Воздушный щит Страны Советов - Игорь Григорьевич Дроговоз

боя был свободным (при превосходстве в силах над противником) либо вынужденным (если заканчивалось горючее или обстановка боя складывалась в пользу противника). Возвращение на аэродром происходило с рассредоточением по фронту боевых порядков групп для исключения внезапных атак истребителей противника. Специальные группы самолётов прикрывали посадку возвращавшихся из боя машин.

Подводя итоги боевого использования истребителей в Корее в секретном труде «Война в Корее», специалисты советского Генерального штаба отметили:

«Практика боевых действий подтверждает, что для истребителей особо важное значение имеет умение находить противника в воздухе, своевременно его обнаруживать и в то же время маскировать свой полёт. Рассредоточенные боевые порядки по фронту, глубине и высоте показали хорошие результаты при поиске самолётов противника.

Следует отметить, что сложность маневра в современном бою не позволяла сохранить общий боевой порядок группы истребителей и поэтому она обычно распадалась на звенья и пары. В связи с этим весьма важное значение приобретает способность командиров подразделений (пар, звеньев) организовать и вести бой в интересах выполнения задачи всей группы.

Усложнение маневра в групповом воздушном бою и значительное увеличение зоны боя приводит к тому, что командир такой группы, как эскадрилья, полк, не может визуально наблюдать за своими подразделениями, поэтому он обязан полностью использовать имеющиеся радиосредства для непрерывного управления воздушным боем.

Боевое применение звеньев из шести самолётов повысило эффективность воздушных боёв... Наведение своих истребителей на противника и особенно первых групп самолётов должно осуществляться преимущественно курсовым способом. Такой способ даёт возможность создавать тактически выгодные условия для атаки противника с задней полусферы.

Опыт боевых действий показал, что централизация управления при отражении массированных налётов авиации, действующей мелкими группами на широком фронте, не всегда целесообразна. При отражении таких налётов необходимо предоставлять более широкую инициативу командирам авиационных соединений».

Корейская война заставила вплотную заняться вопросами радиоэлектронной борьбы, которая становилась серьёзным фактором войны в воздухе. Надёжность управления авиацией в воздухе в условиях применения противником помех, обнаружение и уничтожение вражеских самолётов РЭБ влияли на исход воздушных боёв не меньше, чем лётные качества и боевые возможности истребителей.

Командир 64-го авиакорпуса, сражавшегося в Корее, генерал Лобов, оценивая результаты радиоэлектронной борьбы, отмечал, что

«в Корее в этом деле ведущую роль играла авиация США. Мы активной борьбы с радиоэлектронными устройствами противника не вели, поскольку необходимых средств не имели. Все наши действия сводились к радиоэлектронной разведке противника и проведению необходимых мероприятий по сохранению устойчивости системы управления истребителями в условиях помех».

Как всегда, у нас много внимания уделяли лётным качествам истребителей, «железу», совершенно забыв о системах управления и радиопротиводействия, которые в войнах второй половины XX века стали играть решающую роль. Поэтому в условиях господства американцев в радиоэфире, наши пилоты сами искали способы противодействия янки.

Так как на экранах радиолокаторов не удавалось что-либо разглядеть из-за массированных активных и пассивных помех, информацию о появлении самолётов противника получали с постов визуального наблюдения, а также за счёт пеленгации сигналов бортовых радаров и радиоперехвата. Свои самолёты на экранах наземных станций радиозапроса выделяли на фоне помех по сигналам включенных систем «СЧ» (свой-чужой) и «Беда» (бедствие).

Для защиты от прослушивания американцами радиосети советской авиации применяли кодовые фразы, которые постоянно менялись. На приборных досках истребителей МиГ-15 наклеивали таблички раскодирования приказов и запросов.

Широкому изучению и внедрению в боевую учёбу войск опыта корейской войны, как всегда, мешала тотальная советская секретность и шпиономания. Поскольку официально считалось, что советских лётчиков в Корее нет и никогда не было, то никакого корейского опыта не существовало.

Генерал Лобов с горечью вспоминал:

«Опыт 64 ИАК не только не изучался и не осваивался в войсках, но и находился под строжайшим запретом. Кроме того, именно в то время во многих авиачастях приоритет боевой выучки стал ниже, чем у безопасности полётов. Авиационные командиры всех рангов были вынуждены идти на послабления и упрощения в подготовке.

Например, учебные полёты выполнялись в плотных боевых порядках и, как правило, с подвесными баками, что ограничивало маневренность. Свободные воздушные бои на максимальных скоростях заменялись так называемыми «типовыми» атаками и фотострельбами по фактически не маневрирующим и не оказывающим никакого противодействия целям».

Большие перемены после Отечественной войны произошли в тактике действий истребительной авиации войск ПВО. В новых условиях боевые действия при отражении воздушных налётов противника на тыловые объекты представлялись совокупностью ряда боёв и сражений с воздушным противником, развёртывающихся на огромных пространствах и проводимых по единому замыслу и плану (т.е. принимая характер противовоздушных операций).

Предполагалось, что противовоздушные операции будут происходить в большинстве своём как столкновение больших масс авиации. Поэтому основную роль в них отводили истребительной авиации, на которую возлагались следующие задачи:

а) в дневное время — полное уничтожение на дальних подступах мелких групп и одиночных самолётов, особенно высотных; перехват соединений противника и нанесение им мощных ударов с целью разгрома и уничтожения их до подхода к обороняемым районам и объектам;

б) в ночное время — перехват и уничтожение вражеских самолётов в радиолокационных полях наведения и в световых прожекторных полях;

в) перехват самолётов противника на обратном пути полёта, преследование и уничтожение их;

г) борьба с беспилотными средствами воздушного нападения путём перехвата и уничтожения самолётов-снарядов в полёте.

Основными формами действий истребительной авиации ПВО при отражении массированных налётов авиации противника должны были стать: а) последовательные удары, наносимые отдельными истребительными полками и дивизиями; б) сосредоточенные удары с одновременным вводом в бой на одном участке маршрута полёта противника нескольких авиадивизий.

Основными способами боевых действий истребительной авиации предполагались перехват из положения «дежурство на аэродроме» или «дежурство в воздухе». Боевые порядки истребителей строились из нескольких групп тактического назначения: ударной (до двух третей выделяемых истребителей), предназначенной для уничтожения бомбардировщиков, прикрытия, передовых и т.д.

На основе анализа опыта войны в Корее специалисты Генштаба сделали вывод о решающей роли первой атаки реактивных истребителей, которая в большинстве случаев была единственно возможной, и большей эффективности действий небольших групп авиации — пар или звеньев.

Штурмовики

В отличие от истребительной авиации, на вооружении штурмовой, вплоть до середины 50-х годов оставались поршневые самолёты Ил-2 и Ил-10. Созданные ещё в годы прошедшей войны, они имели ограниченную скорость и дальность полёта, слабое вооружение.

Штурмовик Ил-10 в середине 50-х годов выглядел летающим анахронизмом на фоне своих реактивных сослуживцев

Применять штурмовую авиацию для непосредственной поддержки сухопутных войск планировалось путём нанесения бомбо-штурмовых ударов впереди передовых частей наступающих войск. Основными объектами