Жизнь и реформы - Михаил Горбачев

Не могу не упомянуть и о совместном советско-американском заявлении по Эфиопии. В нем наши страны продемонстрировали не только общность принципиального политического подхода к урегулированию конфликта в этой измученной голодом и гражданской войной стране, но впервые предприняли вместе гуманитарную акцию — было решено доставлять американское продовольствие советскими самолетами и тем самым хоть как-то облегчить участь голодающих.

3 июня закончилась «переговорная», официальная часть визита в США. Пролетев на вертолетах над Вашингтоном, отправились из аэропорта в Миннеаполис (штат Миннесота).

Средний Запад — это, как у нас говорят, житница Америки, традиционный центр сельскохозяйственного производства. Новое советско-американское соглашение по зерну, настоятельная потребность в радикальной модернизации пищевой промышленности обязывали поближе познакомиться с интереснейшим опытом Америки.

Из аэропорта ехали под дождем. Природный ландшафт Миннесоты напоминает родную среднерусскую природу: ощущение таково, что ты на Орловщине. И окончательно нас растрогало, что, прикрывшись зонтами, газетами, на протяжении десятков километров стояли люди, с энтузиазмом нас приветствовавшие. А когда въехали в город, пришлось двигаться по живому коридору.

После оживленного, какого-то уютного и доброго общения с нашими хозяевами на завтраке, устроенном губернатором штата Миннесота Р.Перпичем и его супругой, мы присутствовали на церемонии открытия советско-американского института глобальных технологий. Здесь американским, советским и европейским ученым предстояло проводить исследования по вопросам общечеловеческого значения — охраны окружающей среды, потепления климата, здравоохранения и т. д.

Затем состоялась встреча с представителями деловых кругов и агропромышленного комплекса Среднего Запада.

Иногда полезно бывает посмотреть на себя со стороны, проверить в дискуссии с оппонентами собственные аргументы и представления. С этой точки зрения встреча в Миннеаполисе дала мне много. Когда от моего монолога перешли к диалогу с присутствовавшими бизнесменами, дискуссия приняла отнюдь не благостный характер. Я остро почувствовал, насколько велик интерес к сотрудничеству со стороны деловых кругов Америки, настолько-же велико и недовольство среди тех, кто уже имел опыт общения с нами, испытал на себе нашу бесхозяйственность, необязательность, запутанность и забюрократизированность принятия решений, всего экономического механизма. Встал, разумеется, и вопрос о гарантиях иностранных инвестиций, о порядке вывоза и реинвестиции капитала, о конвертируемости рубля.

Нас ждали в Сан-Франциско. Тот, кто хоть однажды побывал в нем, не может остаться равнодушным к обаянию и красоте этого города. Спускающийся с холмов к океану, окруженный живописной природой, сочетающий разнообразие архитектурных стилей, впитавший в себя несколько культурных укладов, этот крупнейший на Тихоокеанском побережье порт подкупает своим неповторимым колоритом.

Центральным пунктом программы нашего пребывания на Западном побережье стало посещение Стэнфордского университета. У входа во внутренний двор нас встретили президент университета Д.Кеннеди, давнишний и хороший знакомый Шульц. Состоялась беседа с преподавателями и представителями студенчества, а в заключение я выступил перед многотысячной аудиторией.

Это было обращение к молодым людям — студентам и преподавателям. Их было большинство в зале, но еще больше за его пределами, на улице. «Вам не только созидать новый мировой порядок, но и жить в нем. Наверняка он будет отличаться во многом от того, что мы сейчас можем вообразить, и от того, что я вам сейчас говорю. Но главное, чтобы людям в этом новом мире жилось лучше и свободнее. От людей науки зависит это в огромной степени. Успеха вам в этом великом, не имеющем прецедента предприятии».

В ответной речи Шульц сказал лестные для меня слова. Позволю себе кое-что процитировать:

— Большое спасибо, господин Горбачев, за такое глубокое и важное выступление. Вы буквально зажгли нас. Вы — великий лидер, и величие ваше многообразно. Вы сказали, что формируется новый мировой порядок. Это не просто новый европейский порядок, а воистину мировой порядок. Мы сейчас живем в тот уникальный момент, когда от нас зависит, каким будет будущее. Вы, господин президент, человек-мыслитель, и вам в этом принадлежит огромная роль.

Я также знаю, что вы тот человек, который готов вплотную заниматься будущим. Вы прекрасно знаете, что такое будущее. Мы живем в век информации, поэтому роль информации и знаний возрастает. В этом еще один аспект, символичность прибытия вашей делегации в Стэнфорд.

…В Сан-Франциско мы встретились с представителями крупнейших промышленных и финансовых компаний, видными политическими деятелями Тихоокеанского побережья США. Как и на других подобных встречах, доминировали проблемы безопасности, доверия, партнерства, внутренних преобразований в Советском Союзе.

Нас с Раисой Максимовной ждала встреча с Рональдом Рейганом и Нэнси. Вспоминали встречи в Вашингтоне и Москве, с которых начинались поиски улучшения отношений между СССР и США. Я вручил Рейгану памятную медаль и почетную грамоту Армянской ССР за помощь в ликвидации последствий землетрясения. Перед тем как расстаться, мы вышли на балкон, и нашему взору открылся великолепный вид на город — радостный, живой белый город Святого Франциска.

По окончании визита в США меня в гостинице «Фермонт» посетил Президент Южной Кореи Ро Де У, прибывший специально из Сеула по нашей взаимной договоренности. Уже тогда было ясно, что нельзя больше (по устаревшим идеологическим мотивам связей с КНДР) воздерживаться от установления нормальных отношений с этой страной, которая продемонстрировала редкостный динамизм, стала заметной величиной в АТР и международном сообществе. Я подтвердил нашу принципиальную позицию в поддержку мирного объединения Кореи. Сказал, что с учетом общего оздоровления политической ситуации в регионе появляется возможность установления дипломатических отношений. После этой встречи отношения с Южной Кореей стали быстро набирать темп.

Короткий визит в Оттаву

Советско-канадские отношения имели для нашей новой политики самостоятельное значение. К сожалению, раньше их явно у нас недооценивали. Руководители СССР и Канады до визита Малруни в Москву в ноябре 1989 года не встречались 18 лет.

Наш первый контакт с Брайаном Малруни имел место в 1985 году во время похорон Черненко. В ноябре 1989 года он приехал с официальным визитом в Москву, и мы с ним основательно познакомились, в спокойной, деловой обстановке обменялись мнениями. Он заявил, что главный замысел его визита в том, чтобы оказать содействие процессу реформ в нашей стране. Это были не просто слова. Недаром же Малруни «привез» с собой в Москву 240 ведущих бизнесменов. В результате были подписаны соглашения и сделки на сумму свыше одного миллиарда долларов. Они охватывали самые различные проекты — от передачи технологии до сотрудничества в строительстве и сельском хозяйстве.

Со свойственным для канадцев стремлением подчеркнуть свою самобытность и отличие от американцев Малруни с энтузиазмом рассказывал мне об особенностях экономической системы Канады, подчеркнув в конце:

— Американцы видят мир просто: свободное предпринимательство, капитализм, американский флаг, «Макдональдс» — и все в порядке… В отличие от США государство в Канаде играет довольно важную роль. Наш путь — смешанная экономика. Этот путь подходит нам и в экономическом, и в политическом отношении. Канадцы не хотят радикально менять свою систему. Они чувствуют себя в безопасности лишь в том случае, если стихия рынка ограничивается государством.

Мне подумалось, что в этом вопросе у нас, пожалуй, больше сходства с канадцами, чем с американцами.

И вот 29 мая 1990 года настал мой черед посетить Канаду с государственным визитом.

Переговоры в столице были насыщенными, хотя и сравнительно короткими. Встретился я также и с бывшим премьер-министром П.Э.Трюдо, бывшим генерал-губернатором Канады Ж.Сове, своим старым знакомым и добрым другом бывшим министром сельского хозяйства Ю.Уэланом.

С членами действующего кабинета мы обсудили вопросы торговли продовольствием, участия Канады в крупных экономических проектах, в частности, в связи с реконструкцией Ленинграда.

Малруни с самого начала выступал за решительное содействие нашим реформам. Это сыграло свою роль в раскладе мнений среди лидеров «семерки». Энергично в том же духе он выступал и на самом заседании в Лондоне. А потом в моей резиденции состоялся дружеский разговор, который окончательно нас сблизил. Говорили о многом, но и тут Брайан не изменил присущей ему деловитости: помимо того, что было обещано сделать «коллективно» в рамках «семерки», он сообщил о мерах экономической поддержки, которые Канада примет сразу же, до конца года. И сдержал слово.