Пересвет. Инок-Богатырь против Мамая - Виктор Поротников

Излив свой гнев на старшего лекаря, Герберт фон Швайгерд зашагал дальше по коридору, а Карл Уммель, открыв дверь, зашел в комнату, где находились Пересвет и младший лекарь Эггон.

— Старина Герберт, как всегда, горячится не по делу, — усмехнулся Карл Уммель, встретившись глазами с Пересветом. — Он хочет доказать мне свою значимость, словно я не знаю про его опалу. Пусть мои покровители пребывают в Кенигсберге, но у злобного крикуна Герберта вообще нет покровителей. И этот плешивый недоумок еще смеет грозить мне!

— И все же, герр Уммель, не стоит дразнить бешеного пса, — негромко предостерег старшего лекаря Эггон. — От этого Швайгерда можно ожидать любой подлости, у него же желчь вместо крови!

— Пустое, друг мой, — беспечно отозвался лекарь, усаживаясь на стул. — Ну, как наш пленник?

— Здоров, как бык, — ответил Эггон, похлопав Пересвета по обнаженной спине.

Карл Уммель самолично ощупал плечо и ключицу Пересвета, удовлетворенно кивая головой. Когда Пересвет натянул на себя длинную льняную рубаху и стал затягивать на талии кожаный пояс, Карл Уммель предостерегающим тоном посоветовал ему впредь не гулять у ворот цитадели и вообще стараться меньше попадаться на глаза начальнику гарнизона. Пересвет понимающе покивал.

В июле произошло восстание эстов на острове Сааремаа. Ливонские рыцари, владеющие этим островом, не смогли своими силами справиться с восставшими, поэтому на помощь ливонцам двинулись корабли Тевтонского ордена с войском на борту. В августе восстание на Сааремаа было подавлено соединенными силами крестоносцев.

Среди тевтонцев, вернувшихся с этой недолгой войны, было довольно много раненых. В частности, очень тяжелое ранение получил Ансельм фон Райс. Карл Уммель и его помощники без промедления выехали в Кенигсберг, куда зашли суда с тевтонцами, пришедшие с Сааремаа. Для них там было много работы.

С отъездом Карла Уммеля из Рудавского замка Герберт фон Швайгерд стал чинить Пересвету запреты на каждом шагу. На ночь Пересвета стали запирать на замок. Его встречи с Гертрудой становились все реже, поскольку начальник гарнизона приставил ее к поварне в цитадели, куда для Пересвета не было доступа. Встречаясь с Пересветом, Гертруда жаловалась ему на домогательства похотливого и постоянно подвыпившего Швайгерда, показывала синяки на руках и бедрах, за которые тот хватал ее при всяком удобном случае. У Пересвета, слышавшего это, от бешенства кровь закипала в жилах. Он был готов своими руками задушить Швайгерда.

Однажды вечером Гертруда затащила Пересвета в свою тесную комнатку, находившуюся под винтовой каменной лестницей, ведущей на третий ярус здания.

— Сегодня во время полуденной трапезы Швайгерд проговорился своему помощнику Гаккелю, что он убьет тебя, милый, как только Ансельм фон Райс скончается от ран, — взволнованно промолвила Гертруда, схватив Пересвета за руку и глядя ему в глаза. — Швайгерду стало известно, что немецкий гонец, ездивший в Брянск договариваться о твоем выкупе, вернулся ни с чем. Твои родичи от тебя отреклись, мой любимый. По уставу ордена, тебя отныне можно убить или обратить в рабство. Если Ансельм фон Райс умрет…

— Не продолжай, милая, — прервал Гертруду Пересвет. — Мне все ясно. Жизнь моя висит на волоске.

— Тебе нужно бежать, любимый, — прошептала Гертруда на ухо Пересвету. — Бежать отсюда как можно скорее!

— Но я же дал слово… — начал было Пересвет.

Гертруда не дала ему договорить:

— Ты дал слово лекарю Уммелю, но не мерзавцу Швайгерду. Поэтому и бежать тебе нужно немедля, покуда Уммель не вернулся из Кенигсберга. Решайся!

— Я не могу тебя бросить здесь, — невольно вырвалось у Пересвета, который только в этот момент вдруг понял, насколько ему дорога эта белокурая голубоглазая немка.

— Я сбегу вместе с тобой, милый, — обронила Гертруда, обняв Пересвета. — Я хочу рожать детей от тебя, а не от Швайгерда. Мы уйдем на Русь и заживем счастливо вдали от крестоносцев и литовцев, от этих бесконечных войн между ними.

— Это легко вымолвить, но сделать очень непросто, милая, — тяжело вздохнул Пересвет, погладив свою возлюбленную по волосам.

— И вовсе нет! — Гертруда отстранилась от Пересвета и загадочно подмигнула ему. Она вновь перешла на шепот: — В крепости есть подземный ход, ведущий к реке. Я знаю, где он расположен. Этот ход давно залит почти доверху подземными водами, но пройти по нему можно. Я намеренно спускалась в это подземелье несколько дней тому назад. — Гертруда тихонько прыснула себе в ладонь. — Представляешь, выбралась оттуда мокрая по пояс, а Клариссе соврала, будто свалилась с крепостного моста в ров.

Услышав от Гертруды про подземный ход, Пересвет приободрился, его глаза оживились. Он предложил Гертруде попытаться сбежать из крепости днем, поскольку ночью его запирают на замок. Да и стража днем ведет себя беспечнее, нежели по ночам. Гертруда согласилась с Пересветом. Они решили завтра же попытать счастья в побеге.

Удача улыбнулась Пересвету и Гертруде с самого утра. Герберт фон Швайгерд, едва забрезжил рассвет, выехал из замка на охоту, взяв с собой всех своих слуг и собак, а также около сорока воинов, которым предстояло выступать в роли загонщиков. Накануне воинам гарнизона выдали месячное жалованье, поэтому многие из них, отстояв в карауле, поспешили в местную харчевню тратить деньги на вино и блудниц. Никто в крепости не обратил внимания на то, что Гертруда утром не появилась в поварне, а Пересвет не пришел на завтрак. Повара знали, что Гертруда еще занята работой в лечебнице, которая никогда не бывает пустой. Пересвет же и в былые дни частенько не являлся за утренней кашей, предпочитая поспать подольше.

Стражники, снявшие утром запоры с каморки Пересвета, вовсю пировали в таверне, пользуясь отсутствием в крепости начальника гарнизона. Лекарей, с которыми сдружился Пересвет и которые часто навещали его, уже почти месяц не было в Рудавском замке.

Выйдя из здания лечебницы, Гертруда и Пересвет прошли по узкому переулку между домами и крепостной стеной до мощной шестиугольной каменной башни, укрытой круглой деревянной кровлей, напоминавшей воинский шлем. Эта башня была связующим звеном между южной и западной стенами Рудавской крепости. В подвале этой башни и находился спуск в подземный коридор.

Пересвет и его спутница подняли тяжелую дубовую крышку и спустились по деревянной лестнице на самое дно глубокого колодца, стенки которого были выложены камнем. Они очутились почти по пояс в воде. В одной из стенок колодца имелся узкий дверной проем, за которым собственно и начинался подземный ход. Прежде чем нырнуть в холодный сырой непроглядный мрак, Пересвет зажег с помощью огнива пучок сена, от которого он запалил факел. Этот факел Пересвет смастерил ночью, намотав на сухую палку лоскутья от старой рубахи и кусок просмоленной веревки.