Белая роза - Глен Кук

– Я привык к такой жизни. Меня она не тяготит.

– Папа… Я ведь встречался с твоими знакомыми по прежней жизни. Все они говорят, что ты мог бы стать великим волшебником. Они изумлялись, что с тобой произошло. Они знают, что у тебя был какой-то тайный великий план и ты отправился исполнять его. Они думают, что ты мертв, потому что иначе о человеке твоих способностей было бы известно. И теперь я начинаю подумывать, что они правы.

Боманц вздохнул. Шаблон никогда не поймет его. Пока не постареет в тени виселицы.

– Я серьезно, пап. Я сделаю это.

– Нет, не сделаешь. Тебе не хватит ни знаний, ни мастерства. Я сделаю это сам. Так, наверное, предрешено.

– Пошли!

– Не торопись ты так. Не на посиделки собираешься. Это опасно. Мне нужен отдых и время, чтобы прийти в соответствующее состояние. Собрать оборудование, приготовить сцену.

– Пап…

– Шаблон, кто тут специалист? Кто этим займется – ты или я?

– Ты, наверное.

– Тогда заткнись. И держи рот на замке. Самое раннее – завтра ночью. Если твое расположение прозваний меня удовлетворит.

Шаблон глянул на него обиженно и нетерпеливо.

– В чем дело? Что у тебя за спешка?

– Я просто… Я думаю, что вместе с Токаром приедет Слава. Я хотел, чтобы она приехала уже к завершению.

Боманц в отчаянии заломил брови.

– Пошли домой. Я с ног валюсь. – Он обернулся. Бесанд, напрягшись от ярости, глядел в сторону Курганья. – И держи его от меня подальше.

– Пару дней ему будет просто не встать.

Чуть позже Боманц пробормотал:

– Что это все может значить? Неужели и вправду воскресители?

– Воскресители – это миф, на котором наживается Бесандова банда, – ответил Шаблон.

Боманц вспомнил некоторых своих университетских знакомых.

– Не будь так в этом уверен.

Дома Шаблон сразу пошел на чердак – изучать карту. Боманц перекусил и, прежде чем лечь, сказал Жасмин:

– Приглядывай за Шабом. Что-то он странно себя ведет.

– Странно? Это как?

– Не знаю. Просто странно. Слишком его Курганье интересует. Не давай ему отыскать мои вещи. Он может попытаться сам открыть путь.

– Он не станет.

– Я уж надеюсь... но все же приглядывай за ним.

Глава 15. Курганье

Услыхав, что Грай вернулся. Кожух немедля побежал к старику домой. Грай обнял его.

– Как поживаешь, парень?

– Мы уж думали, что ты сгинул. – Грая не было дома восемь месяцев.

– Пытался вернуться, но тут у вас дорог совсем не осталось.

– Знаю. Полковник попросил Взятых сбрасывать припасы с ковра-самолета.

– Слыхал. Военный губернатор в Весле на дыбы встал, как это услышал. Целый полк отправил на строительство новой дороги. Уже на треть сделана. Я по ней сюда и шел.

Кожух посерьезнел.

– Это действительно была твоя дочь?

– Нет, – ответил Грай.

Уходя, он заявил, что хочет встретиться с женщиной, назвавшейся его дочерью. Он заявил, что отдаст все свои сбережения человеку, который найдет его детей и приведет в Весло.

– Ты, кажется, разочарован.

Так оно и есть. Исследования не дали почти ничего. Слишком многих летописей не хватает.

– Как перезимовали, Кожух?

– Плохо.

– Там, внизу, тоже было не лучше. Я за вас беспокоился.

– У нас с племенами были неприятности. Самое худшее из всего. Знаешь, всегда можно сидеть в доме, приперев дверь бревном. Но когда воры забрались в твой погреб, есть уже нечего.

– Я так и думал, что до этого дойдет.

– Мы присматривали за твоим домом. Лесовики разграбили пару пустующих.

– Спасибо. – Глаза Грая сузились. Чужие в его доме? Насколько внимательно они смотрели? Если хорошо поискать, можно найти достаточно, чтобы повесить его.

Грай выглянул из окна:

– Кажется, дождь идет.

– Да тут всегда дождь идет, кроме тех дней, когда идет снег. Зимой на двенадцать футов насыпало. Люди волнуются. Что с погодой случилось?

– Старики рассказывают, что после Великой Кометы всегда так – пара очень суровых зим. В Весле таких холодов не было, но снегопадов – изрядно.

– Сильных морозов и у нас не бывало. Только снегу так навалило, что из дому не выйти. Я чуть с ума не сошел. Курганье – ровно озеро замерзшее. Даже Великого кургана не видать.

– Да? Ну мне еще мешок разобрать надо. Так что давай-ка расскажи всем, что я вернулся. Все деньги порастратил. И работа мне нужна срочно.

– Ладно, Грай.

Грай смотрел из окна, как Кожух бредет к казармам стражников по настилу, положенному уже после отъезда Грая. Понятно, почему положенному, – под настилом хлюпала грязь. Кроме того, полковник Сироп не позволял своим людям бездельничать. Когда Кожух исчез из виду. Грай поднялся на второй этаж.

Ничего не тронуто. Отлично. Он глянул в окошко на Курганье.

Как оно изменилось за какую-то пару лет. Еще немного, и его вовсе будет не разглядеть.

Грай фыркнул, пригляделся внимательнее. Потом вытащил из тайника шелковую карту, посмотрел на нее, потом снова на Курганье. Затем выудил из-за пазухи намокшие от пота бумаги, те, что таскал с собой с того момента, как украл их из университета в Весле, разложил их поверх карты.

Ближе к вечеру он встал из-за стола, накинул плащ и, взяв палку, на которую теперь опирался, вышел. Ковыляя по грязи, лужам и слякоти, он добрался до холма над Великой Скорбной рекой.

Река, как всегда, разлилась. Русло ее продолжало петлять. Через некоторое время Грай выругался, врезал тростью по старому дубу и повернул к дому.

Спустились серые сумерки. До темноты он домой не успеет.

– Черт, как же все сложно, – пробормотал Грай. – Я никогда на это не рассчитывал. Что же мне теперь делать?

Рискнуть. Сделать шаг, которого он стремился по возможности избежать, хотя именно в предчувствии его и зимовал в Весле.

В первый раз за многие годы Грай подумал, а стоит ли игра свеч.

Но что бы он ни решил, до темноты ему домой не успеть.

Глава 16. Равнина Страха

Если с перепугу накричать на Душечку, можно много чего пропустить. Ильмо, Одноглазый, Гоблин, Масло – вся компания обожает меня подкалывать. И посвящать меня в подробности они не собирались, нет! Привлекли к этому делу всех – даже Следопыт, который, кажется, очень привязался ко мне и болтал со мной больше всех остальных, вместе взятых, не обмолвился словом. Так что назначенный день я встретил в торжествующем невежестве.

Я собрал полную боевую выкладку. Мы вообще-то, согласно традиции, тяжелая пехота, хотя в последнее время больше ездим верхом. Большинство из нас слишком стары, чтобы таскать восемьдесят фунтов барахла на горбу. Я отволок свои сумы в пещеру, которая служит у нас конюшней и воняет, как прабабушка всех хлевов, – и не нашел там ни одного оседланного коня. Впрочем, кроме коня Душечки.