Путешествия по Китаю и Монголии. Путешествие в Кашгарию и Куньлунь - Михаил Певцов

К западу от нашего лагеря под Урумчи возвышалась массивная отдельная гора Емосань, а на востоке верстах в 35 показывалась по временам из облаков величественная снеговая гора Богдо-ула— высочайшая из вершин восточного Тянь-Шаня. В ночь со 2-го на 3 декабря мы выдержали сильный шторм с северо-востока, от которого наш лагерь был несколько защищен, к счастью, молодым лесом и зарослями кустарников. Этот шторм, свирепствовавший почти всю ночь, сгибал до половины деревья в 3 вершка толщины и так сильно потрясал наши подвижные жилища (палатку и юрту), прочно прикрепленные к деревьям и кольям, что мы при каждом сильном порыве его опасались очутиться под открытым небом. Замечательно, что этот северо-восточный ветер был теплый и согнал большую часть снега, покрывавшего землю слоем около 3 дюймов толщины.

Глава девятая. От Урумчи до Зайсанского поста

Движение экспедиции из Урумчи по большой манасской дороге. — Пустующие и разрушенные китайские жилища на этом пути. — Гученский лес и прилежащие к нему на севере пески. — Поворот с большой дороги в селение Хутубей на прямую караванную. — Следование по ней через оазис Са-цзан-цза на реку Манас и вниз по долине этой реки. — Встреча диких верблюдов. — Плоская впадина Сары-куль и озеро Толли-нор. — Путь с него на речку Орху, а оттуда через пустыню Сырхын-гоби и хребет Семис-тай в долину речки Кобук, к кумирне Матэня. — Переход через хребет Тарбагатай и государственную границу. — Чиликтинское плато. — Спуск с него и прибытие в Зайсанский пост.

Из Урумчи мне хотелось пройти в Зайсанский пост прямым путем, мимо показываемого на картах большого озера Аяр-нор, не посещенного еще никем из европейцев. Этот путь, пролегающий по совершенно неисследованным местностям Джунгарии, представлял для экспедиции гораздо более интереса, чем большая дорога из Урумчи в Зайсанский пост через Манас, Шихо и Дурбульджин, пройденная по частям нашими путешественниками Матусовским, Тихмене-вым, Галкиным и братьями Грумм-Гржимайло. Поэтому при первой же встрече с исправлявшим должность аксакала наших торговцев в Урумчи, я обратился к нему с вопросом о прямой дороге из этого города в Зайсанский пост и с радостью узнал, что такая дорога действительно существует и что по ней беспрепятственно ходят большие караваны. Она отделяется от большой манасской дороги в селении Хутубей и через оазис Са-цзан-цза ведет на реку Манас, далее направляется вниз по этой реке, минует образуемые ею озера, от которых через горы Джаир выходит на большую чугучак-скую дорогу близ станции Саргулсун.

Сообщив мне необходимые сведения об этой дороге, аксакал нашел и знающего ее проводника — киргиза Лепсин-ского уезда Семиреченской области, прибывшего немного ранее нас в Урумчи с караваном из Чугучака.

Почти одновременно с нами должен был выступить из Урумчи в Чугучак караван наших торговцев, направлявшихся по большой дороге через Манас и Шихо, в которых ему нужно было захватить по пути тяжести. В этом караване оставалось до 20 свободных верблюдов. Я нанял их и отправил вместе с караваном большую часть багажа экспедиции с обязательством доставить его в Зайсанский пост. Освободившись таким образом от излишних тяжестей, мы могли двигаться поспешнее и сберечь наших верблюдов-ветеранов, вполне заслуживших такое облегчение.

Утром 5 декабря при сильном тумане, застилавшем всю окрестную местность, мы тронулись в путь сначала вниз по левому берегу речки Архоту. В долине ее, покрытой местами молодыми ильмовыми рощицами, встречались изредка дома китайцев, сплочивающиеся лишь немного близ самого города. На 3 версте мы миновали туземный город, а на 4 — китайскую крепость, из которой выходит большая манасская дорога. Выйдя на нее, мы направились к северо-западу и прошли близ отдельной крутой горы Хуан-шань-цзы, на вершине которой воздвигнута китайцами красивая кумирня. По обе стороны дороги были видны небольшие ильмовые перелески и местами встречались одинокие дома. Везде, кроме полотна широкой дороги, лежал снег в дюйм толщины, и все деревья были покрыты инеем. Густой туман, скрывавший утром окрестности, к полудню стал мало-помалу рассеиваться, и мы могли различать по крайней мере близкие к нам предметы. На большой дороге, около города, было заметно усиленное движение: в Урумчи тянулись вереницы телег, нагруженных каменным углем, возы с соломой, люцерной, овощами и зерновым хлебом; из города же возвращалось много поселян с порожними арбами.

На 10-й версте от Урумчи экспедиция прошла через малолюдное дунганское селение, за которым миновала несколько низких грядок, тянущихся южнее дороги, и остановилась на ночлег близ выселка Ди-хо-пу из 8 дворов.

На второй день пути из Урумчи, когда туман рассеялся, мы увидели на севере необозримый лес. По словам проводников и опрошенных мною на пути дунган, этот лес тянется широкой полосой с востока на запад почти от самого Гучена до меридиана селения Хутубей. Он простирается около 160 верст в длину, до 60 верст в ширину и состоит преимущественно из ильма, отчасти тополя, джиды, зарослей разнообразных кустарников и камыша. В южной его окраине, отстоящей верстах в 20 к северу от Урумчи, живут рассеянно китайцы, а остальная широкая полоса этого девственного леса необитаема. В ней водится множество кабанов, козуль, степных антилоп и живет немало тигров. В лесу нередко встречаются источники, а летом, во время таяния снегов и ледников в Тянь-Шане, он орошается многими горными речками, воды которых в то время добегают даже до северной окраины его. К северу от этого обширного леса простирается широкая полоса сыпучих песков, в которых живут дикие верблюды, лошади и множество куланов. Она начинается немного восточнее меридиана Гучена и тянется далеко на северо-запад, до устья реки Манас; ширина же ее колеблется от 50 до 80 верст. Между песчаными барханами, покрытыми повсюду высоким саксаулом, встречаются изредка углубленные солончаковые котловины, поросшие камышом и сочными солянками. В них дикие верблюды, лошади, куланы и даже антилопы выбивают ногами ямы, наполняющиеся водой, и проходят к ним на водопой. Пищею же этим травоядным служат камыш и солончаковые растения, покрывающие помянутые котловины. Кроме того, они посещают по временам северную окраину Гученского леса, весьма богатую растительностью, и пасутся в ней в зимнюю половину года, когда там нет насекомых, иногда очень долго.

Большая манасская дорога от самого Урумчи пролегает по подгорной равнине, постепенно понижающейся в севе-ро-западном направлении. На второй станции от города, благодаря значительному понижению местности, снега было уже гораздо меньше, чем на первой. По сторонам дороги часто были видны пустующие китайские фермы, покинутые еще во время дунганского восстания, а около самой дороги встречались развалины китайских селений, разрушенных в то смутное время дунганами, жилые дунганские фермы и казенные чайные дома, в которых останавливаются на отдых проезжие китайские чиновники.