Диверсанты. Легенда Лубянки – Яков Серебрянский - Иосиф Линдер

Как следует из многих опубликованных мемуаров, к отстранению Николая II от власти, в числе прочих причин, привели дворцовые заговоры, организованные представителями земельной аристократии, финансово-промышленных и военных кругов. Земельная (не служилая!) аристократия не хотела терять своих привилегий и связывала сохранение собственного благополучия с великим князем Николаем Николаевичем, чьи взгляды отличались крайним консерватизмом.

А.А. Мосолов сообщает:

«Думали, что переворот приведет к диктатуре Николая Николаевича, а при успешном переломе в военных действиях – и к его восшествию на престол»[58].

Историк С.П. Мельгунов, один из руководителей партии народных социалистов, писал примерно о том же:

«Речь шла уже о заговоре в стиле дворцовых переворотов XVIII столетия, при которых не исключалась возможность и цареубийства»[59].

Преследовал свои цели, реализация которых тормозилась политикой Николая II, и российский финансово-промышленный капитал. Политический лидер этой группы А.И. Гучков впоследствии показал Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства, что план заключался в том, чтобы «…захватить по дороге между Ставкой и Царским Селом императорский поезд, вынудить отречение, затем одновременно, при посредстве воинских частей, на которые… в Петрограде можно было рассчитывать, арестовать существующее правительство, затем объявить как о перевороте, так и о лицах, которые возглавляют собою правительство»[60].

По некоторым данным, к заговору примыкали политик Н.И. Некрасов, промышленник М.И. Терещенко, генералы Л.Г. Корнилов и А.М. Крымов. Следует отметить, что в Департаменте полиции и в Петроградском охранном отделении определенная информация о деятельности Гучкова и его сторонников имелась, но никаких репрессивных или хотя бы профилактических мер по отношению к заговорщикам предпринято не было.

Оппозиционно настроенных генералов возглавлял начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал М.В. Алексеев. По одной из версий, он видел себя Верховным главнокомандующим при малолетнем императоре и регенте Николае Николаевиче. Военная верхушка, поддерживавшая Алексеева, справедливо опасалась за свое будущее после стольких военных неудач. В мемуарах М. Палеолога рассказывается, что великие князья и просто князья, представители финансовой, земельной и военной аристократии на приемах открыто говорили о свержении императора и о том, что они уже ведут пропаганду в частях гвардии. Петроградское охранное отделение указывало, что отпуска офицеров гвардейской кавалерии осуществляются по определенному плану. Агитация велась даже среди сотрудников охранных структур государя, в том числе среди личного состава конвоя Николая II. Но представители правящей элиты, участвовавшие в заговорах, не отдавали себе отчета в том, что могут стать жертвой своих же действий.

Оставим за скобками события, связанные с Февральской революцией 1917 года в Петрограде, – они достаточно хорошо известны. Несмотря на «внезапность» революции, ПСР и РСДРП подошли к ней с приличным багажом конспиративной и организационной работы. Отметим, что мятеж войск Петроградского гарнизона был бы невозможен без активной, последовательной и наступательной агитации военных организаций социалистов-революционеров и социал-демократов. Их опыт по разложению силовой опоры правительства впоследствии был тщательно изучен и применялся как в ходе Гражданской войны, так и в ряде других стран при организации вооруженных восстаний.

Огромные потери офицерского состава в годы войны привели к тому, что в 1917 году офицеров, получивших военное образование до 1914 года, в армии насчитывалось всего 4 процента. За 1914–1917 гг. армию пополнили 220 тысяч офицеров, 80 процентов которых были выходцы из крестьян. Из их числа половина не имела полноценного среднего образования. Неудивительно, что армия, на три четверти состоявшая из крестьян, положительно отнеслась к падению самодержавия в феврале 1917 года. А уже летом политическая пропаганда большевиков в армии была направлена против Временного правительства, защищать которое находилось все меньше желающих.

Для управления Закавказьем 9 (22) марта 1917 года Временное правительство создало Особый Закавказский комитет (ОЗАКОМ), состоявший из членов 4-й Государственной думы. В комитет, базировавшийся в Тифлисе, вошли кадет В.Л. Харламов (председатель), дашнак М.И. Пападжанов, мусаватист М.Ю. Джафаров, меньшевик А.И. Чхенкели, социал-федералист К.Г. Абашидзе. Права и обязанности комитета определялись законами о Кавказском наместничестве. ОЗАКОМ призывал население к войне до победного конца, защищал интересы капиталистов и помещиков. Однако реальной властью, особенно на местах, эта структура не обладала. Фактически власть в Закавказье сосредоточилась в руках местных советов и других организаций.

В марте 1917 года в Баку образовалось два основных центра власти. Один из них – Временный исполнительный комитет общественных организаций (ВИКОО), ориентированный на Временное правительство. В ВИКОО вошли представители Союза нефтепромышленников, Бакинского городского совета, «Дашнакцутюна», «Мусавата» и других национальных партий и групп. Ему противостоял Совет рабочих депутатов, образованный 6 марта, а 20 марта объединившийся с Советом офицерских и солдатских депутатов. В Совете преобладали эсеры и меньшевики, однако до 11 мая его возглавлял большевик С.Г. Шаумян (позже его заменил эсер С. Саакян).

После Февральской революции (более ранних данных пока не найдено) Яков Серебрянский восстановил свое членство в партии эсеров и стал партийным активистом. Он вошел в состав Бакинского совета, а с марта 1917 года начал работать в Продовольственном комитете. В самой партии социалистов-революционеров уже давно не было прежнего единства, на смену которому пришла активная борьба между правым и левым (оппозиционным) крылом.

Осенью на квартире у своего друга Марка Беленького, эсера, также входившего в состав Бакинского совета[61], Яков познакомился с его 18-летней сестрой Полиной. Отец Полины и Марка работал инженером на приисках в Баку. Между молодыми людьми завязались романтические отношения, которые они пронесут через многие годы и тяжелейшие жизненные испытания.

3 апреля 1917 года в Россию прибыли первые политические эмигранты, в том числе В.И. Ленин. Петроградский совет устроил им пышную, с военным караулом встречу на Финляндском вокзале. Г.Е. Зиновьев (Радомысльский) впоследствии писал: все приехавшие были уверены, что по приезде будут арестованы Милюковым и Львовым. Объясним причины этой уверенности. Поезд шел из Швейцарии через территорию Германии. Соответственно назревал вопрос: почему Германия, находившаяся в состоянии войны с Россией, способствует возвращению на родину русских подданных? Да еще к тому же состав сопровождали солидная немецкая охрана и офицеры спецотделов германского Генерального штаба!