"Фантастика 2023-181". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Ахманов Михаил Сергеевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кафф! Ключ, интерфейс! Её подарок! Хочет помочь? Или это лишь хитрая уловка? Кто-то желает покопаться у него в мозгах?
Лицо Коркорана возникло перед Литвиным: глаза блуждают, уголок рта подёргивается, струйка слюны течёт по подбородку. Жуткое зрелище! Лучше уж попасть под собственные свомы, как бедняга Родригес! Он вспомнил молитву Рихарда и, хоть не верил ни в бога, ни в дьявола, неумело перекрестился.
— Господи, спаси и пронеси! Вернусь в Смоленск, свечку поставлю в соборе. Клянусь реактором!
Поднял руку и приложил шарик к левому виску. Сфероид будто прилип к коже. Прошла минута, другая, третья, но ничего не происходило. Затем…
* * *Пространство отсека словно раздвинулось, развернулось сразу в сотне измерений. Литвин всё ещё пребывал в похожем на гантель отсеке и в то же время находился вне его; гигантское тело, объединившееся с ним, простиралось вверх, вниз, во все стороны, и было оно подобно паутине с бесчисленным множеством нитей, тянувшихся к каждой точке Корабля: к каждому датчику, терминалу, эффектору, к двигателям и прозрачной сфере с изображениями звёзд, к внешней обшивке, за которой сияли те же звёзды, только безмерно далёкие. Тысячи нитей вели к тысячам глаз, позволяя одновременно увидеть тысячи разных картин: лифты, проходы, транспортные капсулы, отсеки причудливой формы, просторные трюмы, пустые или забитые странными машинами, залы с повисшими в невесомости людьми и другие помещения, в которых передвигались чужие в ярких обтягивающих одеждах, делали что-то непонятное, парили в воздухе около спиральных и трубчатых, затянутых белым туманом конструкций, связанные с ними сетью проводов. Удивительным образом эти картины не пересекались и не накладывались друг на друга, существуя как бы в отдельных окнах, сложенных в мозаичное панно — не плоское, но объёмное, многогранное, словно око стрекозы. Литвин разглядел огромную шахту гиперсветового конвертера, тороидальные двигатели для внутрисистемных полётов и что-то напоминавшее толстые угловатые шипы, выступавшие из корпуса ряд за рядом по всей наружной поверхности. Внутри тоже нашлось много любопытного, такого, чего он не видел прежде на схеме Корабля, — к примеру, два цилиндрических тоннеля, таких же гигантских, как шахта конвертера, и проходивших по обе стороны от него. Возможно, то были резервные энергетические установки; в них виднелись массивные кольца из таких же шипов, как на внешнем корпусе.
Эти видения так зачаровали Литвина, что он не сразу уловил чьё-то присутствие. Чувство было непривычным, даже пугающим; он не слышал ни шороха, ни звука, не видел ничего, кроме мозаики пёстрых картин, но уже не сомневался, что в этом царстве молчания и тишины он не одинок. Затаив дыхание, он потянулся к этому разуму и вдруг обнаружил, что разумов много: одни перемещались в окнах-картинках или, погруженные в т’хами, дремлющие, присутствовали в них едва заметной тенью; другие, неподвижные, но ощущаемые более явно, гнездились в узлах огромной паутины. Первые, как чудилось ему, принадлежали людям и ускользали от контакта, точно песчинки в бурной воде, но с неподвижными он мог соприкоснуться. Эти разумы были различны: крупные — в точках интенсивного ветвления, с пучками расходящихся короной нитей, те, что поменьше, — в простых пересечениях. Вскоре Литвин сообразил, что перед ним нервная система Корабля, множество центров, соединённых линиями связи. Самый большой из них лежал под сферой с изображениями звёзд — вероятно, навигационным прибором, таким же, как земные АНК.
Он потянулся к этому устройству, и нужная ячейка мозаики сразу раздвинулась, открывая полутёмный зал с невидимым, но, вероятно, очень высоким сводом. На его периферии маячили ниши с замершими в них человеческими фигурками, то ли облачёнными в плащи, то ли завёрнутыми в слабо мерцавшую плёнку. Коммутационные порты, что-то вроде коконов в «грифах», решил Литвин, сосредоточившись на центральном возвышении. Там, над плоским чёрным диском, висела сфера диаметром метра полтора, и около неё парили в воздухе три человека. Одного он сразу узнал — Йата, клюворотый Столп Порядка; двое других были, видимо, его помощниками. Их руки метались над сферой, и, в такт движениям, в её глубине проскакивали искры. «Прокладывают курс?..» — подумал Литвин, и эта мысль вдруг отозвалась чёткой уверенностью в том, что он не ошибся.
Пришедшее утверждение было таким же ясным, как если бы ему сказали «да». Собственно, оно превратилось в слово, но суть метаморфозы он не уловил — может быть, мысль стала словом под действием извне или его разум, привыкший оперировать словами, выбрал адекватное понятие. Вздрогнув, Литвин стиснул челюсти и, запрокинув голову, всмотрелся в тёмный потолочный купол.
«Ты слушаешь меня?» — беззвучно молвил он, и в голове отчётливо отозвалось:
«Сслушаю-ccь…»
«Кто ты? Компьютер?»
«Нет. Кваззиживой Коррабль… кваззиживой, кваззиразумный… — И снова, будто бы тише: — Корабль… Корабль…»
Этот голос, бесплотный и звучавший лишь в сознании, был совсем не похож на прежнее хриплое карканье и оттого казался ещё ужаснее. Ошеломлённый, Литвин скорчился на полу. Потрясение, испытанное им сейчас, было гораздо большим, чем в первую встречу с бино фаата. Конечно, они прилетели со звёзд, но данный факт лишь подтверждал их способность мыслить, говорить и действовать, как полагается людям или существам иного, пусть непривычного облика, но безусловно живым, разумным и обладающим индивидуальностью. Их появление не относилось к сфере чудес, тогда как телепатическое общение с предметами (с чайником, столом или компьютером — без разницы) мнилось пугающим волшебством. Тем более если компьютер утверждает, что он нечто большее — квазиживой и квазиразумный Корабль…
Но это, похоже, было истиной. Не в силах догадаться, откуда пришло такое знание, Литвин, однако, понял, что перед ним не хитрая программа, одушевлявшая мириады электронных модулей, не мёртвый предмет, но существо.
Невероятно! Удивительно и страшно!
Он потянулся к виску, чтобы сбросить кафф, но его рука застыла на половине дороги. Лишиться последнего шанса? Глупо и непростительно! Кажется, подарок Йо всё-таки не был троянским конём, и, значит, стоило его использовать. Выбраться из этой камеры и затеряться в чреве Корабля, найти Макнил, найти разбитый «Жаворонок»… Возможно, раздобыть оружие… Иных вариантов он не видел.
«Корабль, — позвал он. — Корабль!» — И получил знакомый отклик:
«Сслушаю-ccь…»
Слушаю или слушаюсь? Это предстояло проверить. Быстро, пока не засекли переговоры с этим странным существом.
«Твои хозяева знают о нашем контакте?»
«Хозяева — неподходящий термин. Правильный — симбионты. — Пауза, затем вопрос: — Информировать их необязательно?»
«Необязательно. — Привычка к чётким формулировкам в общении с компьютером взяла своё, и Литвин добавил: — Прими команду: никого не информировать об установленном со мной контакте».
«Принято».
«Ты можешь раскрыть мембрану в этом отсеке?»
«Нет необходимости. С каффом нет препятствий для передвижения».
Ключ, вспомнил Литвин, не только интерфейс, но ещё и ключ. Усевшись поудобнее, он задал следующий вопрос:
«Где „Жаворонок“? Тот повреждённый корабль, который ты взял на борт?»
«В полости, предназначенной для грузов».
«Как туда попасть?»
Вспыхнула многоцветная схема — такая же, какую он видел при посадке в капсулу. Несколько линий мигнули, обозначая маршрут.
«За отсеком — тамбур и коридор. Слева — порт транспортной линии».
«Далеко?»
«В земных мерах — семьдесят два с половиной метра».
Оттолкнувшись от упругого пола, Литвин встал и без колебаний направился к мембране. Теперь она была неощутима, как и другая, отделявшая дальнюю часть помещения от узкого зигзагообразного прохода. Миновав этот тамбур и преодолев ещё одну слабо мерцавшую завесу, он очутился в широком коридоре, тянувшемся, казалось, в никуда. Здесь он уже был во время первой вылазки с Йо и Йеггом, но тогда его вели в другую сторону — насколько помнилось, к гравитационной шахте. Этот лифт без дверей и кабин поднял их наверх, к тем залам, где за прозрачными стенами вращались хороводы огней и мерцали всполохи, подобные северному сиянию. По словам Йо, это работали установки, уточнявшие карту окрестностей Солнца — светимость и спектры звёзд, их массы и наличие планет. Литвин тогда подумал, что бино фаата пришли, быть может, с расстояния в сотни парсек, раз эта частица Галактики им незнакома. «Уточнить?..» — мелькнула мысль, но он отогнал любопытство. Были дела поважнее.
