Фрикшоу - Вера Майтис

порванными краями. На ногах у неё, вероятно, были туфли с каблуками также чёрного цвета. Белое лицо с красными губами и родинкой слева под нижней губой. Или это была искусственная мушка? Издалека не видно, но черты лица красивые, сильно выраженные и слегка затронутые возрастом. Глаза, большие и тёмные, имели не круглый зрачок, а кошачий, вертикальный разрез, что на ярком солнце придавало хищности её повадкам. Тёмные волосы крупными кудрями спускались из хвоста на макушке и выбивались локонами на чёлке. Ростом она была чуть меньше меня, на полголовы, возможно.

— Кто вы? — решилась спросить я и, осторожно спускаясь, плотнее запахнула плащ.

— Я твой учитель, Мисс Глория Бенедикт. Как меня и предупреждали, ты совершенно не следишь за ситуацией, так что начну с азов. Первое правило Евгеники? — спросила она и показала руки, занесённые до этого за спину.

Оказалось, что платье не целиком скрывает её, а заканчивается на предплечьях, откуда начинается тёмно — чёрная кожа, очевидно, полностью забитая «блэкворком». Но на кистях были чёрные, с прорезями для ногтей перчатки, которые закрывали, думаю, белые ладони, не поддающиеся татуажу. В правой руке она держала длинный и гибкий мундштук.

Я… — хотела было оправдаться, но увидела только чёрный вихрь, подлетевший ко мне.

Невидимым движением женщина сбила пуговицу с моего плаща. Я попыталась удержать плащ в положении «закрыто», но получила сильный, свистящий как стрела, удар по бедру от её мундштука.

— Ай! — согнулась я и инстинктивно отскочила.

— Боль — Можно, Раны — Нельзя, — учительским тоном продекламировала Мисс.

— Постойте, почему мы…? — начала было я, разгибаясь, но Мисс Бенедикт вытянула вперёд мундштук, предупреждая об атаке, и я встала в стойку, заткнувшись.

Плащ раздувало ветром, и краснота разливалась по лицу, но я не шевелилась.

— Второе правило Евгеники? — одобрительно ухмыльнулась она, видя, как я готовлюсь принять удар.

Подождав секунду ответа, она снова подлетела ко мне, но уже снизу, схватила за бедро, повалила на живот и удерживала ногу.

— Давление — Можно, Преследование — Нельзя.

Глория откатилась от меня, и я уже спокойно встала, кряхтя и хватаясь за ноющий сустав, зная, что она даст мне время подготовиться.

— Третье правило Евгеники?

Я напрягла все свои ощущения, решив сначала отступить в защите, а потом уже контратаковать или хотя бы не получить удар, но вместо своего молниеносного нападения Мисс Бенедикт указала мундштуком на верх клумбы.

— Секс — Можно, Изнасилование — Нельзя.

— Лана, ты такая секси, говорю тебе, давай трахну. Будет оооочень круто! — там сидел перекаченный Юджин на корточках с членом наружу и улыбался, заставляя меня в краске сжимать плащ на себе. — О, а вы старушка фигуристая, может хотите поразвлечься?

Мисс Бенедикт, посмеявшись, почти внезапно оказалась около него, чем удивила и Юджина тоже.

— Твоя прямолинейность становится почти такой же легендарной, как и твой член, но прости, сейчас мне нужен другой Юджин, — с этими словами она коснулась низа головки его органа всего одним пальцем, и в меня полетел артобстрел.

«Невероятно! Что за магия — она заставила его кончить всего одним касанием!» — поразилась я, отскакивая в сторону. Вернулся сдувшийся Юджин, надел очки и поклонился даме.

— Рад встрече вживую, Мисс Бенедикт. Это честь для меня. Спасибо, что взяли в ученики.

— Вы и Юджина учитель? — удивилась я, по прежнему хватаясь за крохи своей одежды.

— Всё верно, девочка, как и некоторых других. Моего таланта хватит на всех. Ты знаешь, какая цель у Юджина? — они вместе спускались с клумбы. Она вальяжно покачивала бёдрами, а он семенил за ней, стараясь смотреть в другую сторону и прикрываясь чемоданом.

— Нет.

— Говори нет, Мисс, — вмешался Юджин.

— Брось, милый, эти манеры в корне ужасны, тут просто «Мисс» не решить ситуацию, — покачала головой Глория. — Но ладно. Юджин стремится обуздать своего зверя и поэтому пришёл ко мне. Это твой образ, Лана?

— Образ? — её манера — в одном предложении сразу и отвечать, и спрашивать, — меня сбивала с толку.

Мундштуком она обвела меня вцелом.

— Простая классика, слегка прикрытая нагота, никогда не выйдет из моды, уважаю. Но нет изюминки, подумай, что можно добавить для большего эффекта. Идёмте к остальным в штаб, — Бенедикт повернулась и пошла по платформе к вокзалу. — Юджин, не пялься на мой зад и иди впереди.

Юджин просеменил вперёд, а я вышагивала позади, пока вдруг меня не осенило.

— А, так в штабе мы пройдём регистрацию? — почувствовала себя уверенней, так как хоть что-то начала понимать, но Мисс Бенедикт резко развернулась.

— Какую регистрацию, девочка?

— На шоу… — уже сомневаясь, ответила я, наблюдая, как Мисс заходится в хриплом хохоте, и даже Юджин начал улыбаться.

— Так ты ещё не поняла… — начала она говорить, вставляя в мундштук неизвестно откуда взявшуюся сигарету и прикурила. — Оглянись вокруг. Сколько человек, кроме вас, приехало на этом поезде?

— Я не видела, — честно ответила я, потом добавила. — Никого…

— Верно, всё потому, что ты уже прошла регистрацию, попав на этот поезд, — выпустив дым, Глория подняла руки в жесте восхищения. — То, что ты видишь — это вершина всех проектов «Евгеника», бывших до этого, возможно, апогей. Город N и есть полигон Евгеники. Те, кто приезжают, соглашаются на три правила игры. Запомни это.

Мы снова зашагали к вокзалу. Где-то далеко за ним маячила высокая башня, возможно символизирующая центр города, так как на карте все улицы были кругом расположены около центра. Мы подошли ко входу на вокзал и сверху, над раздвижными дверями, увидели надпись: «Наденьте, пожалуйста, браслет», а слева и справа от дверей стояло по два автомата с небольшими браслетами, похожими на часы.

Также на огромном экране сверху над входом крутился рекламный ролик Евгеники, восхваляющий безопасность на проекте. «Более 10 000 камер на территории шоу и более 1000 судей, непрерывно следящих за вами с экранов, чтобы нахождение здесь было безопасным и приятным для вас! Насладитесь атмосферой эротических фантазий и разврата с нами, под нашим присмотром!» — гласил лозунг в ролике.

— Юджин, объясни девочке, — начала было Глория, но я её прервала.

— Я знаю. Без