Гнев. Забытый род - PostMort

Постоянный бой практически не прекращался уже неделю. Одичалые с каждым днем сражались все более отчаянно, словно от этого зависела их жизнь. Они то и дело рубили деревья в Зачарованном лесу, откуда доносился громкий треск. И все для того, чтобы сооружать все новые и новые орудия для осады.

У нас ситуация не сильно отличалась. Нам постоянно приходилось восстанавливать ворота, жертвуя людьми, которые должны были сдерживать дикарей по ту сторону Стены, пока другие чинили ворота. Часть войск постоянно приходилось отправлять на помощь в другие замки, где ситуация была еще хуже.

На этот раз я опять проснулся на Стене под грудой шкур.

— Лорд Старк, — обратился ко мне один из моих воинов, — светает.

Он помог мне встать. Другие спящие тоже стали медленно и неохотно подниматься. Никто не разговаривал. Мои люди слишком устали. Я более чем уверен, что каждый из них с радостью бы вернулся домой к своим семьям.

«А ведь после этой битвы нам предстоит пойти против королевской власти», — со стыдом подумал я, разглядывая хмурые лица людей.

— Мне снилось, что сюда прибыл король, — донесся до меня тихий голос одного из воинов. — Мейстер Эймон послал королю ворона, и тот прилетел сюда на своем драконе, чтобы выжечь это дикарское племя.

— Это было бы славное зрелище, Гаред, — ответил ему кто-то.

Я заставил себя скупо улыбнуться, прежде чем пойти навстречу новому дню. Конечно, жаль, что слова воина — это всего лишь сон. Для короля мы теперь не более чем предатели, хоть и самого факта предательства пока не было.

Стоило мне только покинуть укрытие, как ветер сразу налетел на меня. Острые снежинки неприятно резанули обмороженную кожу на лице. В этот момент мне показалось, что сегодня стало в разы холоднее, чем до этого.

— Зима близко, — тихо и практически на автомате проговорил я, прежде чем ознакомиться с обстановкой.

В полумиле к северу раскинулся лагерь одичалых. Дым от их костров тянулся в рассветное небо. Вдоль опушки Зачарованного леса стояли крытые шкурами палатки. Вдали на востоке можно было увидеть массивные загоны для мамонтов.

Сами дикари уже давно проснулись и уже вовсю готовились к очередному наступлению. Они точили мечи и самодельные копья, надевали корявые латы из шкур и костей. Их лучники уже ползли к Стене, толкая перед собой большие деревянные щиты, обтянутые сырыми шкурами.

— А вот и стрелы нам на завтрак, — произнес один из часовых, который наблюдал за происходящим, прежде чем прозвучал сигнал о готовности.

Наши лучники тут же начали обстрел. Мне же оставалось только недовольно поморщиться. В первый раз, когда одичалые выступили с этими щитами, от них было легко отбиться с помощью горящих стрел. Но на второй день дикари уже додумались обтянуть щиты сырыми шкурами. Теперь оставалось только уповать на меткость лучников, которым иногда удавалось удачно попасть в прорези в дереве.

Одичалые дошли до дистанции выстрела, отчего мне тут же пришлось спрятаться за уступ. Не хватало еще получить стрелу в колено или вовсе в глаз. Засвистели редкие стрелы, которые тем не менее собрали свой кровавый урожай из не самых сообразительных бойцов.

Нахмурившись, я проводил взглядом одного самонадеянного юнца, что пытался успеть выстрелить из лука в высунувшегося стрелка одичалых. В итоге он поплатился за свою тупость. Стрела попала ему в плечо, отчего тот потерял равновесие и рухнул со стены.

— Идиот, — прозвучал рядом голос одного из командиров.

Я промолчал, но был с ним полностью согласен.

— Что будем делать, милорд? — спросил он.

— Дождемся, пока у них стрелы закончатся, — спокойно ответил я. — Главное, контролируйте подходы к воротам. Все, как обычно, — не дать дикарям добраться до ворот.

Командир кивнул и начал отдавать указания своим людям. Те же, в свою очередь, передавали приказ по цепочке.

— Это будет долгий день, — устало проговорил я, выглянув из-за уступа и затем спрятавшись снова обратно, чтобы пропустить летящую мимо лица стрелу. — Очень долгий…

До самой ночи над Стеной звучали команды. На удивление, день был относительно спокойным. Одичалые впервые не смогли добраться до ворот, отчего все свелось к обмену залпами из стрел. Наши требушеты отработали на славу, поразив таран и сбив очередного мамонта, что тянул этот самый таран к воротам.

Поэтому ко сну я ушел с относительно спокойной душой. Да только сам сон был далек от понятия спокойствия. Вместо обыденного боя, который уже несколько дней мерещился мне даже во сне, в этот раз мне приснились какие-то неясные образы. Холодные улыбки, лед и кинжалы в ночи. Замерзшая кровь и обнаженная сталь. Вершили картину сна светящиеся неестественной синевой глаза и пробирающий до костей холод.

Стоило сну закончиться, как я сам вдруг заметил, что уже несколько минут не сплю. Я лежал и смотрел в одну точку. Так продолжалось до тех пор, пока мой слух не начала резать непривычная тишина. Не было слышно стука топоров или звона мечей. Было слишком тихо.

Поднявшись со своего места, я заметил, что другие бойцы еще спят. После я вышел из укрытия, чтобы узнать, почему не было сигнала о побудке. Заодно надо было выяснить причину такого затишья.

Как только я вышел, мороз тут же пробрал меня до костей, так что пришлось еще плотнее укутаться в плащ. Дышать было больно, поэтому я постарался прикрыть и лицо.

— Милорд? — послышался слабый голос одного из проснувшихся воинов.

Я не ответил и пошел дальше. Когда я вышел на стену, тишина стала еще более гнетущей. Слышно было только завывания ветра. Я упрямо пошел в сторону ближайшей точки, где сидели дозорные. Они должны были знать, что происходит.

Вот только, подойдя ближе, я с удивлением отметил, что все они спят. Никто не следил за обстановкой. Внутри меня разгорелось пламя гнева, которое немного согрело меня и дало силы быстрым шагом добраться до ближайшего дозорного, чтобы растормошить его.

Однако это оказалось лишним. Стоило мне только коснуться его, как его голова завалилась назад и на меня посмотрели мутные глаза мертвеца. Кожа его была бледной и покрытой инеем. Я отпрянул назад и шокировано уставился на него. Гнева как не бывало.

Быстро придя в себя, я начал осматривать каждого дозорного, но всех постигла та же участь. Словно все, кто не был ночью в укрытии, замерзли насмерть.

Испугавшись, что при таком раскладе одичалые могли спокойно пройти незамеченными, я подскочил к краю Стены. Посмотрев вниз, я застыл, подобно ледяной статуе.

Застыл, столкнувшись взглядом с тысячами светящимися потусторонней