Михайлович, основные силы новой китайской армии, вооруженной и обученной по европейскому образцу, в боевых действиях практически не участвовали. А их, поверьте, немало. Когда мы брали Тяньцзинь, из шести дивизий Печилийской провинции, сведенных в шестидесятитысячный пехотный корпус, усиленный пятью тысячами кавалерии и множеством современной артиллерии, против экспедиции коалиции выступила только дивизия генерала Нэ, и то не в полном составе. А теперь представьте, если бы на нас тогда навалилось ещё пять дивизий при поддержке артиллерии?

– Боюсь, что нас разбили бы в пух и прах, – мрачно произнёс генерал.

– Гиринская провинция, где стояли две дивизии нового строя, также сдалась генералу Ренненкампфу без единого выстрела. Из Шанхая не пришёл корпус Чжан Чжидуна, а это те же шестьдесят тысяч солдат, вооруженных винтовками Маузера, пять тысяч конницы и двадцать четыре шестиорудийных батареи, на во оружении которых стоят в основном французские семидесятипятимиллиметровые орудия образца 1897 года со скорострельностью до пятнадцати-двадцати выстрелов в минуту. Объединённая армия нового строя северных провинций Шэньси, Ганьсу и Гуанчжоу – это ещё пятьдесят-шестьдесят тысяч боеспособных войск. Так что, если бы китайские генералы захотели воевать за императрицу Цы Си, то Пекин мы брали бы долго, пролив реки крови, – я устало замолчал, почувствовав небольшое головокружение.

– Да-а-а… Честно говоря, в таких масштабах я как-то наш китайский поход не рассматривал. Действительно, получается, что мы воевали с бандами, а не с войсками, – генерал замолчал, а потом, осмотревшись кругом, нашёл стул, который перенёс ближе к кровати, и сел на него.

Я же лежал всё это время, глубоко вдыхая и выдыхая воздух, чтобы остановить головокружение.

– Тимофей Васильевич, вам плохо? – увидев мой способ дыхания, быстро спросил Стессель.

– Голова немного закружилась. Врач сказал, что сильная контузия. Да я и сам это чувствую. Поговорил с вами совсем ничего, а уже голова кружиться начинает. Ладно, хоть сознание не потерял, как вчера после небольшого разговора с доктором.

– Тогда ещё пара вопросов, и всё. Что же всё-таки произошло?

– Мне надо было срочно доставить письмо от императора Гуан Сюй государю. С учётом того, что миноносец «Лейтенант Бураков» был не в состоянии выдать свою максимальную скорость из-за повреждений в бою, было принято решение добираться до Харбина по суше. Генерал Юань сначала выделил вагон с охраной, и я на поезде добрался до Цзиньчжоу, где меня уже ждали двести пятьдесят всадников личной гвардии генерала под командованием полковника Ванга. На паромной переправе через реку Тойцзыхэ попали в засаду из пяти сотен кавалерии генерала Ли с тремя пулемётами Максима на тачанках. Чудом остался жив на пароме, успев прыгнуть в воду. Потом больше двенадцати часов прятался в речных камышах, ночью выбрался из реки, которую по берегам обложили дозорами, и двинулся в Инкоу. Пройдя десять вёрст, на мосту наткнулся на дозор, который вырезал. Дальше уже двигался верхом, когда неожиданно нос к носу наткнулся на ещё один конный пикет, вступил с ним в бой, потом пытался от него оторваться, но моя лошадь на всём скаку попала ногой, вернее всего, в нору. В результате пришлось принять последний бой, но чудом выжил. Дальше меня нашёл Вертопрахов. Вот и вся одиссея, – я прикрыл глаза и пару раз глубоко вдохнул.

– Тимофей Васильевич, адмиралу Алексееву нужно что-то знать до тех пор, пока письмо не дойдет до императора?

– Передайте Евгению Ивановичу, что генерал-губернатор провинции Гирин получил указание оказывать помощь по снабжению наших войск. Его армейские магазины в нашем распоряжении. Кроме того, при определённых обстоятельствах его две дивизии, три конных полка и восемь артиллерийских батарей можно будет задействовать и в боевых действиях, – я замолчал, прикидывая, что можно ещё сказать до того, пока Николай не ознакомится с предложениями Юань Шикая и не примет по ним решения. Как бы не напортачить.

– А что это за определённые обстоятельства? – заинтересованно спросил Стессель.

– Это узнаете после того, как с письмом ознакомится его императорское величество и примет решение, Анатолий Михайлович. Пока об этом