Этот мир придуман не нами - Павел Шумил

Сама не заметила, как в доспехе оказалась. Пояс с ножами — на талию, ночные очки — на глаза, резак в руку. Огнестрел! Линде он сейчас — честное слово — не нужен. Я потом отдам! Пусть не пробовала из него в цель стрелять, но грохотом точно напугаю. Оживляю байк, жду, когда зеленый огонек готовности зажгется. Зажегся!

— Сто-о-оять! — звучит из байка голос хозяина. — Куда собралась?

— Хозяин, рабыня очень торопится. Рабыня должна прикрыть спину Шурртху.

— А-а-атставить!

— Хозяин, нижайше прошу! Шурр не знает тайных проходов.

— Шурру сегодня не нужны тайные проходы. Мы решили часовых вокруг Дворца пощипать. Сегодня внутрь не полезем.

Как иноземцы говорят, камень с души упал. Очень похоже. Чуть не заплакала от облегчения.

— Миу, ты не первый раз говоришь о тайных проходах. Ты их хорошо знаешь?

— Не все, мой господин, только некоторые. Всех не знает никто.

— А в школу гвардии есть тайный ход?

— Рабыня не знает, — так горько стало, что хозяина подвела.

— Перестань себя рабыней называть. Надоело уже! — обругал меня хозяин. — Ладно, о ходах завтра поговорим. А сейчас спи и ни о чем не беспокойся. Вернем тебе Шурртха в целости и сохранности.

Раз хозяин пообещал, наверно, тревожиться не о чем. И прямой приказ… Выключила байк, разложила вещи по местам, сняла доспех. И услышала, как кто-то тихо плачет. Думала, мелкая, оказалось Амарру. Она очень сильно за Пуррта переживает. Осунулась, от всех шарахается, глаз от пола оторвать не может. Они с Пурртом вместе пустыню перешли. Может, и раньше были знакомы. Села рядом, погладила ее по плечу.

— Амарру, я вот что подумала. Владыка жив, вина намного меньше. Я попрошу его заменить казнь на вечное изгнание куда подальше. Как думаешь, я здорово придумала? — говорю на языке рыжих.

Амарру вдруг бухнулась передо мной в позу покорности.

— Миу, прошу, не вини его ни в чем. Мы не знали, что Владыка — твой отец. Пуррт ни в чем не виноват, — и зарыдала, закусив кулак до крови.

— Что ты, милая. Я не держу на него зла. Горько только, что все так нелепо обернулось, — обнимаю ее, успокаиваю. — Моя мама ведь тоже хотела папу убить. С этой целью во Дворец проникла. Момент выжидала, чтоб вместе со Стратегом. Стратег так и не появился, зато я появилась. А мама не вынесла, на мечи бросилась…

Сидим, обнявшись, шепчемся, плачем тихонько, чтоб спящих не разбудить. Тут белый корабль вернулся. Только он теперь не белый, а черный. Вместе с кораблем мрачный Шурр прилетел. Я к нему подбежала.

— Брат, что случилось? Убили кого-то?

— Это не война, а бойня. Все понимаю, они враги. Но не могу спящих резать. Смерть надо встречать лицом к лицу, с оружием в руках, а не так…

Из корабля вышел такой же мрачный Богдан.

— Миу, налей нам чего покрепче. Гнусная работа. Что б твой шеф ни говорил…

Не докончив фразы, сел у стены. Я засуетилась, в который раз разводя «вино иноземцев». На «закус» открыла две консервные банки с сосисками и захлопотала, готовя настоящую еду.

Это что? — удивился Богдан, прочитав этикетку на пакете с киселем.

— Для нас — вино, господин. Наш метаболизм…

— Понятно. Паола, спирт захвати.

Совсем негромко сказал, но Паола как-то услышала. Вынесла флягу медицинского спирта. Амарру убежала в свой уголок, а мы разлили и выпили по первой. Закусили сосисками на хлебе с горчицей. Шурр попробовал, что пьют иноземцы и выругался.

— Это смерть и огонь!

Я тоже попробовала. Маленький-маленький глоточек. Оказалось, Шурр вовсе не ругался, а правду говорил. Констатировал. Поскорей заела сосиской с горчицей.

Разогрелось мясо с картошкой. Вторую дозу закусывали уже горячим. И Шурр рассказал, что было у Дворца.

Мой хозяин решил, что бунтарей надо дожать. Дневной визит создал хорошую основу. Осталось выбить почву у них из-под ног. Шурру было приказано уничтожить всех часовых. Причем, ТОЛЬКО часовых. Остальных не трогать.

— Представь, падает на землю рядом с постом пакет. Из него идет легкий дымок. Кто вдохнул этот дымок, тут же засыпает. Потом спускаюсь я на байке и режу сонным глотки. Как бурргунам. Они даже не трепыхаются. И так — раз десять. Понимаешь, как бурргунам! — Шурр залпом выпил кружку вина иноземцев и отвернулся.

— Мы зачистили все посты, которые обнаружили, — подтвердил Богдан. — Завтра будет много шума. Надеюсь, у них хватит ума понять, что могли зачистить всех.

— Надо послать к ним римма тех, кто остался в столице! Он самый высокий по чину, — ляпнула я и закрыла рот ладошкой.

— Интересная мысль, — поднял бровь Богдан. И надолго замолчал.

— Мы прошлись гравилокатором по местности, окружающей Дворец, и обнаружили две неоднородности, — сообщила Паола. — Возможно, это подземные ходы. Один соединяет Дворец и школу гвардии. Второй ведет от дворца к развалинам дома за оградой дворцового парка.

— Там раньше садовник жил. Давно, еще до войны, — припомнила я.

— Я сейчас поговорил со Владом, — очнулся от раздумий Богдан. — Он одобрил план Миу.

— Ты же сидел, молчал, рта не открывал, — удивился Шурр.

— А зачем открывать рот, если собеседник от тебя далеко-далеко? — сделал вид, что удивился Богдан.

Я вытащила планшетку и попросила показать компьютерные сети вокруг себя. Их оказалось много! Мой ошейник, мой доспех, доспех Шурртха, наши байки, два ноута, еще что-то из бытовой техники. И больше десятка закрытых узлов, о которых планшетка не могла сказать, что это такое. Нарисовала их в виде замкОв. Богдан наклонился ко мне и с интересом посмотрел на экран планшетки.

— Это мы с Паолой и наш корабль, — ткнул пальцем в замки на экране. — Паола, как считаешь, можно будет завтра ненадолго разбудить Владыку?

— Нельзя. Всего сутки после операции. А если швы разойдутся?

— Жаль. Кто же будет вести переговоры? Кто придаст им вес?

— Я могу позвать Главу Службы закона и порядка. Или дядю Трруда. Он римм дворцовой охраны, достоин говорить от имени Владыки.

— Лучше пригласить обоих, — решил Богдан. — Шурр, за победу! Пьем до дна!

— … Мне нужны люди, понимаешь? Вы с Паолой не в материале. Пока я вас готовлю, сам прилечу. Миу умница, но она одна на всю планету. Мне даже некого посадить связь наладить.

— А что не так со связью?

— Миу отключила мобильную связь, чтоб ей не смогли пользоваться опозиционеры. Нужно составить белый, серый и черный списки номеров. Чтоб наши могли пользоваться связью, а враги — нет. Сложность в том, что бунтовщики конфисковали мобилки у горожан. Включать номера в списки нужно после проверки личности владельца. Опознать его могут только Линда, Миу и Стас. Но Стас мониторит ситуацию, Линда дрыхнет в саркофаге, а Миу тянет на себе все. Поговори с Паолой, нельзя ли Линду перевести в ранг сидячей больной?