«Пилюли» от животного мира. Мифы и реальность - Иван Неумывакин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ко всему вышесказанному из своих наблюдений хочется все же отметить и недостатки. Конечно, не в обиду персоналу. Пожелания:
в спортзале собирать всю группу одновременно в определенные часы, для того чтобы у людей не появилось времени на сомнения при поступлении в центр;
в номерах повесить аннотации с подробным изложением текста о голодании, воде, прогулках, дыхании и прочих удовольствиях, т. е. не оставлять людям времени на раздумье. Из моих наблюдений — люди те-
ч
ряют почти неделю, пока до них доходит, что голодание и есть спасение. А если человек приехал на две недели, да еще с большими проблемами по здоровью или в преклонном возрасте, ему очень трудно осознать, принять и перестроить свой образ жизни.
С огромным уважением ко всем работникам ЛОЦ «Адонис», Куприянова Любовь Владимировна, поселок Выкса, Нижегородская область.
21.03.2012 года.
*
Как всегда, заканчивая очередную книгу, я обращаюсь к своему единомышленнику со сложной судьбой, в конце концов обретшему божественный дар принимать информацию от Единого информационного поля Вселенной. И как всегда, прошу его обобщить то, что происходит в Природе. Куда идет человечество в своем «цивилизованном» угаре, уничтожающем то, без чего оно погибнет. Слово Ивану Савельевичу Бединскому.
[Пишу] с самыми лучшими пожеланиями Ивану Павловичу и Людмиле Степановне и желанием рассказать вам, как я докатился до такой жизни, что я в дружбе с вами и что мои стихи, маленького по физическим и интеллектуальным меркам человечка, печатаются в книгах известного ученого, профессора и академика, что в принципе невозможно в современном, дошедшем до крайней степени растления и безнравственности мире.
От рождения и до 23 лет я был совершенно здоровым, физически крепким человеком. Я всегда хорошо учился и в школе, и в техникуме, а в институте, после армии, даже умудрился быть студентом-отличником. Но уже на втором курсе появились головные боли, да такие, что я вынужден был оставить учебу и всякий умственный труд на последующие 20 лет, и в этом году у меня 50-летний юбилей головной боли. За эти 20 лет я стал тяжелобольным человеком с двумя язвами в желудке, радикулитом, неврозами и пр.
От избытка принимаемых медикаментов по голеням пошли язвы, а на 40-м году жизни попал в аварию и получил черепно-мозговую травму с сотрясением головного мозга. Целый год лечили меня то в городской, то в областной больницах, что привело к усугублению всех моих болячек, однако воля к жизни взяла верх и я пошел на поправку, отпустив бороду и усы, чтобы скрыть под ними следы моего измождения.
Перед моим домом большая поляна с разнотравьем. Чуть-чуть при-окрепнув, я выкосил на ней траву, напевая пришедшие на ум строчки:
Звон косы, как музыка из детства,
Продолжает память ворошить,
И на свете нет такого средства,
Чтоб могло те звуки заглушить.
Под косой трава в валки ложится,
Пряный запах голову кружит,
А коса взлетает, словно птица,
И роса на солнышке блестит.
Мысль моя, конечно ж, не новинка,
Было так всегда и будет впредь:
Вырастает каждая травинка,
Чтоб во имя жизни умереть.
Когда сено высохло, я пошел сгребать его, и на тот момент по тротуару, в 1 0 м от меня, проходила старушка и, обращаясь ко мне, сказала: «Мне сегодня во сне было видение: я увидела мужчину с бородой, сгребающего сено, и услышала голос, говорящий: если увидишь днем такого мужчину, то он будет долго жить. Вот я и вижу тебя». Я ответил ей, что из 40 прожитых мною лет 20 из них я болею, могу ли я долго жить? На что она, не раздумывая, ответила: «Все пройдет, и будешь ты жить 145 лет». И тут я — воинствующий атеист — впервые в жизни сказал: «Ну дай Бог». Старушка, уже собравшаяся продолжить путь, снова остановилась и сказала: «Он и даст!»
И Он дал мне сначала Ивана Сергеевича Добрыднева — биолога с университетским образованием и правом медицинской практики, — который более полувека занимался траволечением (в 43 года я начал писать серьезные стихи и песни), а потом и вас, Иван Павлович, — трибуна здорового образа жизни, известного ученого, умеющего сложные физиологические процессы, протекающие в нашем организме, изложить простым, доступным всем языком. Мне повезло быть учеником и пациентом таких учителей.
Есть такая притча:
Половодье, на крыше дома стоит, ухватившись за трубу, верующий человек и молит Бога о спасении. Мимо проплывает мужик на бревне и приглашает верующего на бревно, но тот отказывается, надеясь на помощь Бога. Затем проплывает мужик на бочке, приглашает… и опять отказ. Так и утоп верующий, а представ пред Богом, упрекнул Его в неоказании спасения, на что Бог ответил: «Так Я ж посылал тебе бревно и
Похоже, что я ухватился за свои бревно и бочку. В этом году мне исполняется 73 года и, как видите, полон сил и разнообразных интересов, занимаюсь траволечением, пишу стихи и песни, освоил компьютер и через недельку подключусь к Интернету: вынашиваю план создания сайта, на котором изложу мое видение комплексного исцеления человека как триединой сущности, которая есть — дух, душа и тело. Средствами исцеления будут мои душевные и духовные стихи, песни, размышления, наблюдения, а также натуропатия и Библия. Здоровья вам на долгие годы, мира, благополучия и новых книг.
23.02.12.
Иван Павлович, мне кажется, что моя «Мудрая Ворона», написанная по вашей просьбе, может стать одной из страниц вашей книги о братьях наших меньших. Давайте дадим ей слово, если ее монолог укладывается в парадигму вашего повествования.
МУДРАЯ ВОРОНА
Вороне Бог послал кусочек сыру И молвил ей: «Не тяни ты крылья к миру, Чужого не бери, лишь только не ленись, Ведь все в лесу Я дал тебе на жизнь!
Там желуди, орехи, ягоды, грибы,
Сотворена ты Мною баловнем судьбы.
В лесу создал тебе Я настоящий рай:
Ешь вволю летом и на зиму собирай.
А ты, проказница, все тянешься к жилью И нарушаешь заповедь Мою».
На ель ворона, устыдившись, села И от хвоста до клюва покраснела.
Сыр уронила, слезы в три ручья И душу Господу открыла, не тая:
«Отец Небесный, знаю, я грешна,
Чужого брать, конечно, не должна.
Но что мое, Отец, и где оно мое?
Давно ведь гибнет с голоду зверье!
То, что Ты нам от сотворенья мира дал.
Все человек, безумствуя, отнял.
Он никого и ничего не бережет,
В лесу и в поле пилит, рубит, травит, жжет. Забыл гордец, кому доверил Ной Быть первым на поверхности земной! Известно всем, мы — санитары леса,
Хворь изгоняем из него и бесов.
Но где тот лес? Орешник где, дубы?
Давно уж я не баловень судьбы,
Ведь родилась я в лесополосе.
Отравой кормятся мои собратья все.
И гибнем мы по воле злой людской,
А триста лет наш век, дарованный Тобой. Вор человек, и лжец, и пустозвон,
Он не щадит ни зайцев, ни ворон.
Ужасную Тебе открою правду я:
Охотников сегодня больше, чем зверья!
Там, где был рай лесной, сегодня просто ад, Господствуют в лесу ружье и автомат.
И человек давно уж нам не старший брат! По краю пропасти его безумный бег.
Жесток, и слеп, и глух стал гордый человекI Вопит бродячее и дикое зверье:
«Отец — Творец, да приидет Царствие Твое!» Взывает к Богу и униженный народ:
«Призри, Отец, на вдов, убогих и сирот. Доколь нам жить так? Уж нет мочи.
Попробуй вразумить Ты супостатов,
Ведь хочется еще пожить.
И жизни радоваться, и детей растить, Природу, Землю сохранить».
О ПОЛЬЗЕ РЫБНОЙ ДИЕТЫ ПОЮТ ДАЖЕ ПОЭТЫ
Известные кругосветники: А. Бомбар, Ф. Чичестер, Г. Харбо и Ф. Самуэльсон, Д. Слокам, А. Жербо и др., идя на веслах многочисленные мили, в одиночку, подчас с риском для жизни, опоэтизировали грозный океан, его неисчерпаемые биоресурсы, его романтику, его благорасположение.
