По ту сторону одиночества - Нильс Кристи

Жить - это значит интерпретировать, читать знаки и толковать их. Что это за феномен? Что это за растение? Что это за животное? Что это за человек? Что это за объединение людей?

Чтобы понимать, мы сравниваем. Один след сравниваем с другим следом, одну общественную систему - с другими системами.

9.1 Усадьба в городе

Когда норвежские кэмпхилл-деревни были в начале своего развития, в министерстве здравоохранения состоялась конференция. Компетентный врач, благожелательно настроенный человек, который постоянно высказывался в пользу деревень, поднял вопрос о плане лечения жителей деревень: об их реабилитации, об их возвращении в общество, и одобрительно отозвался о том, что Видарозен купил в близлежащем городе усадьбу, чтобы дать возможность нескольким жителям деревни, имеющим относительно небольшие затруднения в развитии, вместе поселиться там во главе с опытными "родителями". Это намерение рассматривалось как первый шаг на пути возвращения в общество.

Покупка усадьбы казалась успехом. Все, кто там поселились, нашли в городе работу. Они зарабатывали деньги и, казалось, соответствовали требованиям современного индустриального общества. Их работа в деревне скоро стала легендой.

Но далеко не столь восторженное одобрение встречало то, как они проводили вечера и свободное время. С работы они шли прямо домой, в усадьбу: правда, там их сердечно встречали "родители", но изо дня в день это были одни и те же люди. Пять или шесть лет обитатели усадьбы были совершенно одни, и возможности этой маленькой группы были весьма ограничены.

Итак, они жили в городе, были с одной стороны готовы покончить с деревенской жизнью, а с другой стороны хотели стать совершенно нормальными людьми в нормальных городских буднях. Они начали тосковать по нормальной жизни среди нормальных людей. Соседи приглашали их на кофе, но это были пожилые люди, а те, кто поселился в этой усадьбе, ощущали себя молодыми. И они отправлялись на поиски себе подобных, совершенно нормальных друзей.

Они отправлялись на поиски туда, где ищут все остальные: в привокзальный ресторан, в постоянно открытые закусочные или в порт. То есть в общественные места, которые для большинства людей оказываются лишь промежуточной станцией, а для социально ущербных становятся местом надежды. Но в таких местах нельзя находиться, не съедая чего-нибудь. Пиво оказывалось слишком доступным, и некоторые из сельчан сбивались с пути. Кто-то и по сей день его не нашел.

Почему эксперимент не удался?

Оглядываясь назад, можно найти две основных причины этого. Во-первых, усадьба все же не была деревенским сообществом, а во-вторых, современные города неподходящее жизненное пространство для людей, иных, чем большинство из нас.

9.2 Являются ли деревенские сообщества учреждениями

Тот благожелательный врач ценил Видарозен и хвалил деревню как выдающееся учреждение, открытое для экспериментов и создающее возможность множеству внутричеловеческих контактов. И все же деревня была для него по-прежнему институтом, организацией, а не настоящей жизнью. Поэтому для него, несомненно, было улучшением, что живущие там люди покидали деревню и возвращались в настоящую жизнь.

Но те, у кого контакты с сельчанами теснее, имеют совершенно другое мнение. Для них деревни представляют собой реальную жизнь, может быть, даже слишком реальную. Они единодушны в том, что жизнь в других частных или общественных учреждениях гораздо менее позитивна, и утверждают, что деревни имеют характер совсем не учреждений. Правильно ли это утверждение?

Четыре признака характерны для большинства приютов и заведений. Во-первых, большая часть времени там проводится на ограниченном пространстве. Работа, свободное время, сон - все под одной и той же крышей, и в этом принимают участие постоянно одни и те же люди. Это характерно и для деревень. В данном случае это образ жизни, ориентированный на сообщество, резко отличающийся от обычного быта большинства норвежских семей. Обычно люди часто покидают свой дом и близких соседей, чтобы где-то в другом месте работать и проводить свободное время, они пытаются там примкнуть к той или иной группе людей, подчас даже не знакомых друг с другом. Деревни же в этом сравнимы с учреждениями.

Второй характерный признак учреждений - явное различие между обслуживающими и обслуживаемыми. Особо важные лица из персонала претендуют слыть специалистами в своем деле. Часто они имеют специальное профессиональное образование. Так, например, есть рать в белом, врачи и медсестры, или рать сторожей с ключами, содержащая в заточении местных жителей. Еще есть те, кто пользуются преимуществами возраста, например, старики в интернатах или молодые люди в домах для престарелых. И есть те, кто принимают участие в обсуждениях, имеют собственные кабинеты, собственную столовую или особые столы в общественной столовой. Почти всегда эти представители персонала имеют полномочия власти над не-персоналом.

Иерархические различия являются определяющими почти для всех учреждений, но не для деревень. Как мы видели, разница между "ними" и "нами" сокращается до минимума. Это проявляется в разных сферах социальной жизни, например, в сети дорог и улиц, действующей как альтернатива обсуждениям, в принципе разделения труда и вере в достоинство каждой отдельной души. Фундаментальное различие между деревнями и жизнью в заведениях и приютах заключается в том, что охранники и медсестры уходят домой, то есть покидают ограниченное пространство данного учреждения, так как вне его они живут собственной жизнью, с собственным домом, с собственной семьей и собственным свободным временем. Время, которое они проводят в учреждении, является оплачиваемым трудом. В деревне,'напротив, все находятся постоянно, некоторые даже навсегда. Они живут, действуют, работают и отдыхают вместе. Это единое целое, жизнь в полном единении, более всеобщем, чем любое тоталитарное учреждение, как парадоксально утверждал Гоффман в 1961 году. Если деревни вообще с чем-нибудь сравнимы, то скорее с кораблем, чем с больницей.

Третий существенный признак приютов и заведений состоит в том, что жизнь идет там по определенному плану и направлена к точно сформулированной общей цели. Места заключения и больницы являются наиболее типичными примерами, но сюда относятся также детские дома, студенческие общежития, дома для престарелых или учреждения для различных групп инвалидов. На первом плане там цели наказания, лечения, воспитания или ухода.

Само собой разумеется, что кемпхилл-деревни не имеют целью какое-либо наказание. Они существуют не для того, чтобы каким-то образом обособлять или изолировать людей. Никому не мешают уйти, если он хочет. Новые члены вначале проводят в деревне две недели. Если им нравится жизнь в деревне и сообщество их принимает, они находят там постоянный дом. Вопрос о возможных методах лечения является, однако, более обширным. Другое слово, означающее "лечение", это "исцеление", понятие, которое содержит в себе процесс исцеления, выздоровления. С этой точки зрения деревни являются действительно здравницами. Но процесс исцеления в них не ограничен временными рамками, а является длительным и непрерывным. Он охватывает всех, кто там живет, а не только тех, кто отнесен властями к лицам, имеющим аномалии в развитии. Также и жители деревень рассматривают деревню не как место временного пребывания, а как место для постоянной совместной жизни. А что касается изначального понимания лечения, то деревни, конечно, не предназначены для таких мероприятий. Не существует метода лечения для синдрома Дауна. Благодаря тестам и прерыванию беременности на ранней стадии может быть предотвращено существование страдающих этим заболеванием, а путем операций на лице возможно в определенной мере придать больным с синдромом Дауна вид совершенно нормальных людей. Но члены деревенских сообществ отвергают оба "решения". Они хотели бы создать формы совместной жизни, полезные для таких людей. Само собой разумеется, что больных лечат, но лечения от иного рода бытия нет.

Как в Видарозене, так и в других деревнях есть разнообразные формы обучения. Некоторые жители учатся читать и писать, другие вяжут или играют на флейте, а иные упражняются в эвритмии. Большинство слушает несколько раз в неделю лекции или концерты. Но все это лишь часть совместной жизни в деревне; воспитание не является специальной целью пребывания там.

А как обстоит дело с социальным обеспечением? Ответ примерно тот же. Социальное обеспечение есть во всех деревнях, но и оно охватывает всех жителей, потому что неотделимо от жизни там и не является специальной целью. Жизнь и есть цель. Но именно в этом пункте и трудно провести различие между деревнями и учреждениями в остальном обществе. Особенно дома для престарелых или приюты для лиц, имеющих длительные затруднения развития, похожи на деревни тем, что в них не обязательно идет речь об ограниченном по времени пребывании в учреждении.