Новая династия - Дмитрий Иванович Иловайский

Лукьяновне о той же болезни говорится более подробно. «А генваря в 15 день, после вечернего пения, на молебне, впервые в тое больную руку взял служебный сулок, а до того времени никако рыло взять в тое больную руку сулка невозможно; а ныне, государыня, руке моей такожде, яко же в 15 день и в 16 день на праздник; а опухоль еще не опала». (Письма Рус. государей, 57, 61, 228, 240.) Запись о кончине его Дворц. Разр. II. 348. Хронограф Пахомия эту кончину ставит в прямую связь с неудачею Смоленского похода: «и абие патриарх впаде в великую скорбь по сем же и успе». (Изборник А. Попова. 318); только он ошибочно заставляет его пережить и самую капитуляцию.

Акты Моск. Госуд. I. №№ 571–639, с перерывами. Тут отписки Шеина, распоряжения о сборе беглецов и нетчиков о беглых казаках и детях боярских. Отписки Черкасского и Пожарского из Можайска, известия о Казаковском и Гонсевском, заступивших путь к Смоленску, условия капитуляции, донесения Горихвостова и пр. «А кто с дороги сбежит и поворотится назад на Кострому, и тех нетчиков в Костроме велят перевешать (№ 611); это было бы единственное подобное распоряжение; может быть, следует прочесть: переписать. Князь Прозоровский предлагал не сдаваться королю, а испортить наряд, взорвать порох и «идти в отход», но Шеин его не послушал (№ 631). Акты. Арх. Эксп. III. №№ 236–248. (Указ Черкасскому и Пожарскому идти под Смоленск сменить Шеина в № 239). С.Г.Г. и Д. III. №№ 99 (Соборный приговор 29 января) и 101 (грамота нижегородскому Печерскому архимандриту, с упреком, что он прислал только 200 руб., тогда как в предыдущем году прислал 1000). Разряд. Кн. II. 557–636.

Dyaryusz wojny Moskiewskiej: фланговой обход короля, бой 9 октября, обложение Шеина и состояние польского войска (46–60). Эпизод о столкновении Лесли с Сандерсоном, переданный со слов одного англичанина, который перебежал из русского лагеря в польский после убиения Сандерсона (68–69). (Считаю этот рассказ более достоверным, чем другие версии, наприм., та, которая приводится в «Истории» Соловьева, т. IX, гл. 3). Эпизод о Петре Хенемане (62 и 71). Тут же приводится со слов Хенемана сказка о каком-то фокуснике англичанине, который в Москве обещал царю выставить конный полк и будто по его приказу рейтары в полном вооружении выскакивали из-под печки (63). О поимке Огибалова с грамотами, зашитыми в сапоги (73). Грамота, привезенная Воронцом в Москву (75–80. Содержание ее см. в «Переп. м. Рос. и Пол.» 53–54). Рассказы Воронца о настроении в Москве (81 и 82). Капитуляция Шеина и унизительные церемонии отпуска русской армии (102–110). Отрывки из Польского дневника в Ист. Библ. I (744–758). Вассенберг (107–128).

На гравюре Гондиуса особенно любопытна сцена капитуляции или преклонения русских знамен. (Эта сцена снятая, по моему заказу с гравюры, собственно для публичного чтения 4 апреля 1897 г., прилагается и в настоящей книге). На переднем плане группа верхом: здесь, во-первых, король Владислав и позади его королевич Ян Казимир; они в низких и широких шляпах с перьями; с левой стороны короля оба польные гетмана, Радивил и Казановский, с открытыми и подбритыми кругом головами; у одного из них в руках булава; за ними канцлер епископ Жадик с крестом на древке в руке и в круглом шлеме с маленьким крестиком на верхушке; потом три сенатора — обычные спутники и соглядатаи при короле — в хламидах с горностаевыми капюшонами. У ног королевского коня на коленах четыре русских воеводы в долгополых кафтанах, с непокрытыми головами и длинными бородами; за ними припал на одно колено, очевидно, полковник-иноземец, с палашом на боку и круглою шляпою в руке (по-видимому, Карл Деэберт); рядом с ним знаменосцы наклоняют три свернутые знамени, а три другие готовы наклониться; далее идут пешие отряды с мушкетами на плече и саблями на боку. Вдоль их пути выстроена польская пехота с развернутыми знаменами, с конными и пешими офицерами впереди. Голландец Гондиус, кажется, не был очевидцем сих событий, а работал по рассказам и описаниям. Во-первых, как мы сказали, у него преклоняют колена четыре воеводы; тогда как их было три: Шеин, Измайлов и кн. Прозоровский, а четвертого, больного князя Белосельского, везли в санях. Во-вторых, тут представлены оба гетмана; тогда как в действительности присутствовал один Радивил, а Казановский находился в ту пору с особым отрядом между Дорогобужем и Вязьмою. Впрочем, его присутствие на церемонии не объясняется ли условною любезностию, желанием не обидеть его, как участника Смоленской эпопеи? Большая гравюра, изображающая сцены этой эпопеи, состоит из 12 медных досок; кроме нее есть малая, состоящая из четырех досок, представляющая детальные планы осады, образцы укреплений и инженерных работ и т. п. Эти гравюры снабжены указателем или объяснительною брошюрою, которая переведена на русский язык: «Изображение атаки и обороны Смоленска 1634 года». СПб., 1847. Самые доски, увезенные из Варшавы Петром Великим, хранятся в Петербургском Военно-топографическом депо. Я пользовался экземпляром той и другой гравюры, принадлежащим Петербургскому Артиллерийскому музею и обязательно сообщенным мне генералом Н. Е. Бранденбургом. Тот же генерал составил наиболее обстоятельное описание Смоленской осады из всех известных дотоле описаний сего события. Первая половина этого труда была помещена в «Военном Сборнике» за 1869 год (апрель и сентябрь), а вторая осталась не напечатанной; но, благодаря любезности автора, я имел под рукою и эту рукописную часть описания. Вышедшим в 1890 г. первым томом Актов Моск. Госуд-ва отчасти успел воспользоваться покойный профессор истории Русского военного искусства в Николаевской Академии Генерального штаба Д. Ф. Масловский, в своей небольшой статье о наших поместных войсках XVII столетия. Она помещена в Военном Сборнике за 1890 г. сентябрь. Относительно технической стороны Смоленской осады хорошим пособием служит труд ген. Ласковс-кого «Материалы для истории инженерного искусства в России». Часть I, СПб., 1858, и приложенный к этой первой части особый атлас карт, планов и чертежей.

Зерцалова «Акты XVI–XVIII вв.». Тут кроме «М. Б. Шеин под Смоленском», есть между прочим сведения «о польских лазутчиках на Руси в 1633 — 34 гг.». Из них видно, что во время Смоленской осады поляки посылали лазутчиков в Можайск узнать о войске Черкасского и Пожарского, а также и в Москву; лазутчики эти были из русских людей. Ibidem еще о Земском Соборе 1634 г.; автор утверждает, что никакого особого Земского Собора по поводу крымцев не было, вопреки Латкину. Соборное определение 28 января 1634 года о пожертвовании всеми сословиями денег на жалованье ратным людям в Актах Эксп. III. № 242 и С.Г.Г. и Д. III. № 99.

Осада Белой между прочим описана в Диариуше, изд. Рембовским, и в польском же Дневнике или его отрывках, помещенных в T. I Русск. Ист. Библиотеки.