Закат Пятого Солнца (СИ) - Штаб Юрий

Шпионы ацтеков больше не выходили с ним на связь. Но вождь понимал, что даже если и выйдут, то переходить на их сторону нельзя. Пускай Малинче и Куаутемок истощают друг друга в этой грандиозной войне. Когда сил у них поубавится, тогда и наступит золотая эпоха для Тлашкалы.

Шикотенкатль не терял времени зря. Он уже давно отправил на северо-запад несколько групп разведчиков. И вот недавно одна из них вернулась, выполнив свою миссию. Преодолев преграды, отбившись от обнаглевших разбойников, обойдя стороной крупные сражения, его люди достигли Мичоакана. Это крепкое государство, населенное народом пурепеча, сумело отразить все нашествия ацтеков. Сильное и воинственное, оно овладело искусством изготовления бронзового оружия. Мичоакан, несомненно, станет хорошим союзником.

Правители народа пурепеча приняли его тайное посольство благосклонно. Они тоже внимательно следили за войной, которая разворачивалась в империи. Теночтитлан вскоре мог оказаться в осаде. Держава ацтеков пошатнулась, так что Мичоакан планировал воспользоваться шансом и захватить ее северные и западные провинции. Уэй-тлатоани Куаутемок не сумеет их защитить.

«Чужеземцы тоже не смогут нормально воевать, не имея надежного тыла, — рассуждал Шикотенкатль. — А тылом для них служит Тлашкала. Стоит нам закрыть проходы, не пропускать подкрепления с побережья и не присылать конкистадорам провизию, как войско Малинче окажется в ловушке. Испанцы не смогут даже покарать нас. Ведь стоит им бросить осаду столицы и начать войну с Тлашкалой, как в спину тут же ударят армии ацтеков»

Войско Шикотенкатля шло быстро. Провизии взяли совсем немного. На несколько дней хватит. А там и Тлашкала. Вождя раздражало только одно — Чичимекатекутли со своими бойцами остался верен чужеземцам. А это около восьми тысяч отличных воинов, которые, вместо защиты родины, будут умирать за интересы Малинче.

«Ладно, если повезет, то Чичимекатекутли сумеет вовремя осознать свою ошибку и уведет солдат обратно в Тлашкалу, — думал Шикотенкатль. — Хотя, может быть, все и так к лучшему. Он сильный вождь, народ его любит и уважает. Нужен ли мне такой конкурент в борьбе за власть?»

Время перевалило за полдень. После короткого привала тлашкаланцы продолжили путь. Шикотенкатль неутомимо шагал вперед и обдумывал свои дальнейшие действия. Он заранее, еще два дня назад, отправил домой небольшое посольство. В Тлашкале у него тоже хватало верных людей. Теперь они уже наверняка получили приказ и готовятся к захвату власти. С отцом Шикотенкатль собирался поговорить сам. Тот должен понять, что союз с чужеземцами, некогда заключенный по принуждению, не принесет родной стране ничего, кроме горя.

«Скоро из-за моря прибудет еще какой-нибудь корабль с солдатами, — думал вождь. — И они двинутся в сторону Теночтитлана через Тлашкалу. А мы их перехватим. Вряд ли они окажутся настолько строптивыми, что откажутся нас учить. Самых упрямых показательно казним, остальные быстро одумаются»

Его мечтой был отряд пехоты, обученной по европейскому образцу. Шикотенкатль помнил, как четыреста испанцев обращали в бегство многотысячные армии Тлашкалы. Видел, как чужеземцы разбили войска Чолулы. Слышал о том, какой разгром постиг ацтеков в битве при Отумбе. О такой дисциплине, слаженности, умении маршировать и держать строй можно было только мечтать. И Шикотенкатль понимал, что пока у Тлашкалы не будет своей профессиональной пехоты, нечего и думать о полноценной борьбе с испанцами.

А союз с Мичоаканом обеспечит его будущих бойцов превосходным металлическим оружием. Пурепеча обязательно поделятся, ведь без помощи Тлашкалы им ацтеков, даже ослабленных, не одолеть. Да и заплатить будет чем. Тлашкала захватит юг империи, а это торговля с жаркими тропическими странами, где растет какао и в изобилии водятся птицы с драгоценными перьями. Пускай ацтеки и испанцы воюют в районе Теночтитлана. Пускай губят солдат и взаимно ослабляют друг друга. Когда тех и других останется совсем мало, придет время Тлашкалы и Мичоакана.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Первые ударят с юга, вторые двинутся с северо-запада. Столица будет уничтожена, а чужеземцы не избегнут участи, которую Шикотенкатль когда-то им обещал — окажутся на алтарях. Впрочем, несколько десятков можно оставить в живых. Пускай учат находить и обрабатывать железо, объезжать уцелевших лошадей, строить большие морские корабли. Империя ацтеков исчезнет навсегда, разделенная между двумя новыми могучими государствами. А вдоль побережья Шикотенкатль прикажет построить цепь крепостей с сильными гарнизонами. Если испанцы еще раз попытаются высадиться, то это новое вторжение будет пресечено в самом начале.

Сейчас нужно только добраться до Тлашкалы и захватить там власть…

А капитаны Кортеса в это время метались по берегам великого озера Тескоко. Союзные индейцы растянулись на огромной территории, и теперь предстояло убедиться, что они не собираются взять пример с Шикотенкатля.

Увы, поступок вождя Тлашкалы был подобен первому камню, который стронул обвал. Тут и там конные отряды конкистадоров находили опустевшие стоянки. Маленькие племена неохотно вступали в союз с испанцами. Сама идея напасть на грозный Теночтитлан казалась им безумной. Но пример воинственной Тлашкалы и ошеломительные успехи Кортеса вдохновляли многих. Однако теперь все изменилось.

После того, как по армии союзников распространился слух об уходе Шикотенкатля, многие индейцы начали сомневаться в сделанном выборе. Могучая Тлашкала не верит в победу и отступает под защиту своих неодолимых гор! Что уж говорить про небольшие племена, которых ацтеки, карая за дерзость, могут вообще стереть с лица земли.

Это не было похоже на организованное отступление. Просто маленькие отряды индейцев потихоньку уходили, следуя за своими родовыми вождями. Растворялись на просторах огромной долины, скрывались на лесных тропах. Они исчезали медленно, но неотвратимо, как вода сквозь пальцы. А у испанцев не хватало людей, чтобы организовать погоню за каждым отрядом дезертиров.

Гонсало де Сандоваль во главе кавалькады из двух десятков всадников въехал на территорию лагеря, где расположились воины Чолулы. Здесь царило неприятное для испанцев оживление. Носильщики строились, упаковывали на специальные деревянные рамы груз. Не иначе, в поход собрались! Солдаты тоже готовились. Визит конкистадоров стал для индейцев полной неожиданностью. Вождь тут же подошел к Гонсало, уважительно поклонился.

— Господин, воины Тлашкалы возвращаются домой. Они больше не служат Малинче и по пути наверняка нападут на мой родной город. Наши народы всегда враждовали. Мне нужно вести своих солдат обратно, охранять Чолулу.

Сказано было уверенно. А носильщики продолжали готовиться к выходу, как ни в чем не бывало. Гонсало обвел лагерь растерянным взглядом. Ситуация выходила из-под контроля! И что теперь делать?! Не силой же удерживать ненадежных союзников!

«Кажется, этот негодяй решил, что наш корабль сел на мель, и мы теперь уже ничего не решаем, — раздраженно подумал Сандоваль. — Вождь не спрашивает разрешения, просто ставит меня перед фактом! А ведь у него три тысячи солдат. Нельзя терять такой отряд…»

Он снова повернулся к вождю. Да, от того не ускользнуло, что молодой испанец обескуражен. Губы касика тронула едва заметная улыбка превосходства. Он чувствовал себя безнаказанным. Но Сандоваль находил выход и из более непростых ситуаций. Капитан конкистадоров вперил в вождя холодный и оценивающий взгляд. Смотрел долго, как будто прикидывая, какой же приговор сейчас вынести этому человеку. Молчание затягивалось, а Гонсало, казалось, никуда и не спешил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Индейцу вскоре стало неуютно под прицелом строгих голубых глаз. Он вспомнил, что перед ним один из главных военачальников испанцев. Храбрец, который не сдал Веракрус десятикратно превосходящим силам Нарваэса. Человек, что прославился во время отступления из Теночтитлана и в день битвы при Отумбе. И вряд ли такой герой будет безропотно терпеть своеволие солдат Чолулы.

Сандоваль почувствовал, что уверенность покидает его оппонента. Пришло время поставить точку в этом противостоянии.