Беспокойное путешествие - Татьяна Кузнецова

- О-о-о... О-о... - простонала она, ладонью прикрывая глаза, якобы ослепленная красотою Шона.

- Хорош? - самодовольно усмехнулся он.

- Безусловно хорош. Я прежде и не видала таких прекрасных мужей, клятвенно заверила его Энна.

Шон кивнул, предпочитая не обращать внимания на иронию, явственно слышимую в её голосе. Не стоило обижаться на девчонку. Всем известно, что женщине для полного счастья нужно только одно: вдоволь посмеяться над мужчиной (и вдвойне приятно, если мужчина тот действительно хорош собой, умен и смел). Оправив платье, Одинокий Путник отвернулся от зеркала, махнул рукой Иеремии, который уже выбегал из комнаты, спеша на зов слуги, и сказал:

- А что, Энна, не прогуляться ли нам на базар?

- Зачем?

- Базар - сердце города. Там можно узнать, чем живут горожане, о чем думают и что делают...

- Плевала я на горожан, - грубо ответила Энна.

- ... а уж если тебе надобно средь тысяч найти одного человека, спокойно продолжал Шон, с улыбкой глядя на спутницу, - ступай на базар, там тебе помогут...

- Так что ж мы стоим? - удивилась юная воительница, уже по привычке перекладывая вину за промедление на Шона. - Идем скорее на базар!

Глава 8

Для того, чтобы один раз пройтись по ниламскому базару требовалось иметь крепкие нервы. Шум здесь стоял невероятный. Казалось, что все львы, все волки и все птицы мира разом заорали во всю глотку. Энна со своим тонким музыкальным слухом поначалу едва не свалилась в обморок - Шону пришлось поддержать её за плечи и встряхнуть, - но затем расслышала в диком гаме определенный ритм, настроилась на него и успокоилась. Спустя некоторое время она вовсе перестала замечать шум, увлеченная осмотром заморских товаров и хозяйственной утвари, коей здесь наблюдалось замечательное разнообразие.

Бродя меж рядов, обозревая и деловито ощупывая товары, спутники дошли наконец до шатра, сплошь закрытого черной тканью. Если верить вывеске над входом, тут располагался в ожидании посетителей величайший, наивеликий и ещё какой-то (трудно было разобрать намалеванное жирной краской слово) прорицатель по имени Альм-ит-Аддини.

- Зайди туда, - сказал Шон без улыбки, останавливаясь у шатра.

- Ну что ты, Одинокий Путник? - она с удивлением приподняла рыжие стрелки бровей. - Разве плут с тимитского базара сможет мне помочь?

- Не суди по внешнему виду, я же говорил тебе. Иди, но помни: только сердцем ты почувствуешь правду...

Энна поколебалась ещё мгновение, не совсем уразумев смысл слов Шона, затем решительно отдернула полог и вошла внутрь.

Как ни странно, но здесь, всего в полушаге от базара, было совершенно тихо. В центре, на простом бронзовом блюде, стояла большая дешевая свеча оплывая, она слегка потрескивала, и этот звук в тиши казался шипением кобры, что спряталась в ожидании жертвы... Будь на месте Энны обычная девица, она б заохала и тут же сбежала, но юная воительница лишь усмехнулась, выпрямилась гордо и демонстративно положила ладонь на рукоять кинжала. В этот-то момент она и заметила маленькую скрюченную фигурку, притулившуюся у стены.

- Женщина? - прошелестел Альм-ит-Аддини, протягивая Энне костлявую руку. - Сядь.

Девушка села на потрепанную циновку против мага и только открыла рот, чтобы изложить свое пожелание, как старик снова заговорил.

- Не торопись. Ты должна положить сюда (перед Энной тотчас возник золотой поднос; ей почудилось, что он сам собой висит в воздухе, но в следующий миг она поняла, что его держит в сморщенной лапке крошечная обезьянка в цветастой юбчонке) две медных монеты. Затем ты вернешься в прошлое, в исток тайны, кою ты хотела бы открыть. Но ни говори ни слова. Я сам скажу тебе то, что нужно.

Энна опешила. Не говорить ни слова? Как же тогда Аддини узнает о цели её приезда в Нилам? Как обнаружит он того мудреца, который способен найти в море каплю пресной воды, а в лесу лист, занесенный ветром издалека, если Энна не назовет ему его имени? Тем не менее некое внутреннее чувство подсказало ей не перечить магу. Она нащупала в кармане куртки горсть медяков, взяла два, вынула и положила на поднос.

- Хорошо. Теперь можно начинать. Но хочу предупредить тебя: будь внимательна, ибо я помогаю только один раз. Если ты совершишь ошибку и представишь мне НЕ ТУ часть своего прошлого, более на меня не рассчитывай.

Девушка недоуменно посмотрела на него. Какая странная привычка говорить загадками. Вот и Одинокий Путник сказал нечто туманное о сердце и правде, а теперь этот старикашка, похожий на свою мартышку как близнец, болтает что-то о НЕ ТОЙ части прошлого. Прошлое - едино, в нем не может быть той или не той части...

- Ну же... - Аддини уловил её колебания. - Начинай!

Девушка закрыла глаза. В зыбкой полутьме мысль её, неясная, без начала и конца, медленно двинулась в обратном направлении. Вот Энна увидела командора Лобла в ворохе сухих листьев, беспомощно сучащего ногами и оскорбленно визжащего, вот увидела Одинокого Путника, в первозданном виде восседающего на кочке у ручья, вот... вот трупик мыши, так перепугавший Шона и её самое... Но все это было из новой жизни и прошлым являлось лишь по примете времени. Раздраженно качнув головой, отчего золотые пряди волос рассыпались по плечам, юная воительница вернулась сразу в город Мален. Вот оно - место, которое являлось истоком её тайны. Дворец градоправителя Шлома, охранники вокруг стола, драка, сам градоправитель, шепчущий ей слова о великом мудреце... Энна остановила мысль на сбивчивом рассказе Шлома, затем повторила про себя имя мудреца и удовлетворенно кивнула сама себе. Все. Это именно то, что нужно. Теперь можно открыть глаза и послушать, что же скажет Аддини.

- Женщина! - глухой голос чародея зазвучал вдруг надменно, с ноткой даже презрения. - Исток твоей тайны отнюдь не там, и имя мудреца мне вовсе не надобно. Я ведь предупреждал тебя об ошибке, и ты совершила её. Что ж, я открою тебе часть истины - более уже не смогу, виною чему ты сама. Итак, слушай внимательно... - старец заговорил совсем тихо, - он в опасности... кольцо сужается... скоро, скоро придет его смерть... улица Розовых Фонарей... иди туда, но не торопись и помни о том, что опасность близка. Доверься ему, откройся ему без сомнения. А зовут его Лансере Бад...

Крик изумления едва не вырвался из груди Энны. Лансере Бад - дядя Тротби, который...

- Теперь - уходи. И забудь дорогу к моему шатру. Я никому не помогаю дважды.

Ярость охватила Энну вмиг. Тонкие брови её сошлись у переносицы, верхняя губа приподнялась, в полумраке сверкнул на белоснежных ровных зубках блик пламени свечи, и злобное кошачье шипение вырвалось из прелестного, нежного девичьего ротика. Юная воительница выхватила из ножен кинжал и занесла его над головой Аддини, собираясь вонзить клинок в маленькую круглую проплешину меж седых жидких волос, однако вовремя опомнилась. Колдун был слишком стар для того, чтобы на нем демонстрировать самой себе свою ловкость и отвагу. Смущенно хмыкнув, Энна убрала кинжал, поднялась и медленно двинулась к выходу. Перед тем, как откинуть полог, она обернулась. Шатер был совершенно пуст. Аддини исчез, словно растворился в сладком, пропахшем дешевой свечою воздухе. Энна пожала плечами, отчего-то совсем не удивившись, и вышла вон.