Темная Башня - Стивен Кинг

— Здесь мы в относительной безопасности, — прошептал он Патрику. — Смотри, — сунул руку в дыру, которая образовалась после того, как из облицовки пирамиды отвалилось несколько камней, и постучал по глухому торцу костяшками пальцев. Натянуто усмехнулся, когда послышался глухой звук. — Сталь! Да. Он может запустить в эту пирамиду с дюжину летающих огненных шаров, но не развалит ее. Добьется только того, что с нее будет облетать облицовка, камки и блоки, обнажая то, что находится внутри. Понимаешь меня? И я не думаю, что он будет тратить свой боезапас. Не думаю, что он у него большой.

Прежде чем Патрик успел ответить, Роланд вновь выглянул из-за края пирамиды, сложил руки рупором у рта и закричал: «ПОПРОБУЙ ЕЩЕ РАЗ, СЭЙ! МЫ ВСЕ ЕЩЕ ЗДЕСЬ, НО, ВОЗМОЖНО, ТВОЙ СЛЕДУЮЩИЙ БРОСОК БУДУТ СЧАСТЛИВЫМ! »

Короткая пауза оборвалась безумным криком: «И-И-И-И-И-И-И! НЕ СМЕЙ НАСМЕХАТЬСЯ НАДО МНОЙ! НЕ СМЕЙ! И-И-И-И-И-И-И!»

Вновь раздался нарастающий свист, Роланд схватил Патрика и упал на него, но не к пирамиде, а на траву за ней. Боялся, что взрыв снитча может вызвать у них сотрясение мозга, а то и превратить внутренности в желе.

Только на этот раз снитч не ударил в пирамиду. Он пролетел мимо нее, над дорогой. Роланд перекатился на спину. Его глаза выхватили из воздуха золотой снаряд, отметили место, где он остановился, чтобы лечь на обратную траекторию, к целям. И всадил в него пулю, как в глиняную тарелочку. В ослепительной вспышке снитч закончил свое существование.

— ЭЙ, ДОРОГОЙ! МЫ ВСЕ ЕЩЕ ЗДЕСЬ! — крикнул Роланд, пытаясь придать голосу насмешливые интонации. Задача не из легких, если кричишь во все горло.

Ответом стал очередной безумный крик: «И-И-И-И-И-И-И!» Роланда удивляло, что от этих криков голова Алого Короля не развалилась надвое. Он вставил патрон в пустое гнездо барабана (намеревался, насколько возможно, всегда держать револьвер полностью заряженным), и тут же раздался двойной свист. Патрик застонал, перекатился на живот, уткнулся лицом в траву между камней, накрыл голову руками. Роланд сидел, привалившись спиной к пирамиде из стали и камней, длинный ствол шестизарядного револьвера лежал на бедре. Расслабившись, ждал. И при этом сосредоточил всю силу воли на одном из летящих к нему снитчей. Нарастающий приближающийся свист интенсифицировал работу слезных желез, но он не мог допустить появления влаги в глазах. Если хотел повторить трюк, которым прославился в далеком прошлом, ему требовалось сверхъестественно острое зрение.

И эти синие глаза были совершенно чистыми, когда снитчи пролетели мимо, высоко над дорогой. На этот раз один заложил левый вираж, а другой — правый. Оба совершали обманные маневры, выписывая немыслимые зигзаги. Роланд не реагировал. Привалившись спиной к пирамиде, ждал, расслабленно, буквой V, вытянув перед собой ноги в старых, потрепанных сапогах. Его сердце билось медленно ровно, глаза видели окружающей мир предельно четко во всей его цветовой гамме (если бы в тот последний день он и мог видеть лучше, то, несомненно, разглядел бы ветер). Затем вскинул револьвер, расстрелял оба снитча и вновь перезарядил револьвер еще до того, как взрывы-вспышки перестали пульсировать у него перед глазами.

Нагнулся к краю пирамиды, поднес бинокль к глазам, положил его на выступ, подвернувшийся как нельзя кстати, и посмотрел на своего врага. Алый Король буквально прыгнул на него, и Роланд увидел именно то, что и ожидал: старика с огромным носом, крючковатым и бесформенным, словно слепленным из воска; красные губы цвели средь белоснежной бороды; белоснежные же волосы спускались по спине Алого Короля чуть ли не до костлявого зада. Его пылающее от ярости лицо смотрело на странников. На ярко-красном одеянии Алого Короля Роланд разглядел серебристые зигзаги молний и каббалистические знаки. Сюзанна, Эдди и Джейк приняли бы его за Рождественского деда. Роланд видел его, каким он был: исчадием ада, сущим дьяволом.

— КАКОЙ ЖЕ ТЫ НЕРАСТОРОПНЫЙ! — так же насмешливо крикнул стрелок. — ПОПРОБУЙ ТРИ, МОЖЕТ, ТРИ СРАЗУ ПОМОГУТ ТЕБЕ ДОБИТЬСЯ СВОЕГО!

Бинокль чем-то напоминал Роланду песочные часы, положенные на бок. Стрелок наблюдал, как Большой Алый Король подпрыгивает на месте, комично трясет руками перед лицом. Роланду показалось, что видит ящик у ног одетой в красное фигуры, но точно сказать не мог. Витые железные опоры между поручнем и полом балкона закрывали ящик, если он там и был.

«Наверное, его боезапас, — думал он. — Должен быть. И сколько снитчей уместится в таком ящике? Двадцать? Пятьдесят?» Значения это не имело. Если Алый Король не мог бросить одновременно больше двенадцати снитчей, то Роланд мог гарантировать, сшибет все, что швырнет в его сторону старый демон. В конце концов, этому его научили, такая уж у него была профессия.

К сожалению, Алый Король знал об этом не хуже Роланда.

Тварь на балконе издала еще один ужасный, рвущий барабанные перепонки крик (Патрик заткнул грязные уши грязными же пальцами) и, вроде бы, сунулся в ящик за очередной порцией снитчей. Потом, однако, остановился. Роланд наблюдал, как он подошел к самому ограждению… а потом всмотрелся в глаза стрелка. Красным, сжигающим взглядом. Роланд тут же опустил бинокль, чтобы взгляд этот его не зачаровал.

А вслед за взглядом к нему полетел голос Короля: «ТОГДА ПОДОЖДИ, НЕМНОГО… И ПОДУМАЙ О ТОМ, ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ ПРИОБРЕСТИ, РОЛАНД! ПОДУМАЙ, КАК ОНА БЛИЗКО! И… ПОСЛУШАЙ! УСЛЫШЬ ПЕСНЮ, КОТОРУЮ ПОЕТ ТВОЯ ЛЮБИМАЯ!»

На том Алый Король замолчал. Не послышалось и воя очередных, брошенных им снитчей. Так что до ушей Роланда только посвист ветра… и то, что предлагал ему послушать Алый Король.

Зов Башни.

«Приходи, Роланд», — пели голоса. Источником этих голосов были розы, набирающие силу Лучи, но, прежде всего, сама Башня, которую он искал всю жизнь, которую он уже видел перед собой… но к которой его не подпускали, теперь, когда он, наконец-то пришел к ней. Если бы он перевалил через вершину последнего холма, на открытой местности его ждала бы неминуемая смерть. Но голос Башни напоминал рыбный крючок, крепко зацепившийся в мозгу. И крючок этот тянул, тянул его к Башне. Алый Король знал, крючок все сделает сам, ему нужно только ждать. И по мере того, как шло время, Роланд понял, что удержаться за пирамидой ему не удастся. Потому что сила зовущих голосов нарастала. Пока он мог противостоять им. Пока противостоял, Но день катился к вечеру, а они становились все громче, все настойчивее. И, с нарастающим ужасом, Роланд осознал, почему в своих снах и видениях всегда видел себя идущим к Темной Башне на закате, когда небо на западе становилось продолжением поля роз, превращая весь мир в ведро крови, удерживаемое на одной-единственной опоре, черной, как полночь, четко выделяющейся на фоне горящего горизонта. Он видел себя подходящим к Башне на закате, потому что именно в этот момент усиливающийся зов Башни сокрушил бы его силу воли. И он бы пошел к ней. Ни одна сила на Земле не смогла бы его остановить.