'Фантастика 2025-140'. Компиляция. Книги 1-30 - Алекса Корр

прежние он о нем мечтал. Случалось. Теперь это казалось глупостью неимоверною.

Но не ради дворца.

И не ради людей.

Роза глядела с такой надеждой… надо было сожрать. Её. Магов… и на хрен весь этот мир. Как-то и без спасения выживали. Ирграм коснулся силовой нити. Замер, прислушиваясь к ощущениям. Неприятно.

Как солнце жжется.

И главное, что чем дальше, тем жжение сильнее. Ирграм потянул нить к себе, очень надеясь, что та не оборвется. И спрятанная внутри его сила тоже ожила, колыхнулась, требуя выхода. Э нет, что-то подсказывало, что столкновение двух этих сил ни к чему хорошему не приведет.

Надо… неспеша.

Вот так.

По ниточке. Жгут и вправду распался на отдельные, которые норовили лопнуть. Но Ирграм справился. Под взглядами иллюзий — хорошо, что молчат, если бы еще комментировали, Ирграм точно бы не выдержал — он соединил нить силы с гнездом. А потом, спешно, боясь, что если отпустит, то жгут опять отодвинется, надавил на ключ.

Тихий щелчок.

— Давайте ваш код…

Ирграм не успел договорить. Вспышка ослепила. Оглушила. Сила, рванувшаяся наружу, столкнулась с иной, сокрытой внутри Ирграма, и коснувшись друг друга, обе эти силы породили третью. Волна её стерла иллюзии.

Прокатилась по комнате.

И Ирграм перестал существовать. На долю мгновенья. Он даже успел подумать, что зря верил магам, если вот снова… что умирать в очередной раз, это не страшно и не больно, скорее утомительно. А потом исчез.

И вернулся.

И даже успел обрадоваться, что все-таки жив. И даже сказать собирался, что хрена с два его теперь убьешь… но… вдруг осознал, что он остался жив, но не свободен. Что теперь он — и есть та хитрая, сплетенная из многих жгутов, сеть силы, уходящая в небеса.

И за небеса.

И туда, сквозь великую пустоту, что эхом стала частью другой сети, жадно потянувшейся навстречу. Ирграм ощутил и её разум, этой вот сети, живой, настоящий и истосковавшийся. Легкое прикосновение, робкое, точно боялась она отказа. И восторг, и все-то эмоции.

— Ты…

— Я, — Ирграм приглушил собственное раздражение. — Ты кто?

— Эш-шалан…

И пред ним развернулось знание.

Сеть.

Система.

Часть иной, той, что осталась на земле и от нее отрезанная. Она существовала вовне, пребывая в полудреме, лишь надеясь получить разрешение пробудиться. Она состояла из многих частей.

Станции.

Спутники.

Что-то еще, ибо создавалась она так, чтобы вести полностью автономное существование.

— Сволочи, — не удержался Ирграм. — Карраго, ты меня слышишь?

— Слышу, слышу… — донеслось издалека. — Извини…

— Извини⁈ — от рева Ирграма задрожала вся сеть. И он даже подумал, что еще немного и вырвется, разорвет её.

— Стой! Не будь идиотом!

— Я был идиотом, когда послушал…

— Если сеть рухнет, и тебя не станет! Ты в ней! Ты часть её!

— Да и иди ты…

Волна искреннего беспокойства донеслась до Играма, обняв его, словно спрашивая, чем помочь… что сделать… и это беспокойство было чем-то донельзя новым.

Да и…

Он не идиот.

Понимает.

— Попробуй стабилизировать контур, — посоветовал Карраго.

— В жопу иди. Сам разберусь.

Контуры были стабильны. И… и великое ничто расстилалось во все стороны. Что за хрень… нет, если Ирграм озадачится, он совершенно точно поймет, что за хрень получилось.

Но…

Связь.

Контакт.

Утраченная нить… не совсем нить, но в восприятии Ирграма это было именно нитью, что связывала парящие в пустоте Острова Древних с земною твердью.

Планетой.

Твердь — это планета. А острова — орбитальные станции. Пусть так, это не важно. Связь оборвалась. Коды запуска протокола безопасности получены не были. Это не было обычным рассказом. Словами или даже жестами. Ирграм получал… информацию. Пакетами. Данные. Цифры. Графики. Иллюзии, которые иллюзиями не были. И в итоге начинал понимать.

Связь прервалась.

Инструкций не было получено. Эш-шалан оказался один в пустоте, где и был все это время. А теперь, получается…

— … ты восстановил стабильную связь с орбитой, — голос Карраго все еще казался дальним эхом. — И сделал возможным…

Заткнуть его, что ли.

— Не получится, дорогой мой. Ты часть системы. А я и есть сама система.

Не хватало…

— И потому мы будем работать…

— Нет…

— … на благо всего человечества…

— Да чтоб тебя…

— С другой стороны, Ирграм…

— Заткнись!

— Оцени возможности…

— Ненавижу магов!

— … никто и никогда прежде…

— Ненавижу!

Глава 48

Винченцо

Возвращение в тело произошло буднично.

В какой-то миг Карраго, который то исчезал, то появлялся, причем с каждым разом все более довольный, и это его довольство навевало совсем уж недобрые мысли, снова возник и сказал:

— В целом… основная работа закончена. Связь достаточно стабильна. Так что…

— Может, — прервала его Миара. — С наемников начнешь? А то вдруг связь не настолько стабильна.

— Драгоценная моя, — Карраго произнес это с легким укором. — Не учи меня эксперименты ставить. В настоящее время наши дороги друзья вспоминают, как правильно дышать самостоятельно. И… да… желудок у младшего еще слабый.

Он покачал головой, словно сожалея об этакой недоработке.

— Винченцо?

— Давай. Погоди… а эта… рыжая?

— Я пока запер её в локусе зверинца. Потом подумаем, что делать.

Уточнять подробности Винченцо не решился. В конце концов, убить рыжую Карраго не убьет, а вот наивности у нее точно поубавится.

Может, и к лучшему.

— Изначально, сколь я понял… — теперь голос Карраго доносился издалека. — Возможны неприятные ощущения…

Как будто наизнанку вывернули.

А потом завернули на место, предварительно щедро полив внутренности кислотой. И Винченцо заорал от раздирающей его боли. Но оказалось, что тело его пребывает в вязкой жиже, в которой диво неудобно орать. Жижа стремительно впитывалась в тело и в поверхности пузыря, а когда впиталась вся, то пузырь и лопнул, позволив Винченцо вывалиться наружу.

Рядом, упираясь обеими руками в стену капсулы, стоял Тень.

Мальчишка его лежал на полу, чуть поскуливая… живой. И Тень живой.

— Хрень, — сказал наемник осипшим голосом. — Какая же хрень эта ваша виртуальная… чтоб её… реальность.

И Винченцо кивнул, с готовностью соглашаясь, что хрень и есть.

Болючая при том.

Он опустился на четвереньки, не очень уверенный, что вообще сумеет встать. Мышцы мелко подергивало, кожа горело огнем, особенно на спине, между лопатками. Огонь превратился в зуд и Винченцо, перебирая руками, сумел сесть, ровно для того, чтобы потереться спиной о капсулу.

— Все,